Одна вдова, 44 лет, …в мае 1546 года потеряла сознание, и ее уже сочли чуть ли не мертвой, но меня срочно призвали к ней… это был случай удушья в связи с удержанием семени. Присутствующие там женщины… лишь ухудшали ее состояние… В связи с безотлагательностью ситуации мы вызвали акушерку, чтобы она приложила мазь к гениталиям пациентки, втирая ее внутрь своим пальцем. Так, против всех ожиданий, больную удалось привести в сознание.

В XIX веке из писавших на эту тему, кого только Мейнс удалось найти, все были выходцами из франкофонных стран. В самой Франции массаж влагалища был общепринятым способом лечения вагинизма, и гинекологи применяли его даже во второй половине XX века, в течение многих лет после окончания Второй мировой войны. Это несомненно связано с существованием там терапевтической гинекологии, ведь эти специалисты не получали хирургического образования, а потому пользовались более консервативными методами лечения.

Сегодня всякий, кто относится со специфическим любопытством к этой области, предположит, разумеется, будто многомудрые врачи назначали и выполняли такую лечебную процедуру с известной степенью сладострастия, если не похоти, однако из их трудов такого отнюдь не следует. Доводы Мейнс, разумеется, представляют собой критику сложившейся многовековой андроцентрической модели сексуальности, и она, несомненно, не пропустила бы ни одного случая дурного обращения с женщинами со стороны мужчин, однако как историк она не нашла никаких указаний на то, что врачи руководствовались похотью при назначении этой процедуры… Кроме того, массаж влагалища обычно делали акушерки, а роль врача сводилась лишь к прописыванию требуемых ароматических масел или же возбуждающих средств, которые требовалось вводить во влагалище. Абрахам Закуто описал лечение «вирджинеллы» (девственницы), чье состояние было столь угрожающим для ее жизни, что пришлось ввести ей «пессарий». Устройство это, по-видимому, представляло собой нечто вроде искусственного полового члена, изготовленного с использованием цикламена, лука, чеснока и бычьей желчи, поскольку его так вводили и таким образом им манипулировали, чтобы вызвать жар и выделение соков.

Любой, читающий о подобных приемах лечения, знакомится одновременно и с существовавшими тогда затруднениями при объяснении и оправдании подобных интимных процедур. Теолог Винсент Испанский, например, около 1200 года придерживался такого категорического мнения: пациентке нельзя давать понять, что причиной ее симптомов стал застой семени. Впрочем, у него не меньшие затруднения возникали при спонтанном извержении семени у монахов, однако и их он предпочитал оставить в неведении относительно истинных причин этого. Исповедники в любом случае сплошь и рядом оказывались на тонком льду: если верующих в самом деле требовалось наставлять на путь истинный, необходимо было помогать им выразить словами их возможные прегрешения. Однако неизбежное выспрашивание деталей у исповедующейся невинной девушки могло привести к прямо противоположному результату: Цезарий из Хайстербаха поведал в этой связи об одном священнике из Брабанта, который во время исповеди задавал юной девушке столь откровенные вопросы, что она впервые в жизни почувствовала плотское желание. Развратные сведения были широко доступны священнослужителям: именно они, по-видимому, были единственными, кто правильно понимал разницу между такими терминами, как «tergo» (анальное сношение) и «retro» (сношение «по-собачьи»).

Подобные познания явно не оставляли их незатронутыми, ведь и Рим и Авиньон были центрами проституции, но когда там происходили церковные соборы, работы становилось настолько много, что приходилось со всех сторон подвозить подкрепление.

Некоторые священники, занимавшиеся врачеванием, прекрасно понимали все сексуальные аспекты «хистеротерапии», однако они лишь согласились на том, что подобные лечебные процедуры должны выполнять лишь люди с «чистыми руками и чистой душой». Альберт Великий выразил это так:

Рука оскверняющая приведет к слабости характера или к скотоложству, однако рука исцеляющая никак не может содействовать этому, как мы говорим об этом женщинам, у которых в результате падения пострадало положение матки: предписано вернуть матку на место с помощью руки, — и мы утверждаем, что рука при этом не оскверняет и не совращает этих женщин, но исцеляет их.

