– Именно. Будь что серьезное вы бы уже рассказали об этом, а так, на вас ни царапины и ничто не говорит о пережитых несчастьях. Хотя, бы может вы еще поведаете обо всем тому, кто действительно очень дорог вам.

Он подал ей руку, но вместо того, чтобы помочь ей подняться, сжал ее пальцы.

– Вы неправы.

Однако! Но Лира не собиралась верить ему. Он – лгун, каких еще поискать!

– В чем конкретно: в том, что безразлична вам или то, что обвиняю вас в загуле?

– И в том, и в другом.

Лира покусала себя за нижнюю губку.

– Возвращайтесь к вашим знакомым. Быть может на двадцатый раз вы услышите себя, поймете меня и уразумеете то, как я вижу вас.

Чернокнижник все же помог ей взобраться в коляску, позволив посмотреть на себя сверху-вниз, напомнив тот первый и последний бал на котором они появились вместе. Она тогда также смотрела на него.

– Как?

Повторяться не хотелось, да и оскорблять его тоже. Курочки, оккупировавшие их гостиную, ужасно развеселили ее. Вдобавок ко всему у этого разговора была очень много свидетелей.

– Важны не слова, а дела, милорд.

– Я знаю, что виноват и…

Она отвернулась, потянувшись к Мерту тронула его за плечо и попросила: «трогай!». По ту сторону ворот собралась ватага тех самых мальчишек, да еще каких-то ротозеев. Уже сегодня начнутся рассказы, как граф провожает свою «непонятно кого».

– Увидимся вечером? – граф, поднявшийся на первую ступеньку, все же коснулся ее руки губами, задержав взгляд на так и не истершемся пятне от чернил. – Хочу реабилитироваться в ваших глазах.

Впрочем, Лира и не собиралась отрицать ничего. Незачем было запирать ее. Что он сказал? Ей не нужно этого!

– Обсудить наш развод, Лира Олеговна.

Это успокоило ее.

– Если найдете время для меня, то может быть.

– Найду конечно же, – он еще раз коснулся ее руки губами. – И время, и вас.

Она убрала руку, едва сдержавшись от того, чтобы не потереть оголенный участок, сняв с него прикосновение его губ и сделала вид, что не заметила его уточнение.

– В академию, Мёрт, – скорректировала маршрут Лира, чтобы тот не гнал лошадей понапрасну. – Сначала туда, а потом на работу.

Мерный звон бубенцов, а еще урбанистические пейзажи занесенного снегом города успокаивали Лиру. Она приходила в мастерскую с совершенно свежими идеями и решениями до этого не решаемых задач. Кто бы мог подумать, что в этом мире будет так туго без поролона, пластика, эмали и крючков. Что говорить про эластан, резинки и дороговизну кружев.

– Добрый день, милорд.

Декан боевого факультета не желал смиряться с ее присутствием. Сколько бы Лира не навещала Джонатана и как бы благопристойно себя не вела, тот всегда стоял рядом, нависнув, готовый в любое время схватить и выпроводить ее вон. Если не швырнуть в портал или еще что, похуже.

– Миледи! В вашем присутствии теперь нет никакой необходимости.

Лира никогда не привыкнет к его прямоте, вот и сейчас обернулась, приподняв брови.

– В отсутствии официального опекуна и беря в учет удручающее состояние Карла, – начал «лысик» противно монотонным голосом, но радостно блестя том глазами, – я уступил вашим просьбам, но теперь, когда вернулся сэгхарт…

Лира кивнула, едва заметно хмыкнув. Вот она обратная сторона этого сказочного мира – пышно цветущая мизогиния. К женщине относятся нормально, но ровно до тех пор, пока она не решит заняться чем-то исконно мужским. Слава Богу, она открыла дело с легкой руки короля, иначе, ее бы выгнали отсюда взашей.

– Можно вытереть об меня ноги, верно? Так и передам, его светлости.

– Я жду вас вместе с сэгхартом, – Асель поздно спохватился.

Лира смяла губы и заставила себя растянуть их в вежливой улыбке. Когда-то, он пошел ей на уступки, сам, а после разговора с королем или самим Траубе.

– Выходит я ехала просто так? Сэгхарт будет занят все эти дни и не сможет навестить Джонатана…

Асель не сильно расстроился на этот счет. Он вновь просиял и кажется еще чуть-чуть и пустится в пляс.

– Ничего страшного. Это пойдет на пользу виконту.

Ей хотелось выкрикнуть иное, вспомнить об его успехах и прилежании. О других мальчишках из его компании, что всегда встречали ее и старались поразить новым фокусом или чем-то очень серьезным, очень полезным в этой борьбе против сил тьмы и ужаса. Она многое припомнила, но также вспомнила и другое – этого человека было не переубедить.

– Может быть, – Лира передала ему корзинку со снедью. – Говорят в Рамкаре тоже очень хорошо. Теплее, чем в Эйнхайме, добрее.

Последнее она ляпнула из вредности, из упрямого желания поставить этого козла на место.  Княжество Рамкар – их ближайший сосед и пока с ним складываются весьма и весьма непростые отношения. Они так и не могут прийти к общему знаменателю.

– Передайте это Джонатану. Лесса Моник очень старалась для него и его друзей.

– Они в чем не нуждаются!

Лира посмотрела в эти почти что прозрачные глаза напротив и пожелала плечами.

– Тогда съешьте сами. Говорят, что сдоба делает добрее. Может быть и вам свезет.

Она еще постояла у ворот академии, но не для того, чтобы поймать мальчишеский взгляд сквозь частые цветные окошки и даже не за тем, чтобы разжалобить Аселя, а чтобы прийти в себя, а не изрыгать проклятия на улицах Смога.

– Вот ведь козел!

– Ваша светлость? Леди Лира?

Лира оглянулась на выглянувшего из-за дверей студента старших курсов, кивнув ему. Тот выглянул из-за двери и протянул ей корзинку.

– Ваша корзинка, – он очень широко улыбнулся ей блеснув крупными резцами, – Мы все благодарим вас и будем рады видеть еще!

Она не поняла природу его веселья и воодушевления. Пирожки Моник готовит вкусные, но не до патетики, однако, взобравшись в коляску Лира быстро забыла об этом, заметив, что в полупустой корзинке что-то забренчало, сталкиваясь с ребрами из жесткой лозы.

– Джонатан! – выдохнула она, оборачиваясь на почти исчезнувшие шпили мрачного места и посылая им воздушный поцелуй.

Джонатан нашел способ передать ей волшебную палочку!

Ей жутко, как сильно хотелось опробовать новую палочку. Но где? Раньше она занималась этим в саду особняка, не опасаясь задеть кого-то. Все заклинания, которые она испробовала были простенькими, взятыми у знаменитой писательницы о юном волшебнике. Павлинье перышко поднималось в воздух, сгорая, кружки лопались от брошенного в них «бомбарда!» и превращались в пыль, двери отпирались и тут же закрывались обратно. Лире очень хотелось понять почему заклинания действуют так, а не иначе, но на большее волшебных жезлов просто не хватало: они рассыпались, не выдерживая рвущейся из них мощи.