И тут рванула боеукладка их «тройки». Машину буквально разворотило. Башня подлетела высоко вверх и несколько раз кувыркнувшись в полете, воткнулась в землю пушечным стволом. Экипаж едва успел растянуться на земле, пропуская над собой взрывную волну. Вокруг них упало несколько обломков брони. Слава Богу ни в кого не попав.

— Бегом! — едва отгремел взрыв, скомандовал Кузьмин.

Нестеров оттолкнулся от земли и рванул с низкого старта как на стометровке. Противник не стрелял. Похоже впечатлились произошедшим. И есть отчего. Виктора явно контузило в правое ухо, потому что он им ничего не слышал. Но какие это мелочи в сравнении с возможностью добежать до укрытия не подвергаясь обстрелу.

Впрочем, бездействие японцев продлилось недолго и вскоре вновь загрохотали выстрелы и троица вновь растянулась на земле. Экономить дымовые гранаты никакого смысла. Поэтому Виктор рванул из кармана одну из них, прикинул направление ветра и бросил ее влево. Вскоре завеса скрыла их от взора противника.

Только это вовсе не значит, что обстрел прекратился. Правда теперь стрельба велась не прицельно, а по фронту. Это увеличивало шансы на спасение, но не вовсе не гарантировало безопасность. На спине брякнул металл, сумка больно толкнула Виктора в плечо, а самого обдало холодным потом. Чуть ниже, и попало бы в него, а не в короб с лентой.

— Твою мать. Ну Колька, вернись только их отпуска, уши оборву, — в сердцах выдал Володя, когда наконец оказался на противоположном склоне.

— Ты сначала выберись отсюда. Готовь пулемет. Юнкер, в сторону метра на четыре и готовься выбивать их командиров.

— Мне в короб с лентой попали, счел нужным сообщить он.

— Учтем. Но сейчас не до того. Пошевеливаемся парни.

Управились они вовремя. Не меньше взвода японцев как раз бежали к их позиции. Что-то уж совсем рьяно. Не иначе как серьезно обиделись. Понять их можно. В бою с всего лишь одним танком потерять восемь машин. А вот принять то, что самураев отличает крайняя жестокость, уже не получается. Так что, с пленом лучше все же не рисковать.

Кстати, по-настоящему безвозвратной потерей можно считать только одну сгоревшую машину. Еще одной разбили двигатель, остальные вернуть в строй не составит большого труда. Там, по сути, выбило только экипаж. Который наверняка возродится и продолжит службу. Это в ДВР разменявший возрождение в мирное время имеет право вернуться на гражданку не дослужив положенный срок. В Японии порядок прохождения серьезно отличается. Настоящий самурай должен посвятить всю жизнь без остатка службе императору.

Володя наконец пристроил свой пулемет, и открыл огонь, тут же подстрелив минимум пятерых. А там и Кузьмин присоединился поливая злыми короткими очередями. Расстояние до выдвинувшегося к ним взвода не больше двухсот метров, так что для автомата вполне приемлемо. Только сразу прижать взвод не получилось. Росточком-то японцы может и не удались, зато храбрости и безрассудства в них хватит и на великанов.

От убитых и раненых товарищами, Виктору ничего не перепало. Опыт рассчитывается на весь экипаж, если они находятся в радиусе десяти метров от машины. Стоит отойти дальше или танк превращается в хлам не подлежащий восстановлению, так сразу каждый сам за себя. Как и происходит в пехоте.

Виктор выставил на целике дистанцию и приложился к винтовке, окинул противника в поисках командиров. Ага. Вон тот либо офицер, либо унтер, уж больно активно машет руками. А так-то, без оптики не понять, в полевой форме все мыши серые. Единственно видно меч, но они и у их унтеров в ходу. Но в любом случае, это командир!

Выстрел!

И впрямь винтовка пристреляна должным образом. Точное попадание в голову. Японский командир нелепо взмахнул руками, и выронив меч упал на спину. Иди на перерождение дружочек.

Заодно ожил прогресс Умения «Стрелок». Простой стрельбой его не поднять. Тут нужно оказаться именно в боевой или приближенной к ней обстановке. Можно и просто вкачать опыт, но цифры, как и в других случаях тут решают далеко не все. Нужна практика, на собственной шкуре прочувствовать, каково оно оказаться под обстрелом.

Лучше всего «Стрелок», который является воинской специальностью, растет на тактическом городке, когда юнкера поливают друг друга резиновыми пулями. Ну и заодно учатся пониманию того, что лихой атаке лучше все же предпочесть укрытия и переползания. Там конечно цифры куда скромнее, но и риск погибнуть стремится к нулю, за и попадаешь куда чаще. Правда, в зачет по Сути идет больший результат, а это как правило именно Умение по оружию.

Привычно передернул затвор, отмечая, что Кузьмин относится к себе с должным уважением, оснастив свою «горку» дульным тормозом компенсатором. Конечно это слегка увеличивает габариты оружия, что в танке несколько неудобно. Но с другой стороны, из винтовки особенно много не постреляешь. Плечо будет саднить. А вот так, когда отдача мягкая, не сильнее чем у того же автомата, уже совсем другое дело.

Еще один руками машет как ветряная мельница. А ну-ка иди сюда.

Вот так. А то разошелся, понимаешь. И тут перед ни пробежалась строчка фонтанчиков. Одна из танкеток остановилась, и причесала их из пулемета. Виктор тут же ткнулся лицом в траву и слегка отполз назад, после чего двинулся влево меняя позицию. За спиной рванул снаряд из батальонной гаубицы. Разрыв сродни минометному. Но в том-то и проблема. Миномет для пехоты куда страшнее настоящей гаубицы, мечущей большие чемоданы.

Оно бы уходить. Да куда? Позади открытая и ровная как стол степь. Расстреляют, без вариантов. Остается только подороже продать свои жизни. Или…

Сверху послышался рев моторов. Виктор взглянул в небо, так и есть, тройка дэвэровских истребителей, от которых в сторону колонны тут же потянулись шлейфы пущенных ракет. Точность у них конечно аховая, тем более учитывая скорость самолетов. Но когда их много… Виктор высунулся, чтобы посмотреть, что там вытворяют летуны.

— Юнкер, твою мать! Бегом! — раздался гневный выкрик Кузьмина.

И правда. Что-то не ко времени его разобрало любопытство. Нужно сваливать отсюда, пока истребители заняты штурмовкой. Сейчас японцы садят по ним из всех стволов, на время позабыв о столь насоливших им танкистах. И не воспользоваться этой возможностью попросту глупо.

Никогда еще Виктор не бегал с такой скоростью и самоотдачей. Он бежал так, словно за ним гнались черти. Маленькие такие, с раскосыми глазами, сердцами переполненными праведным гневом и жаждой мести.