Я пока не понимал, что все это значит.

Но понять хотел, мне было нужно это сделать. Одно я знал точно: мои чувства никак не связаны с тем, что наши сердца теперь почему-то бьются в унисон, и с тем, что произошло с ней после того, как я ее исцелил.

– Котенок? – Мои пальцы скользнули по ее затылку.

– Не зови меня так. – Голос ее задрожал.

Я опустил голову, и наши дыхания практически слились в одно, однако Кэт не отступила и не оттолкнула меня.

– А мне нравится так тебя называть.

– Твои проблемы.

Я усмехнулся.

– Кэт?

– Что? – прошептала она.

Я столько всего хотел ей сказать, но понимал, что только напугаю. Не замечать почти первобытное влечение к ней было куда сложнее, чем бороться с голодным Аэрумом. Я отстранился, заглядывая в милое личико. Рука соскользнула с ее шеи.

– Я все уберу.

– Что? – Кэт непонимающе моргнула.

– Я уберу. – Моя ухмылка стала шире. – Иди, делай свое домашнее задание или что ты там еще хотела.

На ее лице мелькнуло разочарование, а может, мне это только привиделось.

– Ладно, я не против. – И вот она уже так далеко от меня. – Развлекись!

Обернувшись, я смотрел, как она медленно и даже неуклюже идет к двери. Я вздохнул и развернулся обратно к бардаку на столе. И на черта я вызвался помогать с уборкой?

Поборов соблазн просто спалить здесь все подчистую, я нашел средство для мытья посуды и выдавил немного синей жидкости в большую миску, которая не влезла в посудомоечную машину. Руки наводили на стойке порядок, а голова была занята совсем другим. Надо скорее избавиться от следа – это вопрос безопасности. Как закончу с уборкой, заставлю ее заняться спортом, а уроки никуда не денутся. Воображение тут же подбросило пару идей с определенными видами упражнений.

Отметая эти мысли, я даже рукой махнул и сгрузил в раковину сковородку. После того, как я вернулся, мы с Кэт ни разу не заговорили о том, что случилось на вечере встречи выпускников. Она держалась молодцом, черт, этой девчонке сил не занимать. Но я все равно тревожился, как она со всем справляется.

И что произошло во время схватки с Бараком, когда я пытался исцелить Кэт? Каким-то образом она подключилась к Источнику, а такое не удавалось еще ни одному человеку.

Никому из тех, с кем я знаком.

Это ее изменило, но как, я пока не знал. Оставалось лишь надеяться, что все пройдет, когда поблекнет след.

Через пятнадцать минут с уборкой было покончено, и я погасил на кухне свет. В гостиной тихо бормотал телевизор – я двинулся на звук. Пусть Кэт на меня разозлится, но сейчас все занятия побоку, ей придется встать и…

Я резко остановился и замер.

Кэт пристроилась в углу дивана. На коленях – открытый учебник по биологии, руки сцеплены на животе, щека прижата к одной из подушек, крохотные пальчики ног выглядывают из штанин и слегка упираются в зазор между диванными валиками. Цепочка с обсидианом выбилась из-под свитера и сползла в сторону, на предплечье.

Кэт крепко спит.

Понимая, что не готов ее разбудить, я подхожу и осторожно забираю учебник, кладу его на журнальный столик. Потом стягиваю со спинки дивана стеганое покрывало и накрываю ей ноги. И, оперевшись о подлокотник, собираюсь с духом, наклоняюсь и целую Кэт в прохладную щеку и сразу отшатываюсь. Расправив покрывало, убеждаюсь, что она хорошо укрыта.

Теперь я могу уйти. Кэт точно никуда не сбежит сегодня.

Но при взгляде на нее, я чувствую, как напряжение отпускает меня, и я позволяю себе углубиться в прошлое. То, что произошло, то, что я сделал, на мгновение всем грузом ложится на плечи.

Я закрываю глаза.

Я нарушил столько правил. Открылся Кэт. Рассказал правду. Исцелил ее столько раз, что сбился со счета. Эта мысль меня рассмешила, хотя ничего забавного в этом не было. Теперь ее жизнь под угрозой, всегда будет под угрозой, особенно, если Кэт останется с нами… со мной… А я такой эгоистичный мерзавец, потому что теперь…

Теперь я не стану держаться от нее в стороне.

Я выждал секунд десять и ткнул Кэт ручкой в спину. Она тяжело вздохнула и, развернувшись, устремила на меня свои серые глаза.

– Доброе утро, Котенок.

– Доброе утро, Дэймон, – ответила она, взгляд ее стал подозрительным.

Я наклонил голову, непослушная челка так и лезла мне в глаза. Пора стричься.

– Не забудь, у нас планы на вечер.

– Да, знаю. Жду с нетерпением, – сухо отозвалась Кэт.

Меня захлестнуло возбуждение.

Наклонив вперед парту, я подался к ней. Справа за нами наблюдали Карисса и Лесса. Уголки моих губ поползли вверх.

– Что? – Девушка прервала затянувшееся молчание.

– Надо избавиться от следа, – тихо, чтобы больше никто не услышал, напомнил я. Мы и так упустили вчерашний день. Сегодняшний не мог пропасть впустую.

Кэт взяла ручку.

– Да, само собой.

Мне нравилось ее дразнить и наблюдать, как она начинает злиться, так что я решил воспользоваться случаем.

– А знаешь, у меня есть отличная идея, как именно мы можем это сделать.

К моему удивлению, она улыбнулась.

– Нравится? – шепнул я, глядя на ее полные губы.

– Забудь об этом, приятель.

Я чуть не расхохотался.

– Котенок, не трать силы на сопротивление.

– А ты свое обаяние.

– Посмотрим.

Закатив глаза, девушка отвернулась. В класс вошел учитель. Кажется, за вчерашний день он постарел еще больше. Но я еще не закончил с Кэт и снова ткнул ее ручкой.

Обернувшись, она смерила меня сердитым взглядом.

– Что, Дэймон?

Я усмехнулся и молниеносным движением провел рукой по ее щеке, как вчера, когда стер капельку теста. На этот раз я снял у нее пушинку с волос. Черт, я просто сама услужливость.

Кэт смотрела на меня во все глаза.

– После школы, – еще раз напомнил я.

Кэт не ответила, но я знал – она все поняла. Пусть эта девчонка спорит со мной до потери пульса, но дурочкой ее не назовешь.

Весь урок Кэт выглядела так, словно вот-вот отключится. Она столько раз зевнула, что я стал опасаться, что она вывихнет себе челюсть. Вообще-то, на нее это было совсем не похоже, тем более что вчера она проспала весь вечер. Я ушел от нее часов в десять, но она так и не проснулась.

Урок закончился, и Кэт поплелась к выходу. Я отправился следом, почти не слушая болтовню Кариссы и Лессы. Потом мы разошлись по другим классам.