вечно переживает, что я голодная. Это приятно, конечно. Только поэтому соглашаюсь, наслаждаясь его заботой.

– Так с кем ты переписывалась? – на полном серьезе допытывается, едва садится рядом. – Я слышал, как ты набивала кому-то.

Не отпускает его этот вопрос. И это не любопытство.

– Ревнуешь, ревновака? А вот и зря! Совсем-совсем, – помня о том, почему он такой подозрительный собственник, стараюсь сохранять легкость тона. – Я Лизе писала.

– Что писала?

И на это реагирую с пониманием.

– Что останусь у тебя… Что стала женщиной… Что счастлива… – смущаюсь, голос садится и становится каким-то томным. Но я смотрю Сашке прямо в глаза и улыбаюсь. Он не сводит с меня взгляда. – Порадовались вместе.

Сглатывает так громко, что мне слышно. Так же шумно и выразительно вздыхает.

– Ты моя женщина, – припечатывает крайне значимо.

– Да-а-а… – немножко теряюсь я.

– Правда, счастлива? – и снова пристально всматривается мне в лицо.

– Ты еще сомневаешься? Конечно, счастлива! Говорила тебе столько раз…

А в этот раз договорить не успеваю, потому что Саша резко наклоняется и запечатывает мой рот поцелуем. Сходу языком внутрь проникает. Цепляюсь за его плечи и тихонько стону. Так мне горячо и сладко, что молниеносно возникает внутри сумасшедшее волнение, а голова кругом идет.

Сашка, видимо, когда выходил на улицу, успел покурить, но вкус табака меня не отталкивает. Давно стал привычным, как неотъемлемая часть моего мужчины. Он у меня вызывает помешательство, как дурман. А уж когда добираюсь до его личного вкуса, кровь в венах закипает. Хочется забить на еду и снова с ним в кровати оказаться, но я уверена, что Саша не успокоится, пока я не поем. А потому, жадно огладив напряженные плечи своего принца, я со вздохом разрываю поцелуй, чтобы быстрее приняться за ужин.

Когда встречаемся взглядами, его глаза поблескивают. Смущенно улыбаюсь и выливаю соус на исходящие паром драники.

– Что? – выталкиваю, заметив, как Сашка хмуро смотрит в мою тарелку. – Никак не можешь поверить, что мне нравится это есть? – со смехом отрезаю от драника кусок и, наколов его на вилку, щедро измазываю в соусе.

– Да нет… Просто наблюдаю.

– Мм-м… – отправив шмат в рот, прикрываю веки и со стоном жую. – Это божественно… – выдаю с набитым ртом.

С Сашкой мне не приходится строить из себя не пойми кого. Чувствую себя свободной, потому как уверена, что нравлюсь ему настоящей.

Вот и сейчас, когда открываю глаза, вижу, как алеют его скулы. Знаю, что это не стыд. Это возбуждение, хоть он и смеется. Боже… Это просто взаимный космос. Нам легко и кайфово вместе. Глотаю и хохочу следом за ним.

– Если мы заказываем еду вместе, у тебя весьма скромные вкусы, – улыбается вовсю мой Сашка. Я эту его улыбку обожаю. Он в эти мгновения очень-очень красивый, у меня аж снова бабочки в животе вспархивают и поджимаются на ступнях пальчики. – Хочешь, перечислю?

– Ну-ну… Давай, хочу знать, насколько ты внимательный.

– Драники, вареники или блины с печенкой, – довольно выдает он. Облизывая губы, подмигивает и как-то очень многозначительно заключает: – Я очень внимательный.

Смеюсь, но мне правда приятно. И от того, что он подмечает такие мелочи, и от того, как он на меня смотрит.

– Ну, извини, – состроив милейшую рожицу, развожу руками. – Не принцесса тебе попалась, – прицокиваю языком. И повторяю: – Не принцесса. Я люблю простую украинскую кухню. Лобстеров, омаров и трюфелей не предлагай.

– Лобстеров я тоже не очень люблю. Наша черноморская креветка в разы вкуснее. А если еще под пиво… Ух, – поглядывая на меня, ухмыляется.

При этом, наконец, начинает нарезать свой стейк. Я уже второй драник доедаю.

– Какой простой принц, – улыбаюсь я. – Пиво, креветки любит… А я не люблю пиво. По-моему, это самый противный напиток из всех алкогольных.

– Ликер получше будет? – поддевает приглушенно, еще и бровями поигрывает.

Нет никакого смысла смущаться. Но я не могу… Не могу не залиться с головы до ног жаром. Внутри меня бешеное пламя вспыхивает.

– Ликер… – повторяю и вздыхаю. – С сегодняшнего дня ликер – мой любимый напиток. Что там, кстати? Что за букет? Я так и не успела понять…

Сашка снова улыбается.

– Там все, – заверяет меня важно. – Апельсины, лесные ягоды, вишня, травы, любовь…

– Ах… – вздыхаю на последнем компоненте, озвученном пониженным тоном. – Ну, точно… Я в восторге!

– Ты поела?

Этот торопливый вопрос заставляет меня взглянуть в его тарелку и снова ахнуть.

– Когда ты успел все съесть? Черт… Вот заговорил меня! А сам все проглотил!

– Ага… Теперь тебя хочу… Сожрать… – со смехом тянется ко мне руками. Сжимает так сильно, что я визжу. И пересаживает к себе на колени. – Давай тебя покормлю. Будет быстрее.

– Что? Нет… – отворачиваюсь, когда он уже подносит к моим губам измазанный в сметане кусок драника. Не могу перестать хихикать. Прячась, утыкаюсь лицом в изгиб его шеи. – Не хочу я…

– Давай, давай… – не унимается Сашка. Тоже смеется, но, сжав пальцами мой подбородок, вынуждает повернуться к столу. Мне просто ничего не остается, кроме как открыть рот, когда он снова елозит мне по губам жирным куском пищи. – Во-о-от! Умница, малыш, – промокает там, где испачкал, салфеткой. – Жуй теперь… Ну, жуй же, Соня… – и ржет, потому что мне из-за хохота приходится затыкать рот ладонью, чтобы ничего не вывалилось.

– Не могу, блин… – толкаю его в плечо кулаком. – Ты смешишь меня… – давлюсь и абсолютно невнятно изъясняюсь. – Дурак…

Он только громче смеется.

– Вот молчи, Сонь… Лучше пережевывай.

Так и делаю, потому как знаю, что он не успокоится, пока я все не съем. Но после этой кормежки нам обоим приходится принимать еще раз душ.

– Почему ты продолжаешь стесняться? – шепчет Саша, когда я в очередной раз краснею. Довольно шепчет. Его от этого определенно прет. Я ведь тоже научилась его понимать. Слышу по голосу. Да и по глазам вижу, когда решаюсь вскинуть взгляд. – М? Почему?

– Ты голый…

– Ты тоже, – скользнув по моему телу взглядом, расплывается в медленной сексуальной улыбке.

– Угу… Ты прижимаешься… И возбужден…

– Не впервой же.

– Все равно… – прикрываю веки.

Саша