Сколько бы обличий ты не сменила, Мандиса, сердце будет испытывать боль прежних воплощений, пока помнит и существует душа.

Я только что увидел кусочек ее прошлого, и каждый раз, когда мы соединяемся физически, ее душа открывает мне все больше своих тайн. Я хочу разгадать и заглянуть в каждую, но есть та, что мне необходима больше остальных.

— Ты что-то знаешь об Асписе, Иса? — спрашиваю я, не давая себе возможности отдышаться и прийти в себя, после мощного оргазма, который мы пережили одновременно. Мои вены переполнены энергией, а тело невероятной легкостью и эйфорией, однако мой разум, как никогда чист и ясен, в то время как ее туманный взгляд невидяще скользит сквозь меня.

— Расскажи мне все, что тебе известно, — медленно повторяю я, не покидая ее тело, и провожу тыльной стороной пальцев по нежной щеке. Отголоски пережитого удовольствия все еще пульсируют во мне, наполняя непривычными ощущениями. Они сильнее и глубже всего, что мы испытывали раньше. Я не хочу сейчас задумываться о причинах, мне нужен ответ. Выражение ее глаз начинает проясняться, принимая настороженное, отчужденное выражение.

— Я знаю о нем не больше, чем сказано в Пророчестве, — отвечает Мандиса, отстраняясь, но я снова зажимаю ее запястья, распластав под своим телом. Конечно, она лукавит сейчас. Но я всегда чувствовал, чтo Мандиса послана мне Богами, как вызов, запрет, как препятствие и единственное сокровище, за которое я буду биться до конца. Она — воплощение всего, что я желаю, и отражение всего, чего я должен остерегаться, и, если придется снова сделать выбор — я его сделаю. Никто не дoберётся до Исы, никто не отнимет ее у меня, я спрячу свою золотую девочку, как уже делал это однажды.

В ее зрачках мелькает страх, словно только что она прочитала свой приговор в моих глазах. Но я не стану ничего предпринимать, пока не выясню, истинны мои подозрения или нет, пока не испробую все методы и возможности…

— Надеюсь, вопрос с кольцом решен? Или мне надеть на тебя наручники? — на всякий случай уточняю я, чтобы избежать непредвиденных ситуаций.

Она отвечает мне раздраженным взглядом.

— Ты ясно дал понять, что я не смогу вернуться в Элиос без твоего участия, Кэлон. — Холодно произносит Иса, словно не признавалась мне в любви мгновение назад. — Мы можем вернуться в твой замок прямо сейчас? Он же твой, не так ли? Или то, что ты говорил про портал, тоже ложь?

Я не отвечаю, молчаливо разглядывая ее сосредоточенное лицо.

— Кэлон! Сах побери, если ты солгал и об этом, то лучше убей меня, но я не стану ещё одной одалой в твоем хариме. Можешь заковать меня в цепи, я все равно не сдамся! — ее тело напрягается подо мной, глаза воинственно горят. Она всегда верит в то, что говорит. Но мне с легкостью удается убедить ее в обратном. Не потому что она наивная маленькая дурочка, пытающаяся казаться храброй и сильной, а потому что я тот, кто гораздо сильнее ее в области манипуляций. Я могу сделать с ней, что угодно. Но не делаю… Потому что люблю. Почему Исе так сложно это понять и смириться?

— Ты только что сдалась мне, Иса, — произношу я, перекатываясь на спину, и отпуская ее. — Я должен тебе кое-что сказать, прежде, чем мы вернемся в мойдворец.

— Прежде — я собираюсь принять душ, — вздернув аккуратный носик, заявляет Иса, вызывая у меня нежную улыбку. Я мягко удерживаю ее за руку, когда она пытается слезть с кровати.

— Это не займет много времени. Прошу, — говорю я, ласково поглаживая пальцами ее кожу. И она сдается, усаживаясь передо мной и прижимая к груди колени, прикрывая их подолом еще одного испорченного платья. — Мы оказались здесь, чтобы помочь тебе справиться с тем, что случилось по моей вине, — я останавливаюсь, заметив среди смятых простыней крошечный хрустальный флакончик возле голых ступней Исы. — Это твое? — нахмурившись спрашиваю я. Взяв пузырек в руки я кручу его в пальцах, пытаясь почувствовать магический след в его содержимом. Однако ничего не чувствую. Просто красивая безделушка.

— Да, мое, — Исы резко вырывает флакончик из моих руки и прячет на груди.

— Что это? И откуда? — мрачно интересуюсь я.

— Когда я гуляла, сбежав от тебя, я виделась с Маам. Она сказала, что это оберег.

— От меня? — выгнув бровь, подозрительно спросил я. — И почему ты не сказала, что говорила с Маам?

— Α ты не спрашивал. Я бы очень этого хотела, чтобы она дала мне оберег от тебя, но это просто талисман от темных сил.

— А что внутри?

— Эликсир от душевной болезни, на случай если мне снова станут слышаться голоса Миноры, — опуская длинные ресницы, отвечает Мандиса.

— Если ты изгнала ее, она больше не вернется, Иса, — уверенно произношу я. — Что ещё сказала Маам?

— Ничего.

— Про Оминуса ты говорила то же самое, и солгала. — Напоминаю я. Мандиса поджимает губы.

— Вряд ли Маам могла мне сказать что-то более важное, чем Оминус, — скептически замечает она.

— И все-таки? — прищурившись, настаиваю я.

— Она передала привет Радону,

— Она показалась тебе, чтобы передать привет Радону? И подарить амулет? Ты смеешься надо мной, Иса? — начинаю злиться я, находясь в шаге от того, чтобы вырвать у нее злосчастный пузырек и швырнуть подальше.

— Маам сообщила, что кольцо я удерживала сама, как и дух Миноры в себе. Я была опустошенной, лишенной защиты, неспособной любить и принимать себя. И именно поэтому Минора не уходила. Она просто объяснила, что со мной случилось, и сказала, что я не должна себя винить.

— Я говорил тебе тоже самое.

— Я знаю. Но это не одно и то же, Кэлон. К тому же, сейчас я чувствую себя совсем иначе. Эта поездка действительно… — она выдыхает, и смотрит мне в глаза. — Вернула мне меня.

— Α я бы хотел, чтобы она вернула мне тебя, — произношу я совершенно искренне, замечая, как темнеет взгляд Мандисы.

— Не говори так, — тихо отвечает Иса. — Я не успокоюсь и не смирюсь, пока ты не отпустишь меня. Элиос — мой дом. Я нужна ему, нужна людям, которые верят в меня и ждут.

— Ты вернешься туда, Иса, — ожесточенно отвечаю я. — Вернешься в качестве моей королевы, когда я стану единственным правителем Элиоса и Креона. Этот день не за горами. Нужно лишь немного подождать.

— Подождать? — нахмурившись спрашивает Иса. — Разве ты не собираешься воевать? Идти войной на Элиос, свергнуть Правителя, превратить пересечения в руины?

— Я уже говорил, Иса, что не стану этого делать. Не для этого я строил города, чтобы разрушать их. Α Нуриэль... Придет время, и он приползет ко мне сам.

— Ты…

— Οни все встанут перед нами на колени, Иса. Ни одна власть еще не удерживалась иллюзиями и сказками о спасении. Только сила и страх — вот основа любой империи.

— Минтака не была такой!

— И поэтому пала, Иса. Не будь наивной.