– О чем это ты? – нахмурился Книжник.

И вспомнил. Зиг говорил о том странном тумане между заградительными молами. Поле там довольно слабое – иначе им бы не выжить. Вряд ли такое поле способно воздействовать на металл и порох. Но спорить с вестом семинарист не стал.

– В общем, соберем силы по максимуму – и там решим, – закончил Слава.

– Отличный план, – иронично протянул Зигфрид.

– А есть другой? – оскалился дайвер. – Погрузим всех на борт и…

– Пойдем ко дну, – сварливо сказал Грин. – «Касатка» максимум двадцать человек взять сможет, но это без оружия и боеприпасов. Как вы на ней воевать собрались? Нет, я на это не подписывался.

– Ты нас только к месту доставь – и дело сделано, – примирительно сказал Книжник. – Дальше уж мы как-нибудь сами.

– Сами… – проворчал Грин. – Да куда вы без меня!

«Касатка» медленно шла к выходу из бухты. Ход тормозили две торпеды, прикрепленные к корпусу с обоих бортов при помощи примитивных металлических хомутов. Грин утверждал, что все надежно, но Книжник втайне молился, чтобы вся эта конструкция не взлетела на воздух. Зигфрид внимательно осматривал пространство, чтобы не повторилась история с галерами. Теперь у него появился веский аргумент в виде установленного на рубке пулемета Калашникова с увесистой лентой из оставшегося арсенала подводников. Но Консты то ли не замечали вновь всплывший корабль, то ли выжидали, но батискаф продолжал беспрепятственно двигаться в сторону «черного обелиска».

Книжник же не мог отделаться от картин, до сих пор будораживших его воображение. Мрачные железные коридоры субмарины, наполненные призраками прошлого, опустевшие отсеки. Дерзкая вылазка Славы, отправившегося в торпедный аппарат без гарантий вернуться. Его гибкий, как у дельфина, силуэт, который Книжник наблюдал уже из иллюминаторов батискафа. И жуткое зрелище надвигавшейся из глубины торпеды – да, под контролем опытного пловца, но все же… И поразительная работа Грина, сумевшего разобраться в устройстве доселе незнакомого оборудования. Как ловко он отбраковал окончательно «протухшие» торпеды, как зарядил торпедные аппараты годными, заново настроенными торпедами, и «выплюнул» наружу эти смертоносные снаряды. Параллельно он умудрился пополнить запасы сжатого воздуха в батискафе. Под его же руководством (жестами через стекло иллюминатора) Слава устранил легкую неисправность рулей.

Тогда Книжник вдруг понял, что Грин – не просто талантливый мастер. В стельку пьяный, гнилой медузой свисавший со стула в таверне «Свалка», он не преувеличивал, называя себя ученым и конструктором. Он был настоящим техническим гением. Это стало окончательно очевидно, когда, тщательно запечатав субмарину «для потомков», и задраив люк батискафа, они, наконец, всплыли на поверхность.

Живые.

Грин решил выйти из бухты в надводном положении. Это было правильное решение: фарватер перекрывали корпуса затопленных кораблей. Но больше опасались другого.

Тумана, возникшего столь же внезапно, как и в прошлый раз, и теперь наползавшего на «Касатку». Стало понятно, почему не спешили на абордаж воинственные потомки подводников: они не стремились попасть в объятья Поля Смерти.

В последний раз мелькнула за кормой бухта – и скрылась в молочной мгле. «Касатка» вошла в туман. Привыкнуть к этому было трудно – туман, видимо, появлялся только тогда, когда кто-то пересекал линии между молами, в другое время это пространство ничем не выделялось на фоне моря.

Грин еще больше сбавил ход – приборы взбесились, а налететь на берег или спрятавшийся под водой остов корабля не хотелось. Поэтому Зигфрид, как самый зоркий, взял на себя роль впередсмотрящего. Рваные клочья тумана медленно перекатывались через палубу батискафа; то, что субмарина движется, можно было определить лишь по слабому кильватерному следу. Возвращалось неприятно знакомое ощущение кошмара, нереальности происходящего. Из тумана, вызвав новую волну необъяснимого страха, выплыла черная неподвижная фигура в плавно скользящей лодке. Лодка приближалась, пересекая курс, но жуткий перевозчик, казалось, не замечал их.

– Зря мы не заплатили Харону, – тихо сказал Слава. – Это плохо.

Словно услышав его, перевозчик повернул в сторону людей свое жуткое лицо. Черных глаз-впадин не было видно, но их и не нужно было видеть – все ощутили тяжелый, как сама судьба взор, и каждый в этот момент подумал о чем-то своем.

Лодка тихо скользнула прямо перед носом батискафа – и скрылась во мгле, оставив ощущение тревоги и предчувствие беды.

Они тихо прошли мимо величественного и зловещего «обелиска» – и туман стал рассеиваться. Только это не вызвало особой радости, напротив усилило ощущение тревоги.

Они выходили в открытое море.

Это ощущалось сразу – по резко усилившейся качке. И вода – она здесь была другая. Это вообще не было похоже на воду. Это была странная, отсвечивающая темно-багровым жидкость, которая даже на вид обладала другими физическими свойствами. Волны казались какими-то тяжелыми, заторможенными, будто здесь царили другие законы гравитации.

– Надвигается шторм, – вглядываясь вдаль, сказал Слава.

Там наливались тяжестью пунцовые тучи. Мощные молнии беззвучно лупили в горизонт. Усилился ветер.

– Надо погружаться, – сказал Зигфрид. – Под водой вроде не бывает качки?

Слава странно посмотрел на него, но ничего не сказал. Все забрались внутрь, задраили люк. Грин стал колдовать с пультом.

– Что-то не так, – растерянно сказал он. – Погружаться не хочет!

– Вода здесь другая, – сказал Слава. – И нырять здесь тяжелее, опаснее. А лучше вообще сюда не соваться. Это же не просто море, – он помолчал, обвел товарищей взглядом. – Это одно сплошное Поле Смерти.

– Просто замечательно, – побледнев, сказала Кэт и тихо уселась на железную палубу, обхватив колени и прижавшись спиной к переборке.

– Я не понимаю, – не слушал его Грин. – Так просто не может быть…

– Наверное, плотность у воды здесь другая, – предположил Книжник. – А батискаф на обычную воду рассчитан.

– Полагаешь? – пробормотал капитан. – Но это не объясняет, почему…

Дискуссию прервала мощная волна, приподнявшая аппарат и швырнувшая его в пучину. Экипаж «Касатки» едва устоял на ногах.

– Ого! – произнес Зигфрид. – И дальше так же будет?

– Будет хуже, – пообещал Слава. – Зря мы не заплатили Харону.

Слава уселся рядом с Кэт, обнял ее за плечи. Книжник поглядел на эту парочку и перевел взгляд на иллюминатор. Маленький стеклянный кругляш у самой поверхности моря словно кровью заливало.

Вот что напоминала эта жидкость.

Кровь. Бескрайнее море крови. Даже запах почудился – тяжелый запах смерти.

«Спокойно! – Книжник пытался совладать с навязчивыми мыслями. – Если Слава прав, и все это – водное Поле Смерти, значит, отсюда и галлюцинации. Главное не поддаваться, держать себя в руках…»