Сол. — У меня есть принципы, и я не собираюсь от них отступаться! И если ты этого не понимаешь, тем хуже для тебя!

Альтаир молчал. Только улыбался как-то особенно странно, и это нешуточно сбивало с толку.

— Я уж не говорю, что за мной до сих пор следят! — ну и почему он молчит? Это начинает действовать на нервы. И что ещё за дурацкая ухмылочка?! — Ты хоть представляешь себе, что будет, если они всё поймут? Мне надо было отдать приказ расстрелять в упор твой крейсер, как того и требует устав, и, клянусь тебе, в следующий раз я так и поступлю!

Сол ожидала чего угодно: резких слов в ответ, оправданий, встречных упреков и обвинений, фраз вроде «а чего ты хотела», «ты не сможешь вечно играть на два фронта» или даже «решай, на чьей ты стороне».

Но Альтаир вдруг развернулся и медленно зашагал прочь.

— А ну стой! — крикнула Сол. — Я не закончила! Не смей уходить, когда я с тобой разговариваю!

Не замедляя шага, он ровным голосом произнёс:

— Я приму это к сведению.

Сол неохотно последовала за ним, сама не понимая зачем, — словно какая-то неведомая сила влекла её вперёд. Разговор с Альтаиром, который она прокручивала в голове всю дорогу до «Тектума», в действительности вышел совсем другим. И ей, привыкшей оставлять последнее слово за собой, это решительно не нравилось: вроде бы Альтаир и не спорил, но в то же время она явственно осознавала — он будет поступать так, как сочтёт нужным.

Ну и пусть. Она его не боится.

Круглая дверь, у которой остановился Альтаир, открылась с громким шипением и рывками.

— Гидравлический привод заедает, — колко вставила Сол.

— Знаю. Надо починить, — не оглядываясь на Сол, он вошёл внутрь.

У неё мелькнула безумная мысль, что она прошла через портал, оказавшись на поверхности планеты, среди пышной растительности диких джунглей. Но, присмотревшись, Сол поняла, что всё ещё находится на космической станции: через огромное, во всю стену окно было видно полотно звёздного неба, многочисленные деревья и цветы стояли в горшках, а тёплый желтоватый свет, по своему спектру напоминающий карликовую звезду Либера, лился из диодных ламп.

Это место совершенно не вязалось со всем, что она знала об Альтаире до сих пор.

Пройдя по узкой дорожке между пышных кустов магнолии и жасмина, Альтаир остановился в самом центре оранжереи, у низкой клумбы, засаженной приземистыми, похожими на суккуленты растениями с крупными мясистыми листьями светло-голубого оттенка с серебристым отливом. Из нераскрывшихся бутонов доносился мелодичный перезвон, складывающийся в сложную, но удивительно гармоничную мелодию.

Кантикумы. Растущие рядом цветки настраиваются друг на друга так, чтобы звенеть в одной тональности, без диссонанса. Таким образом они привлекают опыляющих их птиц. На планете, откуда они родом, мало света, поэтому представители местной фауны приноровились ориентироваться на слух, и звук имеет для них куда большее значение, чем информация, получаемая от остальных органов чувств.

— Это экспериментальный сорт, — сказал Альтаир небрежно. — Обычные кантикумы только поют, а эти ещё и светятся, — он щёлкнул пальцами, и лампы погасли. Единственным источником света теперь были удивительные растения, да ещё мерцающие за стеклом лиловые пятна Эквис Алатус, возле которой дрейфовала станция.

— Красиво, — призналась Сол.

— Я не менял им гены, — Альтаир с любовью дотронулся до плотного кожистого листа. — Всё это — плоды естественной селекции.

Сол вдруг почувствовала, что от её гнева не осталось и следа. Будто она не кричала на этого человека всего каких-то пять минут назад. Когда, интересно, она успела растерять весь свой пыл?..

И почему сейчас ей так неловко?

— Когда-то на Аспере у нас был почти такой же зимний сад, — задумчиво произнёс Альтаир. — Долгие годы я мечтал о чём-то подобном, но на служебной жилплощади не разгуляешься, да и времени особо не было. К тому же, многим цветам нужен специфический микроклимат: влажность, полив, свет. У этих ламп — несколько режимов, чтобы имитировать спектр излучения разных звёзд.

Она искоса глянула на Альтаира, с паническим ужасом ощущая, как глубоко внутри неё разливается обжигающе горячий сироп сложных, противоречивых и совершенно бесконтрольных чувств. Ей стало жутко от мысли, что эти чувства получили над ней такую сильную и опасную власть.

— Смотри, — он вытянул руку и медленно провёл ладонью над бутонами кантикумов. Толстые стебли качнулись в такт его движению, соцветия жадно потянулись вслед, мелодия зазвучала выше и быстрее, наращивая темп.

Ещё целую секунду они с Альтаиром смотрели друг на друга — прежде чем сплелись в объятиях, став единым целым.

* * *

Когда планшет предупредительно пискнул, Сол даже подскочила от неожиданности. Она только вчера вернулась с Йорфса, завтра должен быть выходной, разве нет?..

— Странно. Не помню, чтобы этот рейс значился у меня в расписании, — она с недоумением уставилась на строки текста. — Что такое «в/п»?

— Внеплановый, — Эллионт заглянул ей через плечо. — «Нэвис», старт с планетарного космодрома, автономная база «Саэлум Молендин»… — он прищурился. — Любопытно.

— Что любопытно?

— На координаты посмотри. Это нейтральные территории… А что за рейс, кстати? Пассажирский?

— Написано, что пассажирский. Только кораблик почему-то слишком уж маленький, «Нэвис».

Через пять минут Сол уже забыла об этом диалоге, а вспомнила только на следующее утро, когда…

— Мисс Кеплер? Какая встреча.

Господин Метриус с невозмутимо-благожелательным видом протягивал ей руку.

— Счастливый день, — Сол ответила на рукопожатие, втайне надеясь, что Метриус не успел заметить тень тревоги и страха, мелькнувшую на её лице.

На космодроме Либера у шлюзов небольших кораблей не было разделения на пассажирские и служебные гейты: все двигались по одному коридору.

Пассажир. Летит на её «Нэвисе».

— Надеюсь, у вас всё в порядке?

— Да, — односложно ответила Сол.

Хорошо хоть, не добавил, что она «прекрасно выглядит». Впрочем, это было бы явной и грубой лестью; выглядит она в последнее время так себе: мешки под глазами от хронического недосыпа, да и волосы не то чтоб идеально причесаны.

— Славно, славно… — он задумчиво поскрёб переносицу. — Вот ведь дождь зарядил, а? Давно такого не видел в столице.

Пустые вопросы, заданные из вежливости, ничего не значащие реплики о погоде…

— А у вас как дела? — вдруг спросила Сол, неожиданно для себя самой резко меняя и тон, и смысловую нагрузку беседы. — Нашли доктора Легранта?

Мужчина сбился с шага. Однако когда он заговорил, голос его был абсолютно безэмоциональным. Как у морально устаревшего бортового компьютера.

— Пока ещё нет. Но у нас есть кое-какие зацепки.

— Рада за вас. — Проклятье, что она несёт?! Неужели нельзя было держать язык за зубами?! — Мне вообще кажется странным, что его до сих не