С другой стороны, когда дело доходило до лечения женских болезней, использовались страннейшие эвфемизмы, придумывались удивительные ритуалы. Пожалуй, хуже всего было во времена, когда жил Франц Антон Месмер (1734—1815), признанный пионер «животного магнетизма». В его парижский период групповые сеансы Месмера были частью светской жизни высшего общества, причем женщины и девушки оказались самыми восторженными его последовательницами. В 1841 году Чарльз Мэккей вспоминал с содроганием о том, что ему рассказывали про все эти действа. Группу женщин, сидевших вокруг ванны с намагниченной водой, лечили помощники магнетизёра. Эти чаще всего молодые, мускулистые и хорошо сложенные господа «обнимали пациенток между коленями» и массировали им груди и туловища, одновременно глубоко заглядывая в глаза. Восторженным вздохам магнетизируемых пациенток вторила музыка, пока пациентки одна за другой не начинали:

…дергаться в конвульсиях. Некоторые рыдали и вырывали у себя волосы, другие хохотали, пока у них не начинали литься слезы из глаз, а третьи визжали и орали до потери чувств.

На пике этого адского столпотворения являлся сам мастер, который прикасался рукой к лицам, грудям, животам своих пациенток, ведя себя во всех смыслах как спаситель — и его пациентки тут же обретали сознание. Мэккей называет Месмера шарлатаном и грязным стариком, причем делает это безапелляционно и прямо. В XIX веке очень популярны стали способы лечения истерии водой. Струю воды при этом нередко направляли на нижнюю часть живота, так что можно не сомневаться, что мощная струя, попадавшая на клитор и на малые губы, давала необходимую эротическую стимуляцию, причем неважно, осознанно или нет к этому стремились создатели этого способа: «Душ — исключительно важная составляющая процесса лечения; и если им как следует обработать лоно, он значительно поспособствует облегчению функций матки»,

В XIX веке к женским органам относились, наверное, максимально неоднозначно. С одной стороны, многие врачи, следуя по стопам классиков медицины, придерживались мнения, что истерический кризис провоцировал возможности для проявления классического комплекса симптомов. И в таком случае врачам не следует отказываться от своей ответственности за проведение нужной терапии. С другой стороны, существовал постоянный страх, что при этом окажется преждевременно запущен механизм женских сексуальных желаний, приводящий к мастурбации, а следовательно, к психической неуравновешенности. По этой причине даже очень маленьких детей следовало постоянно держать под строгим присмотром. Нью-йоркский педиатр Эйбрэхэм Джейкоби в ноябре 1875 года заявил на заседании Нью-Йоркской медицинской ассоциации:

Мой коллега передал мне свою пациентку, девочку трех лет, в связи со странной формой конвульсивного заболевания, которое, как сообщила мать девочки, продолжалось достаточно долго… Покраснение лица и легкое подергивание глаз, время от времени глубокий-глубокий вдох — вот какие симптомы были мне перечислены… Однако потом она надолго утрачивала свое прежнее состояние и была уже не шумной и не игривой, но то раздражительной, то вялой. Нескольких вопросов и ответов на них оказалось для меня достаточно, чтобы убедиться, что маленькая девочка занимается онанизмом… Когда она присаживалась, у нее всегда начинались легкие конвульсии. Она научилась максимально сводить бедра или скрещивать ноги. Потом начинала двигать ногами, тереться ими друг о друга, к лицу ее приливала кровь, она потела, у нее подергивались веки, а в глазах было выражение возбуждения, после чего она, опустошенная, откидывалась на спину, глубоко вздыхая или шумно дыша… Подобные случаи отнюдь не редки.