— Пора заканчивать этот балаган, — процедил он. — Дельф…

Я не стал его дослушивать и применил прием, который всегда удавался мне лучше остальных.

Я ринулся бежать. Прочь, куда глаза глядят, проклиная себя на все лады за то, что не догадался задать ветру направление. Так он мог бы сдвинуть дым и туман в одну сторону, чтобы я воспользовался этим и спрятался. Но теперь мне приходилось рассчитывать только на свои ноги — и на везение.

Везение не подвело — я успел нырнуть в какой-то закуток прежде, чем еще один огненный шар взорвал воздух за моей спиной. Остатки моего плаща весело вспыхнули, и я скинул их на… толстый слой соломы, устилавший пол вокруг старой подводы. Тут же была свалена конская упряжь. Огонь весело побежал по соломе, спеша объять все вокруг. Я заметался, ища выход — и почти налетел на дядю.

— Ты ошибся, Дельф, — весело констатировал он. — Сам себя загнал в ловушку. Жаль, но теперь твоя смерть не будет такой легкой. Огонь, знаешь ли…

— И вы это допустите? — Я стрелял глазами по сторонам, ища если не оружие, то хотя бы подсказку, как выпутаться. — Вы, боевой маг, допустите, чтобы меня просто сожгли, пусть и магическим огнем? Вы не убьете меня своими средствами? Какой удар по вашему престижу!

— Мне плевать на престиж. — Дядя тем не менее вытащил из-за пояса боевой жезл. С коротким щелчком выскочили пропитанные магией лезвия. Энергия просто сочилась с них двумя лучами. — В конце концов, историю пишут победители…

Взгляд мой упал на подводу, а вернее — на продолговатый предмет, лежавший на ней. Вокруг нее уже бушевало пламя, края рогожи, скрывавшей предмет, начали дымиться, и я в два прыжка подскочил к подводе, откинул рогожу и схватил меч, лежавший под нею.

— Ничего себе! — хором присвистнули Сежес и дядя, увидев и оценив размеры оружия. Меч был почти в два раза длиннее моего тела, но когда пальцы мои сомкнулись на его рукояти, раздался громкий щелчок, и гигантское оружие уменьшилось. Теперь оно подходило мне идеально. Сжав рукоять двумя руками, я встал в боевую стойку, внезапно ощутив себя сильным. Теперь я был уверен в успехе.

Но моя уверенность дала трещину и стала стремительно улетучиваться, едва опомнившийся дядя атаковал меня своим жезлом. Я еле успевал вертеть мечом, отбивая сыплющиеся на меня удары. В тесноте и в дыму начинающегося пожара было трудно сражаться. И я старался прорваться к выходу прежде, чем задохнусь. У меня уже начали слезиться глаза. А легкие буквально рвались на части от дыма.

Еще неизвестно, кому бы досталась победа в этом поединке — меч уравнивал наши с дядей шансы, — если бы не Сежес. Маг благоразумно не лез на передний план, но, когда я смог оттеснить дядю от двери и рванулся наружу, на простор и свежий воздух, счел нужным вмешаться. Против магии я бы наверняка успел защититься, но против банальной подножки — нет. И покатился по земле, смешанной с подтаявшим снегом, чудом не выпустив меча из рук.

Надо мной мелькнула тень, и послышался горловой рык. Я краем глаза увидел взвившегося в прыжке дядю. Подняв над головой жезл, он летел прямо на меня, чтобы обрушить единственный смертельный удар. Я не успел защититься — только поднял меч…

И услышал звонкий хруст сломанного металла, когда мое оружие столкнулось с магией жезла.

Мне показалось, что у меня из плеча вырвали руку — такой сильной была боль. Я закричал и покатился по земле, опять с ужасом ощущая, как огонь охватывает мое тело. Силуэт дяди Тангаора закрыл от меня небо.

— Отойди от него!

Голос грянул, как гром среди ясного неба. Спокойный голос, в котором не было никаких эмоций — просто приказ. И дядя подчинился. Не опуская жезла, он сделал полшага в сторону так, чтобы одновременно видеть и меня, и того, кто осмелился его остановить.

— Ты? Откуда? Здесь?..

Я приподнялся на локте, второй рукой придерживая пытающуюся отпасть челюсть. На крыльце замка стоял мой прадедушка. Все последние дни старикан с таким увлечением писал свое сочинение, что, кажется, даже не заметил нападения на нас. Но, оказывается, он не настолько отстал от жизни.

— Отойди от него, — повторил пенсионер голосом, в котором больше не было старческого дребезжания и шамканья. Да и взгляд… Кто бы мог подумать, что этот престарелый маразматик может ТАК смотреть? Во всяком случае, дядя занервничал.

— Дедушка, — он сделал еще полшага в сторону, не опуская, однако, жезла, — я уважаю вашу старость и мудрость, но вы не следили за последними событиями. Вы не знаете, что он сделал.

— Да, — прадедушка приближался неспешно, но в его походке была сила, — я не знаю, что такого он СДЕЛАЛ, за что его сослали сюда. Дельф, — он обратился ко мне, — я надеялся, что ты разгадаешь эту тайну. А ты вместо этого занялся игрой в войну? Сынок, я был о тебе лучшего мнения. Так в чем же его обвиняют?

— Не твое дело! — огрызнулся дядя.

— Танго!

И случилось невероятное — мой дядя опустил оружие. Лицо его стало резко бледнеть:

— Дедушка, так шутить опасно!

— Я не шучу. Танго, что случилось на вечеринке?

Я, пятясь, отползал, переводя взгляд с дяди на прадедушку… или кто это был на самом деле? Пенсионер расправил плечи, он двигался слишком легко и свободно для старика, который уже давно одной ногой стоял в могиле. И свой костыль он держал так, что даже дураку было ясно — против этого оружия выходить опасно.

Внезапно дядя зарычал и взмахнул жезлом. К слову сказать, я уже давно ждал чего-то подобного. Мой предок — тоже. Он увернулся и ответил.

Не ждите от меня описания дуэли — она закончилась практически сразу, не успев начаться. Ибо дядя Тангаор, вместо того чтобы атаковать противника, ударил в безоружного меня.

Вернее, должен был ударить, но молнию, вылетевшую из его жезла, сумела остановить другая. Прадедушка перебил смертельный удар своим ответным так легко, словно занимался этим всю жизнь, и дядя вскрикнул, когда жезл взорвался в его руках. Сноп искр окутал боевого мага. Несколько долгих секунд его силуэт еще бился в судорогах, а потом рухнул на растаявший снег.

Прадедушка опустил посох.

— И так будет со всяким, кто его тронет, — назидательно молвил он, глядя на распростертое тело, не подававшее признаков жизни.

— Дедушка? — Я сделал шаг.

Он обернулся. Взгляд его, начавший было теплеть, вдруг окаменел, и он рванулся ко мне:

— Что за!..

Прадедушка схватил меня за руку и сильным рывком бросил себе за спину. Я не удержался на ногах и пропахал носом снег, под которым скрывался камень. Кровь брызнула из носа, но я даже не заметил этого — там, где я только что стоял, камни взрыла горячая волна, окутавшая прадедушку с головой. Поднявшись на четвереньки, я с ужасом смотрел, как медленно опускается на колени старикан, а над ним вырастает сияющий от восторга Сежес.