картинка на стекле от этого не изменилась. Лучи «прожекторов» дронов упирались в противолазерное покрытие лерской брони без всякого видимого эффекта. И невидимого – тоже.

– Кажется, монахи изобрели защиту, Тина. Так что да, они могут выиграть, и тогда нам крышка.

В этот момент вышедшие на грани ромба «охранители» открыли огонь по высокоманевренным малоразмерным, но весьма слабо защищенным целям. Дроны чи-при тоже были оснащены защитными полями, но напряженности их хватало лишь на первый залп «святой зарницы». Второй гарантированно выводил аппарат из строя. С учетом высокой точности и простоты наведения лазерного оружия, оборонительные батареи почти не промахивались, и передний край воронки превратился в огненный вал, в котором сгорали надежды чи теперь уже не на победу – на выживание.

– Черт вас подери, справедливые! – Семен грохнул кулаком по подлокотнику. – У вас что, других пушек нет?

У них были другие пушки. Вернее – другие дроны. Классические ракетные дроны, широким веером покидавшие сейчас палубы справедливоносца.

– Господи, сколько их там? – выдохнула Жустин.

– Надеюсь – это не последние, – отозвался Семен.

Вооружение второй волны дронов не требовало избыточно приближаться к противнику, они сделали залп, едва поравнявшись с передовым крейсером эскорта справедливоносца. На какой-то миг траектории сотен стартующих ракет слились в сплошное заштрихованное поле, потом картинка моргнула и компьютер объединил сразу целые пучки в одну линию вывесив пометку: «Прицельный ракетный залп. 420 шт.»

Крейсера и эсминцы эскорта выжимали из своих турбин последние гигаватты энергии расходуя их только на подпитку щитов, но энергобаланс был в пользу леров. Справившись с заменой выгоревшей оптики, главный калибр трех кораблей линии снова ударил согласованным до наносекунды залпом с близкой к оптимальной дистанции 0,56 мегаметра, которая уже позволяла концентрировать излучение не просто на отдельном корабле противника – на отдельном отсеке отдельного корабля.

Щит передового крейсера чи вспыхнул ослепительной полусферой и погас. Лазеры леров впились в броню. «Поражение цели» – прокомментировал компьютер. «Оценка повреждений. Остаточная боеспособность 82%… 69%… 58%…»

Семен закрыл глаза. Он отлично знал, как все это выглядит не на экране – вблизи. Когда залп угодил еще не в твой эсминец, но уже в соседний по эскадренному строю, а прицельная оптика твоего орудия слишком хороша, чтобы скрыть ошеломляющие детали…

Луч с высокой энергией, на оптимальной дистанции не плавит, и даже не режет броню. Он ее испаряет. Мгновенно. Не по всей толщине, только верхний слой, но этого достаточно, потому что металлический пар, оказавшись в пределах луча, тут же переходит в состояние перегретой плазмы. Взрыв которой проламывает бронеплиты обшивки, вгоняя обломки и осколки во внешние отсеки, превращая людей в протоплазменный туман, немедленно выбрасываемый в космос рвущимся из корпуса воздухом… И это лишь начало. Потому что лерское лазерное орудие непрерывного действия способно «подсвечивать» цель от двух до трех с половиной минут – до ближайшего цикла смены оптики. И смертоносный луч ползет по броне, вскрывая ее сплошной серией взрывов, эффективнее, чем нож консервную банку. Или не ползет – задерживается в фокусе первичного попадания, и тогда взрываться начинают внутренние, ни чем не защищенные отсеки. Лучу все равно, что испарять. Любая материя на его пути превращается в перегретый газ, расширяющийся в новый взрыв. Почти мгновенно, за один человеческий вздох, серийный эсминец ВКФ Земли оказывается, проколот насквозь, либо вспорот от носа до кормы как рыба на разделочной доске… А дальше как повезет. Если да – гибнущий корабль прежде чем в нем кончится воздух успеет отправить в ответ пару бортовых залпов, и тогда обидчику возможно тоже не поздоровится. Если нет, и луч заденет боекомплект, разрушит управляющие коммуникации, перебьет подачу энергии…

Крейсер чи имел преимущество – при нарушении герметичности обшивки он все равно не терял воздух. И потому держался почти на минуту дольше обычного.

«Боеспособность 48%…» – продолжал отсчет компьютер и Семен невольно присмотрелся. Десяток раскаленных изломанных разрывов уже располосовали броню. В трех местах лазеры сверлили дыры из которых как из жерла вулкана в окружающий космос летели обломки, пыль и пар, только что бывшие пластиком, металлом, и разумными особями… Но из уцелевших стартовых шахт продолжали выпрыгивать молниеносные, едва заметные даже с помощью компьютерной визуализации продолговатые тела, тут же разворачивавшиеся на противника.

«Прицельный ракетный залп» – помечал их компьютер и тут же добавлял: «Боеспособность 41%…» Текст отметок сменился еще трижды. Потом застыл на цифрах «Боеспособность 0%. Живучесть 34%».

– Это что, тоже мелочь? – скривилась Жустин. – Сколько там было?

– Не знаю. Для такого тоннажа тысячи полторы особей не меньше. Но многие должны уцелеть, у них же воздух не уходит…

Он приблизил изображение пораженного корабля Чи-при на все стекло. Крейсера собственно уже не было, лишь набор обломков различной величины. В нескольких самых крупных вполне могли сохраниться целые отсеки. При отсутствии утечек, даже без энергии и регенерации в них можно было продержаться несколько часов, до подхода спасательных партий. Если конечно будет кому спасать…

– Сема, надо что-то делать! – решительно сообщила Жустин. – Леры сейчас их перебьют!

– Предлагаешь садануть, нашими ракетами? – он усмехнулся.

– А у нас есть? – изумилась она.

– Есть.

Это была правда. Еще перед вылетом, взглянув на контрольную панель, изумленный Семен обнаружил лампу «загрузка боезапаса», горящую зеленым. Он сглотнул и не стал расстраивать надзирателя тем, что тот отдает землянину корвет вооруженным.

– У нас полный комплект, Жус. Четыре в носовых установках и два раза по столько в заряжающей машине. Предлагаешь вдарить по «деснице господней»?

– Мало? – всерьез осведомилась она.

– По сравнению с этим – вообще ни что, – он указал на схему, где первые ракеты роя вышли на заключительный участок траектории.

Оборонительные «святые зарницы» лерских «охранителей» тут же переключились на более опасные цели, и недобитые остатки дронов-излучателей повели себя странно. Вместо вражеских кораблей они принялись облучать собственные подлетавшие ракеты. Впрочем, почему странно? В качестве ракетного топлива чи конечно использовали все тот же пирокинетик. Фактически это и были трубы из пирокинетика с нахлобученным на нос простейшим устройством наведения. Попав под облучения дронов, они разом высвобождали всю свою энергию. Во все стороны. Боевых частей в этих ракетах, по-видимому, не имелось – они сами целиком были и боевой частью и средством ее доставки.

«Поражение цели» на этот раз компьютер вывесил пометку над одним из лерских карателей. «Оценка повреждений. Боеспособность 97%. Живучесть 100%..»

Нанопокрытие «карателя» осталось почти нетронутым, лишь маленькая колотая дырочка. Ракеты чи, как и снаряды земных линкоров его игнорировали. А в следующее мгновение основная волна ракетного роя накатила на леров и оперативная схема на остеклении превратилась в полную кашу. Семен рывком