и не мог использовать приставку «де» перед фамилией. Но в Эдене, и не только в Эдене, многие пытались подражать аристократам. Кто-то покупал подальше от города клочок земли, который гордо величал своим имением, а в королевстве Анакс незнатные семьи прибавляли к фамилии приставку «ди», чтобы показать, что они ничуть не хуже богатых семейств. Однако истинные аристократы лишь смеялись над этими жалкими потугами стать на ступеньку выше.

Баэль, конечно, ни о чем таком не знал, но интуитивно чувствовал фальшь в таком длинном и странном имени.

– Ну как, нравится? – спросил Коннор, которого так и распирало самодовольство. – Знаю, ты очень тронут тем, что я дал тебе свою фамилию. А как иначе? Я ведь практически твой родитель, хотя, конечно, пока усыновлять тебя не стану. Сначала ты должен будешь доказать, что я не зря столько в тебя вложил. Так что ты…

Коннор запнулся. Он наконец-то заметил, что на лице мальчика нет ни капли благодарности или счастья.

– Почему ты так смотришь? Хочешь узнать значение своего имени?

– Нет… Просто… У меня уже есть имя.

– О чем ты говоришь? – ошеломленно спросил Коннор. – Ты же сам сказал, что никогда не имел настоящего имени и все звали тебя Немым.

– Да, это так. Но теперь у меня есть имя. Его придумал мой друг.

– Друг?

На лице старика читалось замешательство, которое сменилось осознанием, а затем – гневом.

– А-а-а, этот маленький оборванец?

– Тристан не оборванец! – закричал Баэль и тут же скривился от звука. Затем уже тише добавил: – У него есть мама, свой дом и даже красивое имя.

– Замолчи! – Коннор навис над Антонио, словно хищная птица. – Ты сейчас же выкинешь из головы все, что придумал этот безродный мальчишка. Я подобрал тебе идеальное имя – его одобрили священник и сами ангелы. Оно поможет тебе на пути к успеху.

– Но оно мне не нравится! Меня зовут Антонио. Антонио Баэль.

Коннору стало страшно, хотя он бы сам не смог объяснить отчего.

– Что за имя такое… Запомни, теперь ты Фанус… – Коннор запнулся.

«Черт возьми, как же там дальше», – выругался он про себя и от души отвесил мальчику оплеуху.

– Я запрещаю тебе видеться с этим мальчишкой. Завтра же начнешь снова играть. Мне все равно, зажил твой палец или нет. Будешь играть, даже если пойдет кровь или сломается кость, ты меня понял?

Коннор вышел, громко хлопнув дверью. Спускаясь по лестнице, он почувствовал, что ему необходимо выпустить пар, и тут же бросился обратно. Сидевший на кровати Баэль подпрыгнул от страха, когда дверь затряслась от мощного пинка.

– Баэль? Антонио Баэль? Я выбью из тебя эту дурь!

Коннор схватил розги и стал наносить удары. Он бил с такой силой, что одежда на мальчике порвалась в клочья. Баэль, сцепив зубы, терпел боль, но про себя выкрикивал имя, которое подарил ему Тристан. Он не откажется от него даже под угрозой смерти.

Бенджамин Крузе очень любил жену и своего маленького сынишку. А еще он любил свою работу. Штаб гвардии, где он служил, всегда был спокойным местом, ведь преступления были чем-то немыслимым в городе, который жил лишь музыкой и искусством. Единственное крупное дело за все эти годы – убийства или, возможно, самоубийства, которые произошли около десяти лет назад.

«Мы так и не смогли найти виновных», – думал Бенджамин. Но остальные жители Эдена были уверены, что во всем виновата скрипка. Пугающая своей красотой, пепельно-белая. Кажется, ее звали Авророй.

Чего только не придумают… Скрипка убила людей, как будто она живая.

Самое загадочное, что Аврора исчезла прямо перед тем, как гвардейцы собирались изъять ее в качестве вещественного доказательства. Джей Канон, создатель скрипки, клялся, что потерял ее. Но как он мог забыть где-то свой инструмент, к которому относился как к частичке своего тела?

– Папа, а ты мне сегодня что-нибудь расскажешь?

Маленький сынишка смотрел на Бенджамина своими огромными любопытными глазами. Инспектор улыбнулся и нежно погладил его по голове. Крейзер – самое ценное, что есть в его жизни.

– Конечно, расскажу. Так, на чем я остановился в прошлый раз?..

– Ты говорил про семью Морфе, ту, которая тебе больше всех не нравится.

– А, да, точно. Так вот… Эта семья – самая богатая в нашем городе, правда, деньги у них появились не благодаря уникальным музыкальным способностям, нет. Они проворачивают темные дела и все решают незаконно, с помощью денег. Наглые богачи, которые не боятся никого и ничего. Главой семьи является Фисеро де Морфе, у него есть трое сыновей. Старшие – копия отца, а вот младший, я слышал, твой ровесник, поэтому еще…

Вдруг в голове у Бенджамина раздался голос Андерсона:

«Тот мальчик – ровесник вашего сына».

Инспектор замолчал. На душе вдруг стало гадко.

«А ведь и правда. Тот грустный мальчик – ровесник моему Крейзеру».

– Младший… – снова продолжил свой рассказ Бенджамин, – он вроде бы занимается музыкой. Видимо, Морфе-старшему стало стыдно, что в их семье нет ни одного музыканта…

«…играет без перерывов… с раннего утра и до поздней ночи, у него даже нет времени на отдых. Он играет и играет, подушечки его пальцев стерты в кровь».

Крейзер с удивлением смотрел на отца. Бенджамин снова замолчал и задумался, а затем резко поднялся с места.

– Нет, я так не могу. Сынок, папа скоро вернется, есть срочное дело.

Инспектор Крузе не был дураком, поэтому домой к Коннору он не вернулся. Бенджамин решил встретиться с другим человеком, который мог выяснить правду и вытащить мальчика из того проклятого дома. Крузе не любил богачей, но этот человек был единственным среди них, кого Бенджамин глубоко уважал.

– Инспектор, вы ли это?

Бенджамин уже вышел на дорогу, ведущую с площади Монд на тополиную аллею, как вдруг встретил именно того, кого искал.

– Маркиз, рад вас видеть. Надеюсь, вы в добром здравии?

Ионас де Капир. В прошлом году умер его отец, оставив в наследство сыну роскошный особняк. В отличие от своего отца, Ионас был открытым человеком и больше всего любил искусство. Известный меценат, он тратил огромные деньги на поддержку начинающих музыкантов, художников, актеров…

И даже к Бенджамину, который был ниже его по социальному положению, он всегда обращался подчеркнуто вежливо.

– Что привело вас сюда в столь поздний час? Вы искали меня?

– Да, прошу прощения, что не предупредил о своем визите заранее. Сможете уделить мне несколько минут?

– Разумеется. Похоже, дело и правда важное.

Мужчины начали разговор, прогуливаясь по тополиной аллее. Бенджамин рассказал маркизу о мальчике, которого увидел в доме Коннора. Он не упомянул о его непростой