— А, — продолжаю, — кем была твоя настоящая мать, и где отец?

На эти вопросы мне очень хотелось знать ответ, узнать о Фоэрте больше.

— Я смутно помню прошлое… Эти бесконечные переезды… Лишен, моя мать, будто пряталась от кого-то и никогда не рассказывала мне причины. Но я подозревал, что она скрывалась от отца… Он был магом, а она обычной женщиной… работала акушеркой. Мама была слишком тревожной. Она боялась, что меня заберут от неё… Из-за моей магии.

— Значит, она пряталась от властей? — холод сжал сердце, потому что я увидела, что сейчас назревает похожая ситуация с Кери.

Кан повернулся ко мне.

— Видимо, — произносит он спокойно, а вот мне, напротив, делается дурно.

— Паулина Лансет поспособствовала приступу Джолит, — неожиданно говорит он.

Что? У меня даже дар речи отнялся.

— Постой, — замотала я головой, — но зачем? Для чего ей это делать?

— Чтобы заполучить меня. Хотела стать ближе ко мне, — пожимает он плечами. — Она давно крутится у меня под ногами. Паулина сказала что-то такое матушке, от чего у неё случился сердечный приступ. Слуги видели, как она спешно покидала её комнату, а через несколько часов мне сообщили, что мать умерла… Поэтому я не мог найти тебя раньше… нужно было дождаться, когда она выйдет из тени и приблизится ко мне. Я должен был поймать её.

Я замираю, пытаясь осмыслить услышанные слова, осознавая всю ситуацию в целом. И она… ужасна, настолько, что оседает горечью на языке и ложится камнем на сердце.

— Она продолжала играть роль невинной родственницы.

— И где она сейчас?

— Пока что на свободе, но скоро ответит за содеянное, — усмехается Кан, но усмешка горькая. — Но это ненадолго, я нашёл способ заставить страдать её всю жизнь, — смотрит так, что у меня будто с сердца падает заслонка и оголяются все чувства.

Не знаю, что я испытала, наверное — сердце даже замерло — любовь… На глаза разом набежали слёзы. Фоэрт потерял двух самых дорогих и важных людей в своей жизни. И то, что Паулина оказалась настолько подлой… Боже, а я ведь ревновала его к ней.

— Паулина никогда мне не была интересна, она вешалась мне на шею долго, но не получала желаемого и решила прибегнуть к… преступлению…

— Только не вини себя в этом, — не сдерживаюсь я, касаясь его плеча рукой.

На мгновением между нами повисла тишина. Я почувствовала, как он напрягся, и провела рукой дальше. Он выдохнул воздух, который задержал в лёгких. Взял мою руку и притянул меня ближе к себе, провел губами по виску. Слёзы сами собой горячей дорожкой потекли по моей щеке. Хотелось сказать что-то утешающее, значимое, сокровенное, но не знаю что.

— Я уже привык к таким “подаркам” судьбы, всё хорошо, — ответил, будто прочитав мои мысли, Кан. — И знаю правила игры таких, как Паулина Лансет.

— Почему ты решил это рассказать мне?

Слышу, как Кан усмехается.

— А ты разве не понимаешь? — я чувствую, как он улыбается, слушая, как сильно бьётся сердце в его груди, и нет сейчас ничего важного, кроме этого. — Потому что доверяю тебе. Потому что…

Я задерживаю дыхание.

— Потому что хочу быть с тобой.

От этих простых слов кружится голова.

— И хочу узнать, есть ли у меня шанс, что ты захочешь узнать меня… больше и быть со мной.

Я поднимаю глаза и смотрю на него, Кан опускает взгляд, заставляя моё сердце биться в унисон с его.

— Что скажешь, моя Адалин?

Я улыбаюсь сквозь слёзы.

— Только то, что я с самой первой встречи знала, какой вы, Фоэрт Кан, самодовольный, эгоистичный иии… — думаю, как описать это в словах. — …Загадочный.

— Загадочный? — искренне удивленно приподнимает бровь.

— Да, именно так, именно таким я вижу тебя, и, пожалуй, мне не нужно другого.

Кан замирает, а потом наклоняется и прижимается к моим губам. Его губы тёплые, ласковые и… принадлежат мне. Внезапно от этой мысли по телу разливается истинное удовольствие. Мне нравится это чувствовать, то, что действительно оказалось так.

Мы целуемся на мосту, пока губы не начинают гореть. Кан отстраняется и смотрит на меня.

— Подожди, ты так и не ответила, так это означает, что ты… — начинает с осторожным прищуром.

— Да, я согласна быть… с тобой рядом. Но это не означает, что сиюминутно я перееду к вам, господин маг, мне нужно ещё много дел сделать тут, да ещё вдобавок я хотела поднять дело моего дедушки и заняться…

Кан не даёт мне договорить. Я охаю, когда он подхватывает меня и начинает кружить прямо на этом мосту. Даже не думала, что мой ответ вызовет в нём такую реакцию!

Он опускает меня и снова завладевает губами, на этот раз поцелуй нежный и медленный, невероятно томительный и сладкий. Я провожу ладонями по его сильной груди, глажу широкие плечи и оплетаю его шею, отвечая на поцелуй с ещё большим наслаждением. Этот вечер оказался для меня самым потрясающим, даже не думала, что так всё будет! Это похоже на сон, нет, на танец, от которого кругом голова.

Мы вернулись в дом только через полчаса, пока совсем не стемнело, как бы я ни хотела провести время с Каном, волновалась оставлять надолго Кери одну, да и Фоэрт это тоже понимал, поэтому, сплетя свои пальцы с моими, повёл меня в усадьбу.

Я не хотела, чтобы он сразу уезжал, и предложила выпить по чашечке чая. Боже, я вообще не хотела, чтобы он уезжал! Мы говорили о многом, он рассказывал, как прошли все эти дни, начиная со дня похорон и заканчивая первым днём, проведенным на работе, а ещё о том, как выбирал для нас с Кери подарки. Это было смешно и забавно. Но одна мысль не отпускала. Если бы я знала, что в его семье всё не так гладко, как казалось, повела бы себя по-другому? Не знаю, но сейчас я с уверенностью могу сказать, что верю ему, каждому слову, хотя ещё днём злилась.

— Кстати, — вдруг вспоминает о чём-то Кан после некоторого молчания. — Если ты думаешь, что это моё официальное предложение, то ещё нет.

Я приподнимаю брови, делая небольшой глоток ароматного чая, и ставлю чашку на блюдце.

— Теперь моя очередь пригласить вас на ужин, Адалин Ридвон. Будь готова к прогулке по побережью. Вы же мне не откажете, леди?

Я смотрю на него и не могу поверить.

— Даже если и откажу, вы ведь не согласитесь на это, — похоже, выбора у меня просто нет, к тому же разбирает жуткое любопытство, что он задумал.

Фоэрт Кан бросает на меня такой проникновенный взгляд, что в животе мгновенно тяжелеет и становится горячо.

Мы допиваем чай. Кан покидает усадьбу, вот так, безо всяких покушений на что-то большее, оставляя меня в лёгком замешательстве и предчувствии. Он явно что-то задумал. Чувство ожидания разливается сладким дразнящим удовольствием.