— Я его убил, — пошептал он и раскинул руки. — Я ЕГО УБИЛ! ТЕМНЫЙ ВЛАСТЕЛИН МЕРТВ! Теперь я — новый повелитель этого мира! Я! Я! Я!

Я поискал глазами. Двор был перепахан так, что снег, камни, земля и какие-то ошметки не то одежды, не то плоти валялись вперемешку. Среди всего этого мусора что-то блеснуло. Обломок меча. Я медленно протянул руку.

— Властелин?

Сежес споткнулся и поперхнулся своими воплями. Я стоял в нескольких шагах от него.

— Ты тоже хочешь быть Властелином? Но двум Повелителям Зла не место в этом замке! Остаться должен только один!

Сежес улыбнулся.

И улыбка еще оставалась на его губах, когда он упал навзничь, схватившись руками за грудь. Маг ожидал всего, что угодно, но только не броска. Я метнул обломок меча, как обычный нож, не применив никакой магии, и он не успел защититься.

Подойдя к поверженному, я осторожно поставил ногу ему на грудь и глубоко вздохнул. Нет, я не собирался говорить красивых слов, просто мне нужно было вытащить меч из раны. Обмотав руки обрывком плаща, я покрепче взялся за клинок, провернул его в ране и резко дернул.

— Голову, — раздался рядом натужный шепот. Прадедушка шевельнулся. Изо рта, носа и ушей его текла кровь. — Отсеки голову…

Я опустился на одно колено и коротким толчком поправил голову убитого, обнажая шею. Мне было противно — отрезать голову человеку совсем не то, что потрошить лягушек и крыс в лаборатории. Но другого способа обезопасить себя от его воскрешения не было. Двумя руками покрепче схватив клинок, я рубанул раз, другой… Кровь брызгала на меня, я старался не смотреть на месиво, в которое превратилась шея убитого, но в конце концов мои усилия увенчались успехом, и отрубленная голова откатилась в сторону.

— Еще не все, — с трудом выговорил прадедушка. — Дельф, ты должен взять ее в руки и приставить к… к его ягодицам. Это необходимо! Иначе…

Не вставая с колен, я концом меча подкатил к себе голову и подполз к трупу с другой стороны. Перепачкавшись в крови, я кое-как выполнил всю работу.

— Готово.

— Молодец, Дельф. Я горжусь тобой, сынок…

Я отвернулся, и меня вырвало на снег.

Кругом стояла тишина, глубокая, до звона в ушах. Но, когда я вытер рот ладонью, откуда-то донеслись быстро приближающиеся звуки. Я обернулся и рванулся встать, опираясь на меч.

Ко мне бежали вперемешку эльфы, люди и дуболомы. Впереди неслись Верт и Айдор. Налетев, они чуть не сбили меня с ног. Я даже вскрикнул от толчка, которым меня сгоряча наградил коротышка-лучник.

— Ты ранен? Где? Покажи? — Айдор захлопотал возле меня. — Я перевяжу! Я умею!

— Не надо! — рванулся я, вспомнив, как хлопотала принцесса Энниль над Тильсом. — Это не моя кровь. Мне нужно просто вымыться и переодеться… Ты лучше проследи, чтобы прадедушку отнесли в его покои.

Пенсионер все еще лежал на земле, еле дыша. По знаку Верта подошли дуболомы и подняли его на руки. Он слегка застонал, и меня почему-то больно резанул по душе этот стон.

— Осторожнее!

— Мы все видели. — Айдор тихо положил руку мне на плечо. — Все произошло так быстро, что мы просто не успели.

Я проводил глазами уносивших прадедушку дуболомов.

— А с этими что делать?

Я подошел к телу дяди Тангаора. На трупе не было ран, но я чувствовал — жизнь навсегда покинула его. На лице бывшего Светлого Странника читалось странное выражение — изумление пополам со страхом, словно в самый последний миг перед смертью он увидел призрака. Мощная аура исчезла, и теперь даже эльфы не могли опознать в нем Светлого Странника. Для них это был еще один мертвый маг.

Эльфы…

Я вдруг вспомнил, как все началось. Принц Тайн, стоявший на коленях и бросающий нам с Тильсом в лицо странные слова. Он знал, что ему придется пожертвовать собой, но согласился стать приманкой, на которую дядя Тангаор хотел поймать мою жизнь. Эльф-камикадзе… Как же велика была его ненависть к младшему брату, если он безропотно согласился умереть и унести его с собой в могилу?

— Тильс!

Я бросился туда, где на снегу темнело пятно взрыва. Рядом лежали распластанные тела. Над одним уже хлопотала принцесса Энниль. Я, ожидавший увидеть, как она рыдает и рвет на себе волосы от горя, поразился ее спокойствию — ни слезинки не было в ее глазах. Сжав губы, принцесса сосредоточенно рвала на себе сорочку, чтобы сделать бинты. Принц Гейтор, не дожидаясь, пока она превратит всю свою одежду в полоски, поднял бесчувственное тело на руки и понес в замок.

— А с этими что делать?

Судя по тону, у Верта терпение явно заканчивалось.

— «Что делать, что делать!» — передразнил я. — Этого, — кивок в сторону трупа Сежеса, — в ров, пусть вороны пообедают. Этого, — такой же кивок в сторону дяди, — вели пока оттащить в темницу, но положить в уголке, чтобы не сразу вонь распространилась. Там уже сидит его сынок, так что ему, думаю, будет весело…

— А этого?

Я обернулся — бывший лучник осторожно пинал ногой еще одно тело.

— Этот жив.

Я подошел к принцу Тайну. От красоты старшего принца практически ничего не осталось — лицо, шея и грудь его были изуродованы до неузнаваемости, волосы на голове сгорели, веревки сгорели тоже, и кожа под ними лопнула. Но он был жив; когда командор Теней ринулся спасать меня, он просто-напросто раскидал попавшихся на пути эльфов, как кегли. Благодаря этому и Тильс, и Тайн оказались вне эпицентра магического взрыва и отделались сравнительно легко. Крик Тильса, который я слышал, был криком удивления, когда его неожиданно приложили боком о камни. Тайну пришлось хуже. Если бы не феноменальная эльфийская живучесть, он бы уже давно умер. Но и без того его оставалось только пожалеть.

— А куда его еще? Если до утра не умрет, туда же, в темницу… И всех прочих с ним вместе, до кучи. Я потом подумаю, что с ними делать.

Верт лихо отдал честь и зычным голосом стал что-то приказывать. А я поплелся в замок. Как ни короток был магический поединок, он отнял у меня слишком много сил. Кроме того, мне просто необходимо было побыть одному и заново осмыслить свою жизнь. Я не заметил, как меня догнала Вунья. В другое время я бы обрадовался, что девушка идет рядом, но сейчас, остановившись на пороге своих покоев, я отстранил воительницу:

— Извини, мне нужно побыть одному.

— Мне показалось, что…

— Тебе ничего не показалось.

— Я хотела извиниться за Сежеса. — Она смотрела в пол и цедила слова сквозь зубы. — Я верила ему. Но ты должен понять — он ревновал. Он мечтал обо мне. Поэтому и сделал это… Но я ему ничего не обещала!

— Знаю, — отмахнулся я. — Уходи.

Она сделала шаг, но остановилась:

— А тот… Светлый Странник? Мне показалось, что вы друг друга узнали? Вы встречались раньше?