поднята на максимальный угол. Канонир со щелчком откинул железную пластину, закрывавшую запальное отверстие, проследил, как туда забили порох, и с криком «Разойдись!» сунул в него дымящийся пальник. Грохот пушки раскатился в замкнутом пространстве, через порт обратно вплывали облачка дыма.

— Низковато, сэр, — доложил Хорнблауэр, стоявший у соседнего порта. — Когда пушки нагреются, мы его достанем.

— Хорошо, продолжайте.

— Первое отделение, пли! — крикнул Хорнблауэр.

Четыре носовые пушки громыхнули почти одновременно.

— Второе отделение!

Палуба под ногами сотрясалась от выстрелов и отдачи. Дым набивался в закрытое пространство, горький, едкий; грохот мешал соображать.

— Еще раз, ребята! — кричал Хорнблауэр. — Канониры, следите за наводкой.

Рядом с Бушем послышался ужасающий грохот, что-то с шумом пронеслось мимо него и врезалось в палубный бимс над головой. Что-то, влетевшее в открытый порт, ударило в казенную часть пушки. Два матроса упали возле нее: один лежал тихо, другой бился в агонии. Буш собирался распорядиться насчет их, однако его внимание привлекло нечто более важное. В палубном бимсе над головой образовалась глубокая дыра, из нее клубами валил дым. Раскаленное ядро, ударившись в пушку, разлетелось на части. Большая часть застряла в палубном бимсе, и дерево уже тлело.

— Пожарные ведра сюда! — заорал Буш.

Десять фунтов раскаленного докрасна металла, застряв в сухой древесине, могут в несколько секунд поджечь корабль. Сверху послышался топот ног, лязг передвигаемых механизмов, а затем стук помпы. Значит, на главной палубе тоже сражаются с огнем. С левого борта гремели пушки Хорнблауэра, громыхали по доскам пушечные катки. Это был ад, и адский дым окутывал их.

Снова поворачивались реи, заставляя мачты скрипеть. Несмотря ни на что, надо было вести судно по извилистому фарватеру. Буш выглянул в порт, но, заставив себя спокойно оценить расстояние, убедился, что форт на гребне по-прежнему недосягаем. Нет смысла тратить боеприпасы. Он выпрямился и оглядел окутанную дымом палубу. Что-то было не так. Чтобы проверить свое дикое подозрение, он приподнялся на носки и почувствовал едва ощутимый наклон палубы — она была непривычно неподвижной. О господи! Хорнблауэр оглянулся на него и указал вниз, подтверждая страшное подозрение. «Слава» села на мель. Она так плавно въехала на глинистую отмель, что потеряла скорость без малейшего толчка. Однако нос, видимо, достаточно далеко продвинулся на мель, раз наклон палубы ощутим. Ядра с душераздирающим грохотом ударяли о дерево, слышно было, как суетятся пожарные отряды. Корабль на мели и обречен медленно разваливаться на куски под обстрелом проклятых батарей, если прежде не возникнет пожар и они все не зажарятся живьем на глинистой отмели. Хорнблауэр стоял рядом с Бушем, держа в руках часы.

— Прилив еще не кончился, — сказал он. — Самая высокая вода через час. Но, боюсь, мы сели крепко.

Буш поглядел на него и грязно выругался, пытаясь таким образом облегчить свои чувства.

— Спокойно, Даф! — крикнул Хорнблауэр, оглядываясь на орудийный расчет у пушки. — Ну-ка баньте как следует! Вы что, хотите, чтобы вам руки поотрывало, когда заряжать будете?

К тому времени, как Хорнблауэр снова повернулся к Бушу, тот уже взял себя в руки.

— Вы говорите, до высокой воды час? — спросил он.

— Да, сэр. По расчетам Карберри.

— О господи!

— Мои пушки достреливают до батареи на косе. Если я буду держать под огнем амбразуры, то заставлю их если не замолчать, то хотя бы стрелять пореже.

Снова с грохотом ударило ядро, потом еще одно.

— Но та, что за проливом, для нас недосягаема.

— Да, — сказал Хорнблауэр.

В шуме и суматохе бежали подносчики пороха с новыми картузами. Между ними пробирался посыльный мичман:

— Мистер Буш, сэр! Будьте так добры, доложитесь мистеру Бакленду. И мы на мели, под огнем.

— Заткнитесь. Я оставляю батарею на вас, мистер Хорнблауэр.

— Есть, сэр.

Солнечный свет на палубе ослепил Буша. Бакленд, без шляпы, стоял у ограждения, пытаясь сдержать нервное подергивание лица. Повалил пар — кто-то направил струю из шланга на раскаленные обломки, застрявшие в переборке. Убитые в шпигатах; раненых уносят прочь. Ядром или полетевшими от удара щепками убило рулевого, и «Слава», на мгновение потеряв управление, села на мель.

— Нам придется верповать корабль, — сказал Бакленд.

— Есть, сэр.

Это значило завезти верп и выбирать канат шпилем, чтобы силой стащить корабль с мели. Буш огляделся по сторонам: хотел убедиться в том, что успел заключить по ограниченному обзору снизу. Нос «Славы» на мели, ее придется тащить кормой вперед. Совсем близко просвистело ядро; Бушу пришлось собрать всю свою волю, чтобы не подпрыгнуть.

— Вам надо будет пропустить якорный канат через кормовой порт.

— Есть, сэр.

— Робертс завезет стоп-анкер на баркасе.

— Есть, сэр.

То, что Бакленд пропустил формальное «мистер», свидетельствовало о крайнем напряжении и спешке.

— Я сниму матросов с моих пушек, сэр, — сказал Буш.

— Очень хорошо.

Теперь пришла пора дисциплине и выучке матросов проявить себя. К счастью, команда «Славы» больше чем наполовину состояла из бывалых моряков, прошедших выучку за время блокады Бреста. В Плимуте ее только дополнили завербованными новичками. То, что в Ла-Маншском флоте было простыми учениями, маневром, то, что выполнялось наперегонки со всей эскадрой, теперь стало делом жизни и смерти. Буш собрал вокруг себя орудийные расчеты, велел им поднимать якорный канат и тащить на корму. Над их головами люди Робертса вставали к сей- и рей-талям, чтобы спустить на воду баркас.

Внизу было еще жарче, чем на раскаленной солнцем верхней палубе. Дым от Хорнблауэровых пушек клубился под палубными бимсами; сам Хорнблауэр держал шляпу в руке и вытирал платком потное лицо. Он кивнул Бушу; тому не было необходимости объяснять свои действия. В грохоте пушек, в клубах дыма, среди беготни подносчиков пороха с картузами, среди суетящихся с ведрами пожарных отрядов люди Буша тащили якорный канат. Сто саженей каната весили больше двух тонн; чтобы протащить эту громадину на корму, требовалось четкое и умелое руководство, но, когда нужно было сосредоточиться на одном-единственном деле, Буш оказывался на высоте. К тому времени, как тендер был под кормой, готовый принять конец, Буш уже размотал канат и уложил его в бухту на палубе. Теперь он наблюдал, как огромная змея без единого рывка скользит через кормовой порт. В поле его зрения появился баркас с раскачивающимся за кормой тяжелым стоп-анкером, Буш порадовался, что сложная операция по погрузке якоря завершилась благополучно. Второй тендер тащил через клюз шпринг. Робертс командовал: Буш слышал, как он окликает тендер. Наконец все три шлюпки отошли от кормы. Вдруг между ними поднялся фонтан брызг: одна из береговых батарей, если не обе, сменила цель. Если они попадут в баркас, это будет катастрофа; если в один из тендеров