За пределами центральных улиц застройка уже не была столь четкой, но все равно было заметно, что государь на этот город денег не жалеет.

Впрочем, все это Петя узнал только на следующий день, а по приезде сразу же остановился в гостинице на привокзальной площади. До нее грузчики дотащить его вещи согласились. Не сказать чтобы дешево (рубль в день), но искать ничего не надо. К тому же неплохой уровень услуг – большой номер со всеми удобствами, приличный ресторан с местной и европейской едой, баня с кабинетами массажиста и куафера.

И первый вопрос, который Пете задал дежурный у стойки регистрации, был:

– Девочек заказывать будете?

Петя смутился. Если отбросить условности, то он очень даже не против, но нельзя же так сразу и в лоб.

– Может быть, позже, – еле выдавил он. Но взял себя в руки и заговорил уже нормально: – Меня сейчас больше интересует, где можно привести в порядок мундир. Желательно, чтобы он выглядел, как новый. Мне губернатору представляться предстоит.

– Очень зря, – дежурный не был настроен так быстро отказываться от темы, – вы человек молодой, в средствах не стеснены. Так зачем себя сдерживать? Это для здоровья вредно!

С каких это пор поношенная кадетская форма стала признаком безбедной жизни? Или в этой гостинице нищие не останавливаются? Скорее всего. Кажется, Петя себя опять в ненужные траты ввел. «Что за дурной характер? – ругал мысленно он сам себя. – Только-только какие-то деньги в кармане впервые в жизни появляться стали, как уже барином себя возомнил. А из всех доходов надежна одна стипендия! Между прочим, сто рублей в месяц. А у отца на всю семью пенсия тридцать пять рублей была, и как-то не голодали. А у тебя с собой баулы с чаем и шелковыми тканями. И кристаллы…»

– Я подумаю, – ответил он наконец. – Давайте сначала с формой разберемся. И с номером.

– Подумайте. Обязательно подумайте. И примите правильное решение. Девочки у нас хорошие. Вам в радость будет, и им заработать надо.

В результате о чистке формы пришлось уже с дежурным на этаже (втором) договариваться. К утру обещал сделать.

Ночью к Пете никакие девочки в дверь не рвались. Он даже сам не понял, обрадовало его это или расстроило.

Зато комплект формы был выстиран и выглажен. Новым не стал, но выглядел вполне прилично. Особенно с начищенными сапогами, пряжкой ремня и крестом на груди. Подумав, знак академии тоже прицепил – с другой стороны.

Петя выдохнул и отправился в путь. В городе он всего два дня, а успеть надо многое. Но сначала – в приемную губернатора. Даже извозчика взял для солидности и чтобы сапоги не запылились.

Присутствие оно и есть присутствие. Что в Дальнем, что в Путивле. Казенное здание, будочник на входе. Неюный, не первый год служит. Зато солидный. Увидев форму и орден, тот вопросов не задавал и задержать не пытался. Петя сам остановился. И опять пожертвовал четвертаком ради получения информации.

– Вы бы, ваше благородие, сначала в четвертый кабинет зашли. К господину Чумейкину. Бумаги на награждение он готовит, должен знать, куда ваше представление дели.

Все правильно. Человек, самый осведомленный о внутренних порядках губернской канцелярии, дал наводку.

Кабинет был маленький, но чиновник сидел в нем не один. Еще две барышни присутствовали. И это на Дальнем Востоке, где женский пол в дефиците… Совсем не такая уж мелкая сошка, получается. Впрочем, отдел наград всегда особняком стоит. Чин у начальника, может, и небольшой, зато возможностей и связей немало.

– Кто такой? Зачем от работы отвлекаете? – не слишком приветливо приветствовал Петю чиновник.

– Я, ваше благородие, зашел узнать, как продвигается представление меня к ордену Святой Анны четвертой степени. И что надо сделать, чтобы дело быстрее шло. Проходя практику, я неплохо заработал, просто жажду средства в правильное дело вложить.

Чиновник снял с полки довольно большой том, полистал:

– Да, было такое. Но там проблемы есть. Орден-то офицерский, а вы пока только кадет. О чем пометка сделана и особое мнение на представлении указано.

– Целитель я. На второй курс никого слабее седьмого разряда не переводят. А это уже подпоручик гвардии. Так что кадетов второго курса обычно приравнивают к фендрикам. Меня так, кстати, на второй погранзаставе Ханки и считали.

Помолчав, добавил:

– Понимаю, дело непростое. Но на то вы и специалист.

Чиновник внимательно оглядел Петю:

– Из каких будете?

– Из простых. Отец – мещанин в Песте, сам я семь лет в лавке работал. До младшего приказчика дослужился. – Пете захотелось приукрасить действительность: – Затем способности к магии выявили, сейчас – кадет академии в Баяне. В Ханке был на практике. Во втором погранотряде. Целитель я, но даже повоевать пришлось.

Про Карташова решил не говорить. Сомнительно, чтобы тот и сюда письмо прислал. Если есть, чиновник и сам в курсе.

– Трудность вашей работы понимаю. – Чумейкин молчал, но смотрел благосклонно. – Дел много, а у меня поезд послезавтра. Не смогут ли… сто рублей ускорить процесс?

Сумму Петя назвал после мучительных колебаний. Денег было жалко, да и не за что платить. Но очень уж хотелось получить орден. Честно заслуженный. Но «без смазки» ему награды совершенно точно не видать.

– Когда, говорите, орден нужен? – Вопрос был задан спокойным деловым тоном.

– Завтра, в крайнем случае послезавтра утром.

– Тогда триста.

Петя чуть не упал. Это же такие деньжищи! И ни за что. За то, что и так должны были сделать.

– Наградной лист заполнить несложно, – пояснил чиновник, – положить бумагу на подпись его сиятельству – тоже. Даже проследить, чтобы он не забыл подписать, – реально. Но бумагу еще надо в канцелярии и бухгалтерии согласовать. А они могут по две недели их рассматривать. И вернуть на доработку. Так что триста.

Чувства у Пети были сложные. Плюнуть и уйти? Тогда точно не видать ему ордена. А ведь хочется. И деньги есть. Неужели со всех офицеров так берут? Или только с тех, кто «с пониманием» карьеру делает? Эх, один раз живем! Лишний аргумент будет сюда потом вернуться.

Петя вынул бумажник, стараясь, чтобы рука не тряслась.

– Вам прямо сейчас деньги передать можно? На благое дело… – спросил он, выдавив из себя улыбку.

Кстати, барышни, скромно сидевшие за небольшими столами и что-то старательно выводившие перьями на бумаге, прервали свое занятие и смотрели на него с интересом.

– Так даже лучше. Я вам сейчас записочку напишу, в бухгалтерию с ней зайдите. Надо будет за орден десять рублей отдать. Думаю, одного наградного листа вам будет мало?[23]