чья-то жизнь — разрешила ему жить, хотя прошлой ночью он был уверен, что умрет этой. Ясно, что предчувствия, рожденные слабостью, не сбылись; он должен это запомнить. При помощи друзей человек может творить свою судьбу.

Глава девятая

Победа

Меченос, как выяснилось, побывал во Дворце и принес одну из прекрасных сутан Прилипалы. Она удивительно хорошо подошла Шелку, хотя ее мягкая ткань намекала на мрачную роскошь, которую он нашел отвратительной.

— Без нее люди не узнают тебя, парень, — сказал Меченос. Шелк, тряхнув головой, спросил себя, смогут ли они узнать его в этом.

Вернулся Узик.

— Я приказал установить побольше ламп на ваш поплавок, кальде. И флаг на антенну. Большинство ламп будут направлены на вас, две — на флаг. — Не ожидая ответа, он спросил хирурга: — Он готов?

— Он не может долго ходить, — сказал хирург.

— Я обойду весь город, если понадобится, — сказал им Шелк.

— Он должен полежать, пока не придет время идти, — заявила Гиацинт, и он, чтобы угодить ей, так и сделал.

Прошло не больше полминуты, или так показалось, а Меченос и хирург уже положили его на носилки. Гиацинт шла рядом с ним, как и тогда, когда официанты вынесли его из оранжереи, и ему показалось, что вместе с ней идет сад его мамы; с другой стороны шел сыпавший благословениями Квезаль, чья сутана из темно-красного бархата отдавала холодной ветреной темноте смешанные запахи ладана и чего-то еще. Для его уха фру-фру-фру юбки Гиацинт и виш-шиш сутаны Квезаля звучали громче, чем хлопанье флага Узика. Труперы, щелкая каблуками, отдавали честь. Один встал на колени ради благословения Квезаля.

— Было бы лучше, — сказал Узик, — если бы вы, кальде, сумели сами сесть в поплавок. Вы в состоянии?

Он мог, конечно, и встал с носилок, помогая себе тростью Меченоса. Вдали раздался ружейный залп; за ним последовал слабый крик, неразборчивый и нереальный.

— Муж бой, — прокомментировал Орев.

— Некоторые, — сказал ему Шелк. — Вот почему мы идем.

Из входного люка сочился слабый свет; хирург, уже сидевший внутри, помог ему войти.

— У Крови был открытый поплавок, — припомнил Шелк. — И там был прозрачный купол — через его верхушку можно было видеть почти так же хорошо, как через воздух, — и, когда купол опускали, в поплавке можно было стоять.

— В этом тоже можно стоять, вот здесь, — сказал хирург. Он провел Шелка на место. — Видите? Здесь вы прямо под турелью.

Выпрямившись, Шелк кивнул:

— Я ехал в одном из таких вчера — и сидел снаружи, когда дождь прекратился. Но там было меньше места, чем в этом. — Потому что большую часть места занимали трупы, в том числе тело доктора Журавля.

— Мы выгрузили очень много боеприпасов, кальде, — сказал ему трупер, управлявший поплавком.

Шелк едва не кивнул опять, хотя трупер не мог видеть его голову. Он нашел лесенку, которую помнил, — похожую на паутину штуковину из тонких металлических стержней, — и осторожно, но уверенно, взобрался к открытому люку на верхушке турели.

— Плох вещь, — нервно сообщил ему Орев. — Вещь блеск.

— Ты имеешь в виду эту жужжалку? — Шелк улыбнулся, к собственному удивлению. Жужжалка была матово-черная, из открытой казенной части смотрела блестящая сталь. — Они не будут стрелять из этого по нам, Орев. Я надеюсь, что они вообще не будут стрелять ни в кого.

Снизу прилетел голос хирурга:

— Кальде, там есть сидение для стрелка и штуки, в которые вы можете поставить ноги.

— Стремена. — А это голос Узика, без сомнения.

Шелк забросил себя на кожаное сидение, едва не выпустив трость Меченоса. Вокруг поплавка виднелись конные офицеры; полная рота труперов стояла по стойке вольно на улице за ним. Слуга, впустивший его в гостиницу Горностая, смотрел на все это со своего поста у двери; Шелк махнул ему тростью, и тот махнул в ответ, его улыбка сверкнула белым пятном в темноте.

«Опять собирается дождь, — подумал Шелк. — Не думаю, что у нас было такое темное утро с весны».

У его локтя поднялась голова Квезаля.

— Я собираюсь побыть рядом с вами, патера-кальде. Они нашли ящик, на котором я могу стоять.

Шелк сказал так твердо, как только мог:

— Я не могу сидеть, пока Ваше Святейшество стоит.

В передней части поплавка открылся люк; оттуда высунулись голова и плечи Узика — он говорил с кем-то внутри.

Квезаль коснулся руки Шелка холодными сухими пальцами, в которых, казалось, не было костей.

— Вы ранены, патера-кальде, и более слабы, чем думаете. Продолжайте сидеть. Я так хочу. — Его голова поднялась до уровня головы Шелка.

— Как желает Ваше Святейшество. — Держась обеими руками за край люка, Шелк приподнял тело, непривычно не желающее сотрудничать. На какое-то мгновение ему показалось, что движение потребовало непомерных усилий; сердце билось как сумасшедшее, руки тряслись; потом одна нога нашла уголок ящика, на котором стоял Квезаль, и он сумел приподняться и сесть на комингс открытого люка турели.

— Место стрелка остается для Вашего Святейшества, — сказал он.

Поплавок поднялся в воздух и заскользил вперед. Голос Узика, более громкий, чем рев моторов, достигал, казалось, любой улицы в городе:

— Народ Вайрона! Наш новый кальде идет к вам, как и обещал. Рядом с ним находится Его Святейшество Пролокьютор, который подтвердил, что кальде Шелк завоевал милость всех богов. Приветствуйте его! Следуйте за ним!

Искрящийся белый свет вспыхнул слева и справа, меньше чем в ярде от Шелка, почти ослепив его.

— Дев идти! — воскликнул Орев.

Черный гражданский поплавок вклинился между их поплавком и труперами и теперь расталкивал конных офицеров. Впереди, рядом с водителем, стояла Гиацинт; пока Шелк, открыв рот, глядел на нее, она переступила через то, что, наверно, было низким невидимым барьером, и шагнула на полированный круглый нос.

— Твоя палка! — крикнула она.

Шелк крепко взялся за рукоятку, наклонился настолько далеко, насколько осмелился, и протянул ей трость; гражданский поплавок все приближался, пока его капот не коснулся задней части поплавка, на котором ехал он.

И Гиацинт прыгнула, розовая юбка билась вокруг ее босых ног, поднимаемая вверх воздуходувками. Какое-то мгновение он был уверен, что она упадет. Но она ухватилась за трость и твердо встала на наклонной задней палубе поплавка, триумфально махнув конным офицерам, большинство из которых махнуло ей в ответ или отдало честь. Поплавок, в котором она ехала, повернулся и исчез в полумраке за их огнями, но Шелк успел узнать водителя, того самого, который в ночь фэадня привез его домой.

Гиацинт озорно усмехнулась:

— Ты выглядишь так, как будто увидел привидение. Не ожидал такой компании, а?

— Я думал, что