земным флотом. Однако лишь до тех пор, пока, наконец, не выяснилось, что снаряды калибром от четырехсот миллиметров полностью игнорируют противолазерное нанопокрытие святых отцов, а крепкой броней линкоры пресветлого Лерона похвастаться на могли. Да и какая броня удержит две с половиной тонны пористого чугуна на скорости далеко за 20000 метров в секунду?

Однако огромный справедливоносец чи-при не был предназначен для линейного эскадренного боя. Там, где в первую очередь важна поражающая способность бортового залпа, а большой размер являлся скорее негативным фактором, увеличивая вероятность попаданий, вооруженному лишь ближней оборонительной артиллерией носителю дронов делать было нечего. И Семен удовлетворенно кивнул, обнаружив, что исполин неуклюже развернулся маршевыми дюзами вперед и начал резко отставать от группы своего прикрытия. Через пару секунд его метка на экране вспухла целым роем траекторий и цифр – чи выбросили в космос свой главный козырь, без которого, его собственная группа прикрытия была обречена.

В чем основная сила ордера носителя боевых дронов? Правильно, в боевых дронах. Ни как иначе принять участие в сражении справедливоносец шансов не имел. Зато дронов на его необъятных летных палубах были сотни. Такого плотного клубка траекторий и отметок, заслонявших друг друга до полной не читаемости данных, Семен еще ни разу не видел. В считанные секунды рой догнал передовые корабли охранения, и отрисованные на экране траектории начали красиво раскрываться воронкой, готовясь охватить плотный вражеский ромб.

Именно в этот момент, коадъютор отдал приказ открыть огонь…

Сражение в открытом космосе – зрелище скучное.

Земные обыватели (и леры на лунной оккупационной базе) выросшие на болливудской «Звездной саге», несомненно, считают иначе. Они привыкли что противники, едва завидев друг друга, норовят сойтись вплотную, в клинч, стенка на стенку (иначе как обеспечить зрелище?), что в перемешавшихся боевых порядках красиво освещенное ближайшей туманностью пространство феерично рвется вспышками залпов лазерных батарей – вплотную, вырезая из бортов ближайшего врага куски оплавленной брони. Ужасный главный калибр линкоров в упор бьет в ответ, и огромные раскаленные снаряды, с оглушительным стоном рвущегося металла вламываются в обидчика, взрываясь клубастым огненным облаком. Тут же рядом, между исполинами отчаянно визжа, мечутся истребители, закладывая залихватские виражи, будто подчиняются законом аэродинамики, а не силам инерции, дробно строчат друг в друга и в окружающий металл пулями и плазменными разрядами. Хищные ракеты, злобно шурша двигателями, рыскают жалом, безотрывно следя за целью. Ревет пирокинетик в соплах, грохочет пламя, мерзко жужжат лазеры, вспарывая обшивку… На всех радиочастотах (как правило одинаковых у обоих противников) звучат резкие команды, четкие сводки, панические доклады, вопли: отчаянные – побежденных и ликущие – победителей.

Вот по этому участники «Вооруженного недопонимания» с обоих сторон «Звездную сагу» не смотрят. Они знают, что космический бой очень скучное зрелище. Хотя бы, потому что дистанция обмена ударами, заведомо превышает дистанцию прямой видимости невооруженным глазом и составляет как правило от половины до полутора мегаметра. Лазерный залп в вакууме беззвучен и невидим. Экспансивные снаряды главного калибра линкоров не снабжены разрывной боевой частью. Легкий маневренный кораблик ближнего охранения, приблизившись на дистанцию визуального наведения подвергается мгновенному гарантированному уничтожению, а космических истребителей не бывает вовсе. Потому что с учетом сто процентной вероятности поражения оборонительной артиллерией, их расход в боях промышленность противоборствующих сторон была бы восполнить не в состоянии. Бывают, правда, беспилотные дроны, но и те воюют совсем по-другому, на сторонний взгляд – совсем некрасиво.

А главное космический бой происходит в идеальной, реликтовой тишине вакуума той случайной точки пространства, которую угораздило стать в этот раз полем сражения.

Разве что с интонацией радиообмена (на закрытых, трижды кодированных, со случайным алгоритмом смены несущей частоты радиоволнах) болливудские сценаристы в целом угадали. В самом общем целом. Особенно в начале, в завязке боя, когда удары еще не сыплются с обеих сторон, еще не потерян ни один корабль, никто не убит и разгоряченный канонир не орет изнемогающему подносчику (уже смешно!) снарядов «…Давай, давай, давай, тараканья немочь!..». В завязке боя, как правило, убеленный благородными сединами капитан самого главного линкора стоя на широком мостике своего дредноута в окружении офицеров и погруженных в вычисления операторов произносит сокровенное: «Рассчитать данные по поражению. Передать дистанцию на боевые посты. Приготовиться! На счет три… (раз, два три…) …открыть огонь!»

Досчитал до трех коадъютор «десницы господней» или нет, для Семена так и осталось загадкой (если он хоть раз смотрел «Звездную сагу», то конечно досчитал). Просто компьютер в один отнюдь не прекрасный момент над отметками лерских кораблей высветил: «активное наведение» и «активация оружия». А секунду спустя добавил: «прицельный огневой контакт». И пространство между эскадрами оказалось порвано в клочья потоками энергии способной менять очертания материков планет. На невидимые клочья, невидимыми и бесшумными потоками.

Нет, так не годится. Так уж совсем не интересно… Семен перебросил картинку на центральный проектор обзорного остекления рубки. Перепрыгнул сам в пилотское кресло, защелкал выключателями. Да, голосовое управление удобнее, современнее функциональнее… Но конструкторы в свое время решили, что ставить дорогое оборудование на «одноразовый» корабль ни к чему, и пилотам пришлось выучить кнопки.

Автоматическое масштабирование, усечение незначащего пространства между объектами, служебные отметки, визуализация огневого контакта… Что еще добавить? Да, расчет и визуализация поражений! Вот теперь картинка отдаленно напоминала «Звездную сагу», хоть и без звука.

– Жус, за попкорном сбегаешь?

Раздраженный, непонимающий взгляд в ответ.

– Сдурел?

– И уже давно. Не напрягайся пока, минут двадцать свободных у нас еще есть.

– А потом?

– А потом как пойдет.

Первый залп леры сделали на пределе дистанции эффективного поражения. И даже, пожалуй, за пределами (не меньше 1,2 мегаметра), когда расфокусированный луч уже не обеспечивает точечного воздействия, размазывает энергию по броне, нанося минимальные повреждения. Отметки баланса генерируемой и потребленной энергии трех линейных кораблей немедленно дернулись вниз. Прогноз износа магнитных линз системы фокусировки орудий – вверх. Семен непроизвольно ухмыльнулся: коадъютор видать из новопосвященных, не прошедший школы «Вооруженного недопонимания». Расход боевых ресурсов эскадры в пустоту, в угоду натянутым нервам, не лучшее решение для дебюта боя.

А секунду спустя он понял, что не прав. Просто лер знал своих противников, а землянин – нет. Первый залп ударил в тонкую изогнутую пелену перед кораблями эскорта справедливоносца. Компьютер помедлил, проанализировал данные, дорисовал вокруг них сферические пузыри и пометил: «Недокументируемый энергетический барьер». И через мгновение прибавил индикатор напряженности, столбик которого тут же пополз к нулю.

…Твою м-мать, защитное поле! Настоящее!..

Впрочем, чему удивляться? Инженерам Чи-при наверняка хватало времени на решение проблемы, которую их земные и даже лерские коллеги ставили перед собой лишь в виде вольно-теоретических фантазий. Надзиратель