что для восстания против большевиков Комучу требовалась армия, которую можно было набрать только из крестьян. А те, устав от войны и желая лишь работать на новообретенной земле, противились призыву, а те, кого все же удавалось призвать, массово дезертировали. Армия, в которой вроде бы насчитывалось 50–75 тысяч человек, на самом деле ни в один из моментов не могла выставить больше 10 тысяч. С другой стороны, большевикам лучше удавалось мобилизовать крестьян, поскольку они обещали, что землевладельцы обратно землю не получат, а Комуч не мог дать таких четких уверений. Крестьяне к тому же боялись красного террора больше, чем репрессий со стороны «народной армии»[869]. Сибирские армии Колчака тоже не оказывали «народной армии» достаточной поддержки, поскольку считали комучевцев «красными», а земельная программа Комуча не нравилась белым офицерам-землевладельцам. Это была гражданская война, и выиграть ее можно было только на поле боя.

На этом этапе Гражданской войны Волга играла ключевую роль. В 1918 году большевики в Нижнем Новгороде основали новую Волжскую флотилию[870] (в тот момент большевики не контролировали Волгу ниже Нижнего Новгорода). Эта флотилия вступила в ряд стычек с судами белых на Волге и Каме[871]. Однако Волга имела большее значение для транспортировки промышленных товаров, продовольствия и людей на различные фронты, чем как театр речных сражений. Среднее и нижнее течение реки оставалось важной границей между красными и белыми после поражения Комуча. Если бы войска Колчака из Сибири и войска Деникина с юга смогли соединиться на Волге, исход Гражданской войны мог бы быть совершенно иным. Но после того, как поволжские города, прежде находившиеся под контролем Комуча, были взяты большевиками, сибирская армия так и не смогла продвинуться на запад дальше Перми и Уфы. В ноябре 1919 года большевики захватили главную ставку Колчака в Омске в Западной Сибири.

На юге силы генералов Антона Деникина и Петра Врангеля главным образом состояли из казаков с Дона и Кубани (на Северном Кавказе). Деникин опасался отходить слишком далеко на север от казачьих территорий и предпочитал сосредоточивать силы на юге, но его все же удалось уговорить двинуться к Волге – в сторону Царицына и Астрахани. Его армии удалось добиться в 1919 году ряда успехов, из которых самым значительным стало взятие Царицына в июне. В плен было взято более 40 тысяч человек, захвачены припасы и вооружение[872]. После этого успеха какое-то время казалось, что силы белых могут двигаться дальше на Москву вверх по Волге с юга, и была реальная возможность, что белые армии с юга и востока смогут соединиться на Волге близ Саратова. Однако силы Колчака были отброшены на восток, что позволило большевикам сосредоточиться на нападении на армию Деникина в степях Украины и перерезать связь между южными армиями, форсировав Дон. В то же время большевики стабилизировали свои силы к северу от Царицына, что позволило предотвратить дальнейшее продвижение белых вверх по Волге. Южный фронт Белой армии в любом случае был чрезмерно растянутым, так что войскам Деникина пришлось отступить. В январе 1920 года большевики отбили Царицын (в 1925 году город был переименован в Сталинград в связи с той ролью, которую Сталин якобы сыграл в его возврате). К тому времени белые отступали уже на всех фронтах: на юге деникинские войска в феврале 1920 года с тяжелыми потерями эвакуировались из Новороссийска в Крым, а последняя эвакуация войск Врангеля из Крыма произошла в ноябре 1920 года. На востоке армия Колчака перестала существовать: в 1920 году его захватили в плен и расстреляли. В октябре 1922 года было окончательно сломлено последнее сопротивление во Владивостоке.

* * *

Поволжские города находились в Гражданскую войну на переднем краю конфликта. Некоторые города на Средней и Нижней Волге – Царицын, Самара, Симбирск, Сызрань, Казань – захватывались поочередно обеими сторонами, а другие, такие как Саратов и Астрахань, постоянно находились под угрозой нападения. Однако война шла не только на поле боя: в те годы велась и другая, внутренняя война: большевики вели ее против городской буржуазии, а все армии – против крестьян. И поволжские деревни и села оказались в эпицентре конфликта.

Дефицит продуктов, поразивший поволжские города во время войны, за 1917 год только усугубился, а Гражданская война довела его до крайних пределов. Волга не могла больше служить эффективным средством ведения торговли или перевозки пассажиров, поскольку за время Гражданской войны были разрушены почти все мосты через реку. В то же время повреждены были и железнодорожные линии, а те, что еще оставались в рабочем состоянии, постоянно переходили из рук одной армии к другой. Немногие оставшиеся пароходы ветшали и часто тоже реквизировались для перевозки войск. По сути транспортная ситуация в Поволжье вернулась к состоянию XVIII века.

Города оказались в авангарде революционного движения, а внутри городов главными зачинщиками стачек и демонстраций стали заводские рабочие. По иронии судьбы, именно промышленность в Гражданскую войну понесла наибольший урон. Жизнь в городах настолько ухудшилась, что многие рабочие бежали из них в сельскую местность. Например, в Астрахани резкое сокращение постигло рыболовную промышленность. В 1914 году в ней было занято 120 тысяч рабочих, в 1918-м – только 40 тысяч, а в 1919-м – только 24 327[873]. Поволжские города поразил кризис производства. В 1920 году не работали уже две трети заводов Саратова и половина заводов Царицына. Более 75 тысяч саратовских рабочих оказались безработными[874]. В Твери, где, как нам уже известно, рабочие встретили революцию с энтузиазмом, за время с конца 1917 по 1921 год произошло множество яростных, хотя и плохо организованных забастовок, связанных с падением уровня жизни рабочих. Не хватало самых необходимых продуктов, постоянно урезался паек. В какой-то момент в мае 1918 года рабочие Тверской текстильной фабрики, озабоченные недостатком хлеба, пригрозили повесить поставщиков или побросать их в Волгу, если требования трудящихся не будут выполнены![875]

В классовой войне большевики ополчились на буржуазию в попытке найти козлов отпущения в сложившейся ситуации. При этом в некоторых небольших городах собственно буржуазии почти не было. Из Кузнецка, например, чуть ли не с сожалением сообщали: «У нас буржуазии и нет». В Камышине 125 человек, сочтенных представителями буржуазии, были арестованы и погружены на баржу под угрозой казни. В Саратове 300 человек из числа буржуазии силой загнали на баржу на Волге, где продержали несколько месяцев, опять же под угрозой расстрела. Одним из этих заключенных был А. А. Минх, видный член саратовского общества, председатель комиссии по образованию взрослых и депутат городской думы. Он был среди тех членов городской думы, которых в октябре 1917 года большевики бомбардировали и принудили сдаться. Некоторое время он работал в советской организации, но затем его выявили, арестовали и в августе 1918 года посадили в тюрьму. Минха и других заключенных вывели из камер и выстроили вдоль стены. Они решили, что их расстреляют, но вместо этого их загнали