— Так и есть. Только медсестра сама не знала тогда, спасатель-то был или нет.

Лерин папа улыбнулся и продолжил перелистывать журнал, с крупным заголовком на глянцевой обложке «Лучший фотограф года — Дмитрий (Невидимка)».

Рождественский друг

— Ух, я тебя сейчас поймаю! Стой, негодник! Снова двойку получил! Опять подрался… и как мне теперь в глаза учителю смотреть? Ведь обещал, в прошлый раз, что исправишься, ой не могу я больше с тобой. И когда же это все закончится? — причитала запыхавшаяся старушка, что гонялась по заснеженному двору за мальчишкой.

Мальчик проворно увиливал от мокрой тряпки, что издавала пар и пыталась догнать его спину. У тазика с бельем валялся на замерзшей лужице портфель, из которого торчал лист школьной тетради с жирной красной двойкой. А под бельевыми веревками во дворе стояла его бабушка, и придерживая скрученную в калач простынку, держалась за бок, охая от избытка чувств.

— Арсений, а Арсений? И в кого ты такой пошел, мать твоя умницей была, да и папка порядочную жизнь прожил, а с тобой, что ни день — то приключения, доведешь меня, останешься сиротой, узнаешь тогда!

— А я что? Он сам начал, а я только ответил, — выглядывая с опаской из-за болтающихся на ветру простыней, всхлипывал Сенька, — а двойка тоже не честная, я только хотел, чтобы не скучали на уроке, ведь биология, мы как раз птиц проходим, а мне Серега обещал контрольную решить если я ворону выпущу!

Бабушка закончила со стиркой и направилась в дом:

— Ой, нет у меня сил с тобой бороться, не знаю, что из тебя получится, ладно иди в дом, обедать будем.

Арсений немного пожевал, накинул шапку-ушанку и отправился на соседнюю улицу к закадычному приятелю — Ваське.

Пока шел, размышлял о том, чем будет заниматься:

«До вечера еще куча времени. Может смастерить ловушку для воробьев из кастрюли? Нет, холодно слишком, возится долго. Пруд, наверное, начал замерзать, небось кататься еще не получится, лед тонкий! Может Васька что придумает?»

— Здорова, Вась, ты чего там? — наблюдая через щель в трухлявом заборе.

— Тише, я готовлюсь на слежку, у нас тут соседка, хочу на чистую воду ее вывести. Чего застыл, влезай уже! — махнул Васька.

Сенька перелез через забор и присел на ступеньку крыльца.

— Пойдем, как темнеть начнет, чтобы не заметила, — засовывая батарейки в старый массивный фонарик, прошептал Вася.

— А что с ней не так? Зачем следить-то? — спросил Сеня.

Вася прятал два пирожка в рюкзак:

— Да-а понимаешь, поселилась тут еще летом. Говорят, выгнали ее из другой деревни, не смогла ужиться с односельчанами. Странная она, я ее у леса видел, травы все собирает, мухоморы в корзинке несла, зачем они ей…

Сеня потер руки, представляя сегодняшний вечер, который точно не будет пропущен зря, даже с воробьями под кастрюлей не нужно будет возиться.

Небо затянулось тучами, отчего потемнело раньше. Мальчишки спрятались за кучей соломы, что лежала за соседским огородом.

Сеня прошептал:

— А я сегодня от Мишки, старшеклассника фингал получил! — показывая в свете фонаря крупный синяк.

— Меньше будешь выторговывать, небось снова менял что? Услуга за услугу? Ха-ха-ха, но, давай потише, мы сейчас не за этим здесь.

Вскоре дверь домика отворилась и на улицу вышла пожилая женщина, направляясь в сторону сарая.

— Так. Вот она! Ишь собралась, куда на ночь, точно что-то задумала! — прошипел Васька.

— Ну, идет в сарай, может, ей там дров взять нужно или молоток, что ж удивительного? — пожал плечами Сеня.

— Ага, а может, у нее там спрятан кто? Или завод по производству чего-нибудь запрещенного? — выглядывал из-за сена Васька.

Женщина вышла с зажженной керосиновой лампой и проходя мимо калитки, что вела на огород, остановилась. Посмотрела в сторону кучи с сеном и что-то непонятное проговорила.

Мальчики затихли и вмиг спрятались.

Скрипнула дверь уличного туалета.

— Глянь, что там? — прошептал Васька.

Сеня высунул голову. В туалете светился огонек фонаря.

— Да все нормально, придумаешь ты тоже! Домой пора идти, я обещал пораньше вернуться, — ответил Сеня.

Вася высунул голову и тоже уставился на деревянную кабинку.

— Да ну вас, ничего интересного. Эх, ладно, может, в другой раз что обнаружим, — вздохнул Вася.

Через минуту дверь отворилась и вместо соседки из туалета выбежала упитанная щетинистая свинья.

Мальчики оторопели, керосиновый фонарь стоял на земле у двери, а животное, похрюкивая, направлялось прямиком к стогу сена.

— М-м-м, это что еще, а где соседка твоя? — светил фонариком в сторону несущейся свиньи Сеня.

— Неужто это она? Бежим отсюда, — слезая с сена, кричал Васька.

Мальчики неслись изо всех сил по деревенским огородам, свинья, словно бесноватая не отставала и пыталась схватить за ноги. Сеня, как на зло, то и дело спотыкался о крупные комья земли, что уже хорошо промерзли.

— Дого-о-онит! Держись! Быстрее, бегом домой! — крикнул Вася, швырнув в свинью фонарик, и видимо, попав ей прямо в пятак.

Разъяренная тварь пронзительно завизжала и уже почти настигла лазутчиков. Оставалось добежать до металлической оградки, что отделяла огороды от деревенской улицы, но у Сеньки развязался шнурок на ботинке, он зацепился и шлепнулся, ударившись о замерзший ком земли.

Сердце замерло, Сеня открыл глаза, стер пот со лба. Он лежал за оградкой, как он там оказался сам не понял, а свинья с небольшой ссадиной на пятаке трепала шапку-ушанку