я убью её, — его громкий голос, казалось, доносился до каждого, кто стоял на поле. Все смотрели за разворачивающейся картиной с бешеным интересом.

Эсфирь скользит взглядом по лицу Кровавого Короля. Он никогда в жизни этого не сделает — скорее убьёт её вместе со всеми.

— Что тебе даст её смерть? — спокойно дёргает бровью Видар.

— Мне нравится убивать. Одной смертью меньше-больше, какая разница? Но… есть разница для тебя, ведь гибнет твой народ…а она, как оказалось, часть твоего народа и как бы это лирично не звучало — часть твоего сердца. Так что…На колени, Видар!

Видар вспоминает сон. Каждую эмоцию. Каждое слово, сказанное тогда ведьмой — принадлежало не ей. И направленно было лишь на то, чтобы ненависть напитала королевское сердце больше обычного. Он резко переводит взгляд на Эсфирь, что замерла в настороженности. Но на деле смотрел на тех, кто стоялзаней, опасаясь увидеть меч в её груди. В его снетакумерла Кристайн.

Тогда онне преклонилколено. Тогда онне почувствовалничего, кроме ненависти. Но сейчас. Сейчас ему было нечем дышать. Лёгкие снова напоминали собой исколотый целлофановый пакет.

Он мельком облизывает губы, чувствуя на себе настороженный взгляд Брайтона.

Видар медленно приподнимает ладони, начиная опускаться на колено. Он мог истребить душу каждого вместе с ведьмовской, но… против своей воли слушал, как её душа металась, как выла от страха, как хотела домой — в объятия братьев и в…, об этом даже страшно думать, его. Он слушал мольбу души и в такт ей преклонял колено.

Эсфирь широко распахивает глаза.

Он не успевает коснуться коленом земли, как саламский лес вспыхивает ярким огнём, страшные крики полощут по ушам. Все резко оборачиваются на огонь, что в считанные секунды достиг крон деревьев и со страшной скоростью начал двигаться в сторону Видара, сжирая на своём пути саламов.

— На коленях ты будешь стоять только передо мной, — насмешливый голос раздаётся за его спиной.

Видар резко подрывается вверх, разворачивается и… встречается с её кулаком в нос.

«Она не угроза. Она не угроза. Держи себя. Не позволяй себе», — король до одури сжимает руки в кулаках чувствуя жжение под рёбрами.

— Я могу тебя убить, — тихо рычит Видар, опасно сверкая взглядом.

— Не угадал, я буду первой! — снова хмыкает она, отвешивая пощёчину уже с другой руки.

«Держи. Себя. В. Руках», — ему казалось, что вены на запястьях сейчас лопнут от напряжения.

Все, кто стояли близко к Лорензо и Кванталиану оборачиваются на звук.

Эсфирь едва ли шевелит мизинцем, и следы от ударов с лица Видара исчезают.

— Я потом буду первой, сначала они, — кривовато улыбается она.

Все застывают на несколько секунд в немом шоке. Видару приходится молниеносно изобразить на своём лице тоже самое, лишь бы скрыть странный отблеск древности в глазах.

Он медленно сканирует её лицо взглядом. Она стояла пред Видаром, хитро склонив голову к левому плечу, не было и намёка на терновые нити или уродливые стежки на губах. Только мириады трещин в её глазах сверкали болью. Над головами кружила стая воронов.

— Я так и думал, — Видар даже забыл об ударах и нескончаемом самоконтроле, наконец, подтвердив свою безумную догадку.

На лице Брайтона отображается вселенское отчаяние.

— Какого демона ты обманул меня, Кванталиан?! — рык Энзо перемешивался с криками из огня.

— Я не… Я… — Кванталиан открывал и закрывал рот, словно выбросившаяся на берег рыба.

— Голос тебе не нужен, — потрясённо произносит Видар, словно во-второй раз осознав, чтосейчас произошло.

Эсфирь видит в его глазах самое настоящее, неподдельное, даже безумное, восхищение.

— Ещё как нужен, когда я буду орать на тебя дома, — недовольно фыркает она.

— Ты почти заставила меня встать на колени и врезала мне! — грозно протягивает Видар, пытаясь скрыть улыбку от того, какона назвала его Тэрру. — Ты могла умереть!

— Конечно, меня же пытали из-за тебя, если вдруг ты не понял! — пожимает плечами Эффи. — Ты ещё легко отделался!

Видар замечает, как она исхудала за несколько суток. И хотя ведьма старалась вести себя как обычно, он видел её усталость и истерзанность.

— А меня ты заставила волноваться за тебя каждую долбанную секунду, если тебе интересно! — взрывается Брайтон. — Паскаль отвесит тебе такую затрещину, что покажется тебе цветочками по сравнению со всем, что когда-либо происходило с тобой! А затем я добавлю! И за это тоже! — он нервно окидывает взглядом огонь и заживо горящих солдат, и ведьм.

— А, точно! — ведьма горделиво приподнимает подбородок, а огонь вспыхивает с новой силой, начиная двигаться намного быстрее.

Но гордость была напускной. Она чувствовала каждую ведьму, что губила своей рукой. Чувствовала её боль. Чувствовала, как несколько десятков капель сил испаряются из её энергии. Несущественных для магии, но таких важных для неё, как для их Верховной.

Они предали. Не вступились. Она усиливает жар огня, с трудом моргая. Чёрный смог проглатывает землю.

Оба короля замечают, как из её носа стекает тонкая струйка крови.

— Останови огонь, умоляю, останови! — кричал Энзо, с ужасом наблюдающий за тем, как пламя безжалостно окутывало каждого из его армии и подбиралось к нему.

Идрис, а вслед за ним и остальные птицы, пикируют вниз, превращаясь в теневых солдат. Тех, кто чудом выживал в огне — добивали её вороны.

Идрис же — более походил на монстра-демона с яркими разноцветными глазами. Он возвышался над хрупкой фигурой Эсфирь, кровожадно скалясь. Готовый сорваться в любой момент по её указу и перегрызть глотки всем разом. Каждый раз, когда она прикрывала глаза больше, чем на несколько секунд, он касался пером её затылка, будто вливая в неё силу.

— Отдашь их мне, Кровавый Король? — Эсфирь быстро стирает кровь.

То, как она назвала его — почему-то делает разрез на его сердце.

— Нет. Они — мои, — серьёзно произносит он. — Тебе здесь делать нечего, — уже тише добавляет он.

В душе разливается приятное тепло. Он переживал. Сейчас даже у мозга не было сил бороться с парадоксальным открытием. Его волнение стало таким же ослепительным, как евангельское откровение.

Ведьма медленно поднимает руки над головой, перекрещивает кисти, а затем резко сжимает ладони в кулаки. От огня остаётся лишь запах гари.

— Спасибо! Спасибо! — Старик вместе с бесом сбивчиво дышали, пятясь назад.

Поле превратилось в кровавое месиво из огня и тёмных дымчатых фигур. Особо удачливые умерли сразу же, а тех, кого хотела помучить судьба — ждала страшная участь в виде медленной смерти.

— Морок нужен? — интересуется Брайтон, понятия не имея, что собирается делать Видар.

— Нет, оказалось умений ведьмы вполне достаточно, — от ледяной улыбки альвийского короля мурашки поползли даже у Верховной Ведьмы. — Вы свободны, — обращается