Уже на подступах к древней мечети какая-то банда то ли париев, то ли факиров попробовала остановить Адскую Лавину, прежде чем та спустится в черный зев клоаки, но куда там! Вновь затрещали пулеметы, не дав врагам даже опомниться. И вот пять слонов и сотня всадников въехали под мрачные своды огромной арки и двинулись вдоль подземной реки.

Факел Каммамури указывал им путь. Внезапно из темноты послышался голос:

– Стой! Кто идет?

– Малайские Тигры! – громогласно ответствовал Сандокан. – Не стреляйте!

– Я ждал тебя! – ответил голос.

– Это ты, Янес? – обрадовался Сандокан.

В темноте зажглись два факела. Впереди шел седобородый европеец крепкого телосложения в белом костюме из тончайшей фланели. Рядом с ним – светлокожий индиец с тонкими чертами лица и жгуче-черными глазами, одетый не то сипаем, не то раджпутом.

Это были, как нетрудно догадаться, махараджа Ассама Янес и его верный друг Тремаль-Наик, знаменитый охотник Черных джунглей. Следом шли тринадцать индусов с карабинами и тяжелыми саблями-тальварами, в бою не уступавшими кампиланам малайцев и даяков.

Каммамури остановил слона и сбросил веревочную лесенку. Сандокан буквально слетел вниз и порывисто обнял друзей:

– Как же я рад видеть вас обоих!

Янес и Тремаль-Наик едва не задушили его в ответных объятиях.

– Ну, хватит-хватит, – засмеялся Сандокан. – Лучше скажите, рани и Соарес в безопасности?

– Да, – ответил Янес. – Прежде чем поджечь город, я отослал их к горцам Садии.

– Саккароа! В Гувахати не осталось ни одного целого здания! Говорят, будто я сею ужас, но, кажется, ты меня переплюнул, приятель.

– Разве мы не братья? – со смехом сказал Янес.

– Верно. Чуть было не забыл. Ты сам-то помнишь, сколько лет назад мы виделись в последний раз? А что Дарма? – поинтересовался он у Тремаль-Наика. – И как поживает ее муженек, славный сэр Морленд? Они здесь?

– Им нельзя возвращаться в Индию. Сейчас они где-то в Тихом океане.

– Да-а, пожалуй, им лучше держаться подальше от индийских берегов, – кивнул Сандокан. – Туги мстительны и далеко не все еще перебиты. – Он перевел насмешливый взгляд на Янеса. – Ну что, дружище? Накрылось твое царствование?

– Не будем забегать вперед, Сандокан. Империя еще не потеряна, ведь у меня остались преданные рани горцы.

– А все раджпуты переметнулись к врагу? Мне Каммамури рассказал.

– Из тысячи остался один-единственный.

– По пути сюда мы перебили немало этих продажных наемников. Презираю их всем сердцем.

– Я тоже. Если бы не их предательство, не видать бы Синдхии столицы как своих ушей. Тот сброд, который он собрал вокруг себя, отправился бы ко всем чертям.

– Так ты потерял два крупных города?

– Может, и больше. Мы уже почти месяц торчим здесь, будто в тюрьме, не зная, что творится в стране.

Сандокан изумленно воззрился на Янеса:

– Как же вам удалось не изжариться, будто лепешки на костре?

– Пекло снаружи длилось дней пять или шесть. Пока жар не прогрел эти древние камни, мы даже не замечали, что город в огне, но постепенно раскалились и своды.

– Не обрушатся ли они нам на голову?

– Не думаю. При Моголах умели строить. Не исключаю, впрочем, что где-то в глубине туннели завалены, однако туда мы не пойдем.

– Вода здесь есть? Из этой вонючей реки я пить не рискну ни при каких обстоятельствах.

– Мы нашли небольшой чистый источник, воды хватает.

– А еда?

– Друг мой, с тех пор как мы спустились в подземелье, весь наш рацион состоит из жареных крыс. Не было времени захватить с собой даже ящик сухарей.

– Крысы? Бедные зверушки! Вы небось истребляете их сотнями?

– Так и было. Некоторое время назад перепуганные грызуны подло бежали, теперь мы голодаем, так что они могут считать себя отомщенными.

– Будь к ним снисходителен, – засмеялся Сандокан. – Никому не по нраву кончить жизнь на шампуре.

В этот миг снаружи послышались выстрелы. Грохот зловещим эхом разнесся по бесконечным галереям и коридорам.

Сандокан зло взмахнул кулаком:

– Саккароа! Неужто эти шакалы посмеют и сюда сунуться? – Повернувшись к своим людям, сидевшим с факелами в седлах, он приказал: – Стащите со слонов пулеметы и установите против входа в подземелье. Животные пусть пока побудут здесь, позже они нам пригодятся. Патронов не жалеть, их у нас предостаточно.

Полсотни малайцев и даяков спешились, передали лошадей товарищам и окружили слонов, которых погонщики заставили опуститься на колени. Пулеметы были сняты, и отряд торопливо зашагал к выходу.

– Твои люди ловкие и шустрые, будто мартышки, – произнес Янес со вздохом.

– Наши люди, дружище. Ведь мы долгие годы сражались бок о бок. Если я – Малайский Тигр, то ты навсегда останешься Тигром Белым. Наши храбрецы скучали по тебе, вспоминая о победах, к которым ты их привел. Зря ты вообще связался с проклятой ассамской империей.

– А как же Сурама?

– Ты прав. Корона принадлежала ей по праву, Синдхию просто необходимо было свергнуть с трона. Нам предстоит немало дел, Янес, но они меня не пугают. Я люблю сражаться в Индии. Раз уж мы с тобой одолели Суйод-хана, великого вождя тугов, пьянчугу Синдхию и подавно поставим на место, а затем…

Он осекся и оглянулся. Вдали еще виднелись алые точки – факелы, горевшие у устья черной реки. Прозвучали редкие винтовочные выстрелы, после чего слитно загрохотали пулеметы. Шакалы Синдхии не могли устоять перед их устрашающе плотным огнем.

– Слышите, как поют мои орудия? – гордо спросил Сандокан у друзей. – Без них я бы сюда не добрался. На подходах к городу нас подстерегли треклятые раджпуты. Набросились, точно демоны, но пулеметы мигом показали им, кто тут главный.

– Ты их с кораблей снял? – поинтересовался португалец. – Я таких и не видел.

– Я забрал их с «Жемчужины Лабуана», моего самого быстроходного корабля. О, англичане хорошо с ним знакомы и знают, что «Жемчужина» даст фору их древним канонеркам. Да и голландским тоже.

– А что там у тебя с той голландкой? – спросил Янес.

– Она до сих пор моя верная подруга, – улыбнулся пират Момпрачема. – Ах да! Я же не познакомил тебя с ее родственником. Говорят, у вас в Европе он знаменитый ученый. Утверждает, что поможет нам одолеть банды Синдхии.

– Ученый? – Янес скептически хмыкнул.

Им приходилось повышать голос, чтобы слова не тонули в адском треске пулеметов.

– Помнишь Демона Войны, который с помощью электричества умел взрывать на расстоянии пороховые запасы в крюйт-камере?

– Гром и молния, еще бы не помнить! Голову даю на отсечение, если бы граната в последний миг не упала, прикончив Демона и его адскую машину, множество кораблей сэра Морленда взлетели бы на воздух. Ведь смертоносная искра уже готова была вспыхнуть.

– И Морленд