– Я помню об этом, – успокоил его врач. – Мне Рафик говорил. Что у вас с ногтями?

– Это просто бытовая травма, – отмахнувшись, пробормотал Игорь.

– И еще, – подхватил Рафик, – я так понимаю, вы сейчас попытаетесь убедиться насколько она гипнотична?

– Да, это так, – согласился Силин, листая карту Ситниковой.

– У меня к вам просьба, – проговорил Захаров. – Мне очень нужно, чтобы вы помогли ей вспомнить, адрес одного бухгалтера. Это очень важно, и Лариса знает о ком идет речь.

– Хорошо, я все сделаю, а теперь подождите в приемной, секретарь угостит вас кофе.

– Ну, теперь вся надежда на Силина, – пробормотал устало Захаров. Садясь в одно из кресел в приемной.

– Будь спокоен, – проговорил Рафик, садясь напротив него, за журнальный столик. – Это мастер своего дела.

– Боже мой! – тихо пробормотал Титов, глядя на часы. – Сколько волокиты с этими путанами.

– А с ними уж, какой век человечество то борется, то возится, а они все равно живее всех живых, – поддакнул Рафик, устраиваясь поудобнее. – Еще не одно государство за многолетнюю борьбу с ними не одержало победы над этим явлением. Разве, что у мусульман есть успехи на этих фронтах.

– Чем больше думаю об этом, – пробормотал Захаров, тяжело вздыхая, – тем мне больше кажется, что с этим явлением вообще надо перестать бороться. Человечество уже давно должно было понять, что если не может бороться с каким-то явлением, то его нужно возглавить и повести вперед, обложив при этом грамотно налогами.

– Ну-ка, ну-ка, – улыбнувшись проговорил Рафик. Поудобнее усаживаясь в кресле, – с этого момента поподробнее, пожалуйста. Сейчас мы быстренько выясним всю глубину вашего грехопадения, мистер Захаров. Так, что вы там хотите сказать?

– Известно ведь во всем мире, что проституция гостеприимства берет свое начало с древнейших времен, когда прием дорогих гостей, считался священным долгом, – со вздохом отозвался Захаров. – Тогда, хозяин дома, просто обязан был, принять любого чужестранца, причем заметьте, он должен был предложить гостям все лучшее, что у него есть, – продолжал майор. Внимательно рассматривая приемную с множеством искусственных цветов. – Где же секретарша с кофе? А, Рафик?

– Да, будет, будет, скоро, – успокоил тот, потирая переносицу.

– Ты, хочешь сказать, – проговорил Титов, что именно такой прием во времена, когда не было телефонов, факсов, способствовал развитию торговых отношений?

– И налаживанию связей между народами, – закончил Игорь его мысль. – Именно поэтому торговцев всех мастей, купцов и государевых людей принимали с особыми почестями. Ведь все те странники, находясь так сказать в командировке, вдали от родных мест, испытывали естественную потребность в близких отношениях с женщинами.

– Ты хочешь сказать, что в качестве утешительных призов они получали жену или дочь, – уточнил Титов.

– Да и чему тут удивляться? Этот обычай настолько укоренился в сознании людей, что отказ гостя от подобного предложения, расценивался как оскорбление нанесенное хозяину и его женщине. А мы все причитаем, откуда эта зараза в наше общество заползла, – подытожил Игорь.

В этот момент двери открылись и в приемную вошла стройная белокурая лет двадцати пяти секретарша, в строгом брючном костюме с подносом.

– Вот ваше кофе, – сказала она, ослепительно улыбнувшись. И поставив поднос, заняла свое рабочее место у компьютера с бумагами.

– Спасибо, – чуть не хором поблагодарили приехавшие.

– А я тоже, что-то слышал, ну насчет гостеприимства, – задумчиво поддакнул Рафик. – По-моему гостеприимство такого рода встречалось и в библейской мифологии. Там хозяева дома пытались своих гостей защитить от преследовавших их врагов, откупаясь невинностью двух своих дочерей, которых они отдали на поругание врагам гостей.

– Абсолютно справедливо, – поддакнул Игорь, отхлебывая горячий кофе. – Дикость, на первый взгляд, а ведь и тут был свой смысл. В те времена существовало суеверие, что рожденные от связи с чужеземцами дети отличаются необыкновенной силой, красотой и здоровьем. И родителей можно понять, они были заинтересованы, в укреплении своего рода сильным потомством. Кстати, и жены с согласия мужей, а иногда и самовольно старались вступить в половые связи с иностранцами. – Мы, кстати, вам не мешаем? – уточнил он у секретарши.

– Нет, что вы! У меня слишком много работы.

– Постойте, постойте, друзья! – воскликнул Рафик. – Это, что же получается? Получается, то, что мы сегодня называем проституцией, создавалось человечеством на протяжении веков по собственной воле?

– Получается именно так, – отозвался Игорь, думая о чем-то своем. – С глубокой древности до наших дней, проституция как феномен занимает, лучшие умы историков и философов разных стран и народов. Ведь на протяжении веков проституток то подвергали разным гонениям, то их воспевали поэты, потом опять изгоняли и даже казнили.

– А, то и открыто разрешали заниматься своим промыслом, – поддакнул Титов.

– И такое бывало, – поддакнул Игорь поморщившись. – И все эти обычаи, сохранялись на протяжении длительного времени, приобретая постепенно характер семейной торговли.

– Ничего себе! – воскликнул Титов. – Это как?

– Вот тебе и ничего себе, – пробормотал Игорь. – В торговых городах Африки и Средней Азии, купцам и путешественникам предоставлялись женщины на все время пребывания их в тех краях. Вот так-то.

– А я слышал, что где-то, – смеясь, встал Титов, – эта форма получила даже религиозный характер.

– А, это как? – уточнил Рафик. Ставя, пустую чашку на стол.

– А там можно было жениться, не только на несколько месяцев, даже, не поверите, можно было и на один час. Муллы, благословлявшие молодоженов, имели у себя для этого особые комнаты, которые они отдавали «молодоженам», за долю малую, разумеется.

– Мы не мешаем вам? – вновь уточнил Захаров у секретарши, – своими разговорами.

– Нет, что вы. За день тут столько народу проходит, я не обращаю внимания.

– Но у нас тема деликатная, – усмехнувшись, проговорил Рафик.

– Ваша деликатная тема, стара как этот мир, – усмехнувшись, отозвалась секретарша. Продолжая быстро стучать по клавиатуре печатной машинки. – Да и сама тема, меня мало волнует если честно.

– Ну, то, что вас не волнуют истоки этого явления – это вполне объяснимо, – пожав плечами, проговорил Захаров. – Все правильно! Пусть этим занимаются историки и философы, которых действительно волнует все это.

– Погоди… Но – это, что же получается? – пробормотал Титов, глотая душистый кофе. – Я тоже где-то читал, что не только в Африке и Конго, но и в Австралии и Америке у индейцев, странникам и купцам, отдавали в наем не только жилье, но и предлагали жену или дочь.

– Увеличивая за это плату, разумеется, – подытожил Игорь. Задумчиво рассматривая кофейный осадок в кружке.

– Постойте, господа! – встрепенувшись, пробормотал Рафик. – Тогда получается, что мощным толчком к распространению проституции, послужила семейная проституция.

– Да, этим грешили по всему миру, – пожав плечами, отозвался Игорь. – Все верно, именно семейная проституция, стала тем самым катализатором процесса.

– Значит, человечество, само себе придумало проблему,