– И все же соседи говорят, что вы долгое время не появлялись, а пришли именно за несколько дней до смерти, – упрямо повторила Лариса.

Вероника Павловна передернула плечами.

– Соседи вам наговорят с три короба! Что было и чего не было! Я удивляюсь таким людям, неужели им мало собственных проблем? Они еще и в чужие лезут. В общем, нечего тут разговаривать, мы ни в чем не виноваты, ни я, ни дети. Я вам все рассказала, а больше мне не о чем говорить. Да и времени у меня уже нет! – Старшинова посмотрела на часы. – А если хотите убийцу найти, советую, лучше внучкой поинтересуйтесь. Я не знаю, может быть, Мария Афанасьевна все в чулках держала, она в последние годы тронулась умом, по-моему. А внучка там… – Старшинова скривилась. – Девочка явно не из хорошей семьи, с тринадцати лет, говорят, уже с мужчинами жила, курила, пила… В общем, там и ищите. А у нас вы ничего не найдете, мы люди порядочные. Вот и все.

Вероника Павловна совершенно разнервничалась, уже не пыталась делать дружелюбное лицо и, кажется, только и мечтала о том, чтобы Лариса поскорее ушла. В таком ключе продолжение разговора виделось бессмысленным. К тому же Лариса заметила, что Старшинова несколько раз бросила взгляд на телефонный аппарат. И в голове у нее созрел кое-какой план.

Она встала и со вздохом объявила, что уходит. Вероника Павловна тут же встрепенулась, даже как-то подобрела и на прощание сказала, приложив руки к груди:

– Я вас очень прошу, не слушайте никого. Если вас опять начнут направлять к нам, выбросьте это из головы. Мы абсолютно ничем не сможем вам помочь.

Тем не менее Лариса буквально навязала Веронике Павловне свою визитку, оставив ее на тумбочке в прихожей. Затем вышла из квартиры, и Старшинова поспешно захлопнула дверь. Котова потопталась на месте, услышала, как Вероника Павловна быстро прошагала внутрь квартиры. Тут Лариса приложила ухо к двери и стала напряженно вслушиваться.

– Алло, – приглушенно прозвучал голос Вероники Павловны. – Вадик, это я. Ты просто не представляешь, что творится! Сейчас была женщина, какой-то частный детектив. Детектив, слышишь? – повысила она голос и говорила громко в течение последующего разговора. – А я откуда знаю? Но ты понимаешь, что она может докопаться до… Этого совершенно недопустимо! Нет, я понимаю, что у нее ничего нет и быть не может. А вдруг она сотрудничает с милицией? Одним словом, я очень обеспокоена. Приезжай быстрее, как только сможешь, нужно все обсудить.

«Интересно, что именно собралась обсуждать Вероника Павловна с неким Вадиком?» – подумала Котова. Но, видно, обсуждать есть что, иначе не звонила бы сразу на работу, по-видимому, мужу и не кричала бы нервно в трубку.

Что же она скрывает? И неспроста она навещала Марию Афанасьевну незадолго до смерти. А интерес к ее судьбе – просто прилично выглядящая отмазка для постороннего человека.

* * *

Звонок следователя Белова не дал ничего принципиально нового. Он сообщил, что очная ставка Татьяны Гриценко и гражданина Амирова состоялась. Но и Татьяна, и азербайджанец начисто отрицали факт знакомства. И Белов присовокупил к этому свое личное предположение о том, что так оно, вероятно, и есть. Лариса поинтересовалась почему, и следователь коротко ответил:

– Интуиция.

Экспертиза, однако, не показала наличия в крови Амирова алкоголя. Так что его утверждение о том, что к старой женщине он залез по пьянке, не выдерживало критики.

– Мы продолжаем работать с ним, – резюмировал Белов.

На этом разговор и закончился. Лариса, со своей стороны, только могла сказать, что отрабатывает некоторые версии, но пока зримых результатов нет.

Закончив разговор с Беловым, Лариса погрузилась в размышления. Версия с наследниками и их нервной мамашей Вероникой Павловной заслуживала внимания. Но как действовать? Ставить прослушку в квартиру? Этого сделать невозможно. Следить за Старшиновой? На это уйдет куча времени, и непонятно, будет ли какой-то результат. Наследники, с другой стороны, связаны интересами с неформалкой Ниной, с той самой, которая, по словам Вероники Павловны, замечена в куче грехов начиная с тринадцати лет, а с ней Лариса не успела пока переброситься ни единым словом.

Искать грабителей квартиры Эвелины – вторая задача. Инстинктивно, кстати, Лариса чувствовала, что это вряд ли связано с наследниками. Значит, ветер дует с другой стороны. С какой? Одним словом, пока что реально возможной оставалась только встреча с Ниной и отработка версии ее причастности к гибели бабки. С одной стороны, правда, выходит, что у Нины как бы не было мотива убивать ее, но… Нина могла и не знать о планах Марии Афанасьевны насчет дома, тем более что Татьяна Гриценко утверждает, что так оно и было.

Рассудив таким образом, Лариса снова обратилась к Карташову с просьбой на этот раз посодействовать в установлении адреса Нины. Фамилию ее она предусмотрительно узнала у Вероники Павловны.

Во второй половине дня она направилась по месту официальной регистрации Нины Костенко. Это оказалась коммунальная квартира в непрестижном Заводском районе, в доме послевоенной застройки, трехэтажном, грязно-желтом. Таких тут было множество, они стояли вкривь и вкось и в свое время строились химическим комбинатом наспех, лишь бы обеспечить рабочих каким-никаким жильем.

Лариса поднялась по лестнице на второй этаж и осмотрелась. Квартира с номером 18 находилась в конце длинного коридора, туда Лариса и направилась. Она долго рассматривала бумажку на двери с выцветшими от времени фамилиями жильцов, но, так и не найдя среди них Костенко, позвонила наобум один раз.

– Кто там? – прозвучал недовольный женский голос.

– Простите, пожалуйста, мне нужна Нина Костенко, – сказала Лариса.

– Ой, когда вы все ходить перестанете? – воскликнула женщина. – Замучили совсем, три раза к ней звонить, сколько можно повторять!

Лариса услышала, как внутри с грохотом захлопнулась дверь в комнату. Видимо, женщина, не открыв, вернулась в свои апартаменты.

Котовой ничего не оставалось, как позвонить три раза. Однако ей никто не открыл. Она позвонила еще три раза. За дверью послышался было какой-то шум, но вскоре стих. Лариса терпеливо ждала. Наконец она позвонила еще, на сей раз нажав кнопку звонка дважды.

Высунулся какой-то старичок, сухонький, шустренький, с остреньким носом, на котором торчали очки.

– Добрый день, – первым начал он, глядя на Ларису с явным любопытством.

– А мне нужна Нина Костенко. Извините, вы не подскажете, когда ее можно застать?

– Меня зовут Семен Аркадьевич, – охотно заговорил старичок, поправляя очки. – А застать ее… не знаю, когда можно. Она то живет, то не живет тут. А вы, собственно, кто будете?

– Она нужна мне по делу, – ответила Лариса.

– По делу? – недоверчиво переспросил старичок и мелко захихикал. – Тут у всех дела к ней, только шуму много из-за этих дел, приходят, галдят, ругаются, плюются. Вы, я смотрю, другого поля ягода будете.