Нет, конечно же, мне хотелось бы, чтобы в этот знаменательный день рядом со мной были родители, и бабушка, и подруги... Но я не привыкла мечтать о несбыточном и сожалеть о прошлом. Слишком давно поняла, что чудес не бывает,и никто не сможет вернуть мне близких, потому и старалась лишний раз не вспоминать... Не вспоминать лицо мамы, не возвращаться мыслями в тот день, когда ее не стало, не тревожить память отца... Они продолжали жить в моем сердце, но я редко упоминала о своих родителях. Слишком больно было осознавать, что никогда больше их не увижу.

Я слышала, как Дороти шепталась с прачкой Димпси о том, что "может, оно и к лучшему, что девочка не помнит родных" , а та отвечала, что,дескать, сердце у молодой госпожи каменное, ни слезиночки никогда не проронит, ни слова, про маменьку с папенькой не скажет...

Что ж... Я, и правда, молчала, никому не позволяя лезть ко мне в душу. Так было легче.

- Подъезжаем, миледи, - вырвал меня из грустных размышлений голос рэйи Фриды.

Я огляделась вокруг. Мы оказались перед широкой площадью, на которой, гордой ледяной глыбой, возвышался огромный, величественный собор. Его высокая колокольня возносилась своим шпилем почти до облаков,и сейчас, стоило нам въехать на розоватые плиты церковного двора, как с ее верхнего яруса раздался нежный, переливчатый звон. Тут же ожил мощный главный колокол, вплетая в мелодию свой басистый голос, а когда карета остановилась у входа, трезвонили уже все пятнадцать колоколов.

- Миледи, - Корс подал мне руку, помогая выйти из лавдо.

Рэйе Фриде пришлось выбираться самой, но сдержанная леди ничем не проявила своего недовольства.

Не успели мы оказаться у порога храма, как пажи ловко подхватили мой шлейф и торжественно замерли у меня за спиной.

- Не отставайте, миледи, - тихо шепнул Корс, шагнув на нижнюю ступень устланной алой ковровой дорожкой лестницы.

Я оперлась на его руку, посмотрела по сторонам и пошла за своим сопровождающим. В голове звучали слова старой арсейской присказки: - "Не та любовь, когда жизнь мила, а та, когда без милого жить невмоготу!" Могу ли я сказать, что не проживу без Торна и дня?

Мы медленно поднимались по ступеням собора, а вокруг не смолкал восторженный гул голосов, перекрываемый колокольным звоном. Юные пажи торжественно несли шлейф моего платья,девушки, в невесомых светлых нарядах, кидали мне под ноги лепестки роз, а за ограждением теснилась толпа народа, жадно рассматривающего меня и не стесняющегося выражать свое мнение вслух.

- Я говорила, что графиня - шатенка! А ты спорила со мной!

- громогласно басила полная пожилая матрона, в старомодном светлом чепце.

- Гляди, гляди, а бриллиантов-то сколько! Не поскупился наместник! Знать, по сердцу невеста пришлась! - слышалось восторженное восклицание справа.

- А хороша невеста! Только грустная что-то! Али не люб ей Лорд-Протектор? - раздавался пронзительный женский голос слева.

- Что ты говоришь, Лиззи? Разве можно не влюбиться в нашего лорда Торна?! Да я бы хоть сейчас...

- Тихо вы! - оборвал какой-то мужчина разговор подруг. -Растрещались, как сороки!

Я поднималась по лестнице, слушала раздающиеся то тут,то там голоса обывателей, но наблюдала за всем, словно со стороны. Нарастающее волнение не давало сосредоточиться на происходящем.

Наконец, бесконечные ступени закончились,и мы с Уильямом вошли под своды древнего собора. Хор грянул сто первый псалом, сравнивающий невесту с горами Лева и плодородными долинами Тинсара, а присутствующие гости встали со скамей и одновременно повернулись в нашу сторону. Под звуки торжественного гимна, Корс неторопливо вел меня по широкому проходу , а я не могла оторвать глаз от стоящих у алтаря мужчин, в ярко-алых военных мундирах. Артур и Себастиан. Жених и его шафер. Сердце дернулось и забилось быстро-быстро. Вот оно, то мгновение, которое запомнится на всю жизнь.

Под финальную часть песнопения, Уильям подвел меня к Торну и, поклонившись, отступил в сторону. Он выполнил свою часть положенного ритуала.

- Аннет, - мягко произнес Артур, обхватывая прохладной

ладонью мои пальцы.

Я посмотрела на жениха, замечая и взволнованный взгляд серебристо-серых глаз, и следы усталости на лице,и скупую улыбку. Наверное, люди, не очень хорошо знающие наместника, ни за что не увидели бы его волнения, но я успела изучить своего жениха и чувствовала, что он напряжен и полон сомнений. Интересно, откуда взялась эта неуверенность? Как назло, вспомнился проклятый сон. Боги,только этого и не хватало!

Тихое покашливание заставило меня обернуться.

- Если все готовы, мы могли бы начать, - мягко сказал высокий, сухощавый старик, в праздничном облачении, незаметно появившийся у амвона. Торий , архиепископ Сартский - мгновенно всплыло в памяти имя духоносного старца. Его портреты часто встречались в прессе, и я не могла не запомнить главу Сартанской Церкви.

- Да, Ваше высокопреосвященство, начинайте, - кивнул наместник.

Меня поразило, что Артур разговаривает с престарелым архиепископом с позиции старшего.

- Аннет, - Торн подал мне руку, помогая занять положенное место, слева от него.

Кимли встал чуть позади брата. Я бросила на канцлера короткий взгляд и тут же отвела глаза, борясь с непонятно откуда взявшимся сожалением. Из груди рвались глупые, необдуманные слова, сердце ныло, не в силах сдержать тоскливую боль, виски раскалывались, от моих слабых попыток унять всколыхнувшийся огонь.

- Мы собрались здесь, - тихо начал архиепископ, - чтобы связать союзом любви этого мужчину и эту женщину...

Голос святителя звучал плавно, без ненужных эмоциональных выкриков, столь любимых арсейскими священнослужителями, и постепенно погружал в некое подобие транса.

Торий мягко перечислил обязанности супругов, коснулся вопроса верности жены и главенства мужа,и чинопоследование брака пошло своим чередом.

В положенных местах мы с Торном осеняли себя знаком Единого, склоняли головы перед благословляющей рукой святителя,или преклоняли колени.

Я совершала все, что требовалось, но мыслями была далеко. Только сейчас я в полной мере осознала, что прошлого больше нет. Арсея, замок Ренжин, Бетти... Все осталось позади. Неожиданно накатил страх и предчувствие беды. Что, если я не буду счастлива? Что, если не смогу привыкнуть к новой жизни? Что, если... Задумавшись, почти не слышала произносимых старым архиепископом слов.

- ... добровольно ли берешь в мужья Артура Эдварда Торна, которого здесь перед собой видишь? - донеслось до меня сквозь пелену тревоги и сомнений.

- Аннет? - настойчиво прошептал наместник.

- Миледи? - тихо произнес Торий.

Подняв глаза, встретилась с внимательным взглядом. Архиепископ чего-то ждал от меня, и я непонимающе посмотрела в ответ. В соборе стихли все звуки, и эта тишина казалась оглушительной.