– Мы не можем задерживаться, – сказал он. – Лесли хочет передвинуть одеяло поближе к сцене.

«И подальше от меня», – подумал Бен, глядя в спину Алексу и Ким.

Иден положила руку ему на плечо:

– Это он был твоим лучшим другом?

– Да.

– И он так холодно держится с тобой?

– Он думает, я виновен, – пожал плечами Бен.

Они неспешно ели свой ужин, но Бен продолжал поглядывать в сторону Алекса и Лесли. Сколько раз за эти годы они вместе ходили на пикник. Он даже знал, что находится сейчас в их корзинке: жареная курица, салат из фасоли, а на десерт – фруктовый пирог.

Внезапно Лесли и Ким встали и направились к рекламному стенду. Бен тоже поднялся.

– Я сейчас вернусь, – сказал он и начал протискиваться сквозь толпу к одеялу Алекса. Здесь он, не дожидаясь приглашения, сел.

Алекс взглянул на него с явным удивлением:

– Бен, я не думаю…

– Ты хотя бы представляешь, что это значит – потерять лучшего друга? – прервал его Бен.

– Вполне представляю. Я ведь тоже потерял своего.

Выглядел Алекс просто ужасно. Он начал стремительно стареть, как будто этот год лег на его плечи непосильным бременем. Лицо у него обрюзгло. А может, оно и раньше было таким, просто Бен не привык видеть его без улыбки.

– Ты мог бы и не терять меня.

Алекс покачал головой и взглянул на него с едкой ухмылкой:

– Иден Райли, да, Бен? Кайл дает тебе работу, а в качестве бонуса – еще и племянницу? Пожалуй, мне стоило бы совратить собственного ребенка, чтобы узнать, что я за это получу.

Бен с трудом сдержал желание ударить его. Алекс поболтал вином в своем стакане, затем глянул в сторону стенда.

– Нам и правда не о чем разговаривать. Возвращайся-ка к своему одеялу и своей кинозвезде.

Бен не двинулся с места.

– Ты виделся в последнее время с Блисс? – спросил он.

– Вчера, – ответил Алекс после секундного замешательства. – Мы вместе ходили в бассейн.

– Как по-твоему, она выглядит счастливой?

– Что ты хочешь услышать, Бен? Что она страдает из-за того, что потеряла такого отца, как ты? Нет, она вполне счастлива.

– Что представляет собой Джефф?

Алекс пожал плечами:

– Нормальный парень.

– Можешь ты хотя бы на секунду поставить себя на мое место?

– Нет, Бен, не могу, – рассмеялся тот. – Я не в состоянии представить, что это такое – бесконтрольная тяга к собственной дочери.

– Я невиновен, Алекс. И меня больше всего убивает то, что ты даже не попытался поговорить со мной. Ты судишь обо мне исключительно на основании слухов да того, что написали газеты.

– Я был на суде, Бен.

– Правда?

– День за днем. Устраивался в задних рядах, слушал свидетельства. Видел, как ты перепугался, когда собирались допросить Блисс. Слышал, как ты признался. И чему, по-твоему, я должен верить? – Он снова глянул в сторону стенда. – Лучше тебе уйти. Лесли даже имени твоего слышать не хочет.

Бен встал.

– И еще кое-что, – взглянул на него Алекс. – Не бойся, я не собираюсь выдвигать никаких обвинений, но мне нужно знать. Помнишь, пару лет назад Кимми жила какое-то время у вас с Шэрон, когда мы с Лесли ездили к ее матери?

Бен кивнул.

– После этого ей начали сниться кошмары. И я хочу знать, ты тогда делал что-нибудь с ней?

Бен сглотнул, а затем развернулся и направился к своему месту, где его ждала Иден.

Он пересказал ей разговор с Алексом, но затем погрузился в молчание. Иден успокаивающе держала его за руку, поглаживала по плечу. Когда они добрались наконец до домика, Бен, притормозив, повернулся к ней.

– Я рад, что это случилось, – сказал он. – Это реальность, Иден, и нам с тобой нужно было увидеть ее. Хватит фантазировать. Хватит считать, что мы сможем зажить с тобой нормальной жизнью. Тебе стоит как следует подумать над тем, во что ты втягиваешь Кэсси и себя…

– Ш-ш-ш. – Она обняла его за плечи. – Я люблю тебя. И мне уже поздно отступать.

Дома Иден усадила Бена на постель и бережно раздела его. Пальцы ее легонько касались его кожи. Он не думал, что сможет заниматься сейчас любовью, но Иден проявила терпение и настойчивость. Он не думал, что сможет заснуть, но сны пришли быстро – легкие и светлые. Только раз он пробудился посреди ночи. Иден сидела на диване, на коленях у нее лежал открытый дневник. Бен услышал приглушенные всхлипывания, заметил в ее руке скомканный платок и вновь погрузился в сон.

10 марта 1955 г.

Все вокруг считают, что это ребенок Мэтта, и лишь мы с Мэттом знаем правду. Даже странно, что все воспринимают мое состояние как должное. Я никому не говорила о своей беременности, и никто ни разу не спросил у меня: «Ты что, беременна?» Но Сюзанна и папа со временем заметили появившийся у меня живот, и Сюзанна купила мне пару платьев для беременных, даже не поинтересовавшись при этом, как такое могло случиться. Как ни странно, в платьях я чувствую себя вполне комфортно – должно быть, потому, что они ничуть не стягивают мой живот.

Папа говорит, что я должна выйти замуж за Мэтта. Сам Мэтт тоже этого хочет. Мне кажется, он уже начал считать ребенка своим. Я не горю желанием выйти замуж, однако вчера Сюзанна долго беседовала со мной на тему того, что у ребенка должны быть отец и мать. «Подумай о малыше», – сказала она мне. В общем-то, она права. Не хочу, чтобы мой ребенок рос незаконнорожденным. Я по себе знаю, что значит быть не такой, как все, и не хочу этой же участи для своего малыша. В результате я решила сказать Мэтту «да» – при условии, что мы останемся поблизости от пещеры. Я не хочу переезжать в его дом: он находится слишком далеко от Линч-Холлоу.

22 марта 1955 г.

Мы с Мэттом поженились девятнадцатого марта – расписались, и все. Мы и не думали о медовом месяце и прочей ерунде. Брачную ночь мы провели в доме Мэтта, обсуждая детали нашей будущей жизни. Мэтт – прекрасный человек, и он, как никто другой, понимает мои чувства. Он сказал, что собирается продать свой дом. Оказывается, он уже говорил с папой – просил у него разрешения пристроить к нашему дому второй этаж, чтобы жить там вместе с нами. Еще Мэтт спросил меня, что я думаю о сексе. Внезапно я засмущалась, но сказала ему, что готова заниматься сексом после рождения ребенка. Я объяснила это растущим животом, хотя на самом деле я не готова пока стереть память о Кайле. Мэтт тут же согласился на это условие, но сказал, что его не смущает мой живот и чтобы я дала ему знать, если вдруг передумаю.

Я и правда планирую спать с Мэттом после рождения ребенка. Было бы жестоко с моей стороны выйти за него замуж, а затем отказать ему в сексе.