— Пока приказали сидеть здесь, — ответил сержант на немой вопрос в их глазах, — дальше два варианта. Первый — если наши накроют центр управления, то в двухстах метрах правее есть чистая площадка, туда начнёт прибывать подкрепление, соответственно, эвакуируют раненых. И второй — центр управления вскрыть не удалось, в таком случае двигаем к нашим, там офицеры, вот они пусть голову и ломают.

— А если их всех там положат? — спросил Дэй

— Тогда добиваем раненых и подороже отдаём свои шкуры, — подбодрил их сержант.

— Майор-то что говорит, шансы есть?

— И неплохие; там, — ткнул сержант пальцем в небо, — идёт атака на две ближайшие орбитальные станции, которые смещаются к городу. Методика отработана, и станции, уверен, добьют. Удар с орбиты нам не грозит, небо прикроет комплекс, так что обстрел нам тоже не страшен. Армейские части добраться сюда не успели, а если и успели, то, думаю, уцелеть здесь, — развёл он руками, указывая на руины, — довольно проблематично, в крайнем случае оружие при нас.

— Думаю, если кто и выжил, — поделился соображениями невысокий, коренастый пехотинец, имя которого Тим так и не узнал, — то, скорее всего, они уйдут из впадины поближе к своим.

— Согласен, — кивнул сержант, — не думаю, что их осталось много, а в меньшинстве дети Сурийской шлюхи никогда не воевали. Слушай боевой приказ, — сменил он тему, — платформу маскируем, а сами занимаем круговую оборону и ждём дальнейшего развития событий.

Дальше каждый получил персональные указания и все, кроме девушки, которую ввиду самого паршивого из всех состояния сержант посадил в секрет вместе с медиком, принялись готовить позиции.

Платформу с ранеными завели в образовавшийся при обрушении здания, прикрытый с трёх сторон карман. Четвёртую сторону завалили мебелью и хламом. Затем, не теряя друг друга из поля зрения, распределились вокруг платформы.

Тим вскарабкался по растрескавшейся стене упавшего набок здания и выбрав точку, откуда хорошо просматривался отведённый ему сектор, запрыгнул в оконный проём. Стена после падения дома оказалась полом, да и тот уходил вниз под углом, но Тима это не остановило. Осмотрев деформированное, забитое разбитой мебелью и кусками стен пыльное помещение, не найдя мертвецов, решил, что позиция ему подходит.

Где-то в глубине завала что-то горело, и струйки дыма просачивались в комнату, но неудобства дым не причинял, обзору не мешал. Какое-то время Тим самым тщательным образом осматривал близлежащие руины. Отметив, что в зоне его ответственности в небо тянутся жирные столбы дыма и мешают наблюдению, переключился на дальний периметр.

Пыль почти осела, и перед Тимом во всей красе предстал водоём. Озеро выделялось лишь тем, что на его поверхности не было гор битого бетона. Больше на водную поверхность не указывало ничего. Ровное блюдце водоёма было сплошь усеяно плавающим хламом и припорошено слоем бурой пыли.

Ещё раз осмотрев горящие кругом руины, отыскал позиции каждого из их группы. Пехотинцы маскировались, и на то, чтобы уловить движение, понадобилось время, но его было предостаточно, и Тим постепенно выявил всех кроме Дэя. Тим знал, где именно он засел, но как ни всматривался, никого не заметил.

Вскоре со стороны озера донёсся едва слышный за треском бушевавших пожаров шум разрывов. В воздухе поплыл ровный гул, но от озера в небо стартовали несколько стремительных искр, и гул вскоре затих. Больше, как ни прислушивался, звуков боя уловить не сумел.

— Мелкий, — долетело до ушей.

Обернувшись, увидел покинувших позиции сержанта и Дэя, что стояли на проспекте и смотрели вверх в его сторону. Видя, что Тим услышал, сержант кивком приказал спуститься.

— Давай за нами, — крикнул он.

Дождавшись, когда Тим спустится, сержант и Дэй двинулись вниз по проспекту. Думая, что есть приказ и они идут к озеру, Тим поспешил за ними. Когда, обойдя развалины, оба свернули направо и двинулись вдоль склона впадины, он удивился, но тем не менее шагал следом.

Справа и слева горы битого хлама. Осыпавшись, они соприкоснулись, образовав гигантскую пирамиду из крошева блоков и покорёженных облицовочных панелей. На преодоление чадящих развалин ушло время, а когда они остались позади, то Тим увидел, что следующий небоскрёб осыпался не полностью, и первые полтора десятка этажей остались целыми.

Выглядело сие, как нечто правильной формы с местами уцелевшими стёклами в оконных проёмах, но сверху заваленное невообразимым переплетением арматуры и строительного мусора.

Дом горел. Левая сторона от первого до шестого этажа полностью охвачена пламенем, зато правая нет. Направились к уцелевшей парадной с правой стороны. Подойдя к некогда широким раздвижным стеклянным дверям, а ныне лишь пустому проёму, усыпанному битым стеклом, остановились.

— Короче так, — почему — то шёпотом заговорил сержант, с опаской озирая окрестности и прислушиваясь к тому, что происходит в парадной, — мы с Дэем шарим в квартирах, ты остаёшься в холле, прикрываешь нам спины. Процент с добычи получишь, понял меня?

Ответ Тима значения не имел, поскольку ждать его согласия никто не стал.

— Давай, Дэй, пошёл, — скомандовал сержант и следом за здоровяком пересёк разбитые двери.

Держа наготове автомат, Тим шагнул следом. Хрустящее под подошвами стекло отдалось эхом в большом полутёмном помещении. Потолки на уровне второго этажа, огромная, свисающая до пола люстра в центре, справа и слева две двустворчатые закрытые двери, а дальше, в центре противоположной стены, ещё одна разбитая раздвижная дверь и за ней среди останков явно рухнувшей кабины лифта окровавленные скомканные тела. Справа от лифта широкий проём с площадкой и уходящей вверх лестницей.

— Мелкий, — услышал голос сержанта, — держишь улицу и лестницу.

Кивнув, Тим пересёк холл, присел на колено за покрытым пылью диванчиком, что полукругом стояли вокруг люстры.

Сержант, стараясь не хрустеть битым стеклом, направился к правой двери. Толкнул, дверь не поддалась. Пересёк холл, толкнул левую. Дверь распахнулась, и из квартиры вырвались клубы черного дыма. Сержант прикрыл дверь. Затем, не сговариваясь, они с Дэем подошли к двери с правой стороны, встали по бокам, сержант несколько раз кулаком ударил в дверь. Тяжёлые удары, отразившись эхом от стен, ушли вверх по лестнице.

Несколько секунд слушали тишину, затем за дверью что-то зашуршало. Что именно стало толчком к действию, Тим не понял. Он молча наблюдал, как, отойдя на несколько шагов, Дэй поднял автомат и перекрестил дверь двумя очередями. Следом сержант отстрелил петли и ногой вышиб дверь. На пороге лежал седой старый мужчина. Он всё ещё был жив, но прерывистое дыхание и расползающиеся на груди пятна крови говорили, что это последние его минуты.

Сержант и Дэй, со знанием дела прикрывая друг друга, проникли в квартиру и пропали из поля зрения. Затем в течение короткого промежутка времени оттуда слышались сдавленные крики, мольба и выстрелы. Когда всё стихло, в проёме появился сержант.