Девальвация мировых валют происходила в контексте «холодной войны». Европа и Япония чувствовали себя защищенными ядерным арсеналом США и не боялись советского вторжения. Находясь в подчиненном положении к США в военной сфере, они не помышляли о том, чтобы покуситься на доминирующую роль Вашингтона в сфере денежной политики.

Правительства европейских стран думали о создании единой европейской валюты с конца 1950-х годов, но не могли осуществить задуманное в условиях хаоса, воцарившегося в международной денежной системе в период 1971–1973 годов. Со временем они разработали план, который помог им обезопасить себя от ошибок, допущенных в денежной политике американским правительством. Идея перейти на евро родилась в мрачные дни 1978 года.

Глава 11 Рейган и Волкер: провал монетаризма, успехи налоговой политики и экономический бум 1980-х годов

«Мне кажется, кризис удалось разрешить, поскольку сработало предложенное Манделлом сочетание разных политик. Я не хочу сказать, что это произошло благодаря обедам в Michael I, что кто-нибудь из власть предержащих сознательно планировал изменить курс или даже понял, о чем речь. Но каким-то таинственным образом, путем проб и ошибок, система нащупала верный курс. Проведенное Волке-ром ужесточение денежной политики покончило с инфляцией; проведенное Рейганом снижение налогов возобновило рост экономики».

Роберт Бартли, «Семь тучных лет», 1992[78]

«Международная денежная система — вне зависимости от того, какие страны оказываются в выигрыше, а какие в проигрыше — была финансовой системой, попирающей права реальных производителей. С тех пор как в 1973 году мир перешел на "плавающие" курсы валют, при которых стоимость валют определяется свободным рынком, курс доллара многократно позволял себе совершать "бешеные скачки", по меткому определению Ли Якокка, каждый раз дестабилизируя торговые отношения. Пока нынешняя система свободного рынка остается в силе, валютные курсы будут продолжать колебаться между крайними значениями.

Деньги должны были стать нейтральным посредником в торговле. Но сейчас они превратились в нервного хозяина… Торговые войны всегда велись посредством валют, и эта меркантилистская вражда между народами продолжается с самого зарождения капитализма».

Уильям Грейдер, «Тайны храма», 1987[79]

В 1971 году Ричард Никсон заявил, что «все мы стали кейнсианцами». В 1977 году газета Wall Street Journal объявила, что Кейнс мертв. Кейнсианцы не могли объяснить рецессии 1974 года и тем более с нею справиться. Кейнсианство, и особенно его положение о том, что девальвация валюты ведет к снижению уровня безработицы и росту экономики, и послужило причиной возникших проблем.

Экономисты искали новых путей решения проблемы. Авторы комментариев в Wall Street Journal решили, что экономист Роберт Манделл и его бывший ученик Артур Лаффер могут указать верный путь. В мае 1971 года, когда Бреттон-Вудское соглашение доживало последние дни, в одной из своих малоизвестных широкой публике статей Манделл писал:

«Правильным набором мер [в 1971 году] станет сочетание налоговых послаблений с целью повысить объемы производства и ужесточения денежной политики с целью остановить инфляцию. Более быстрый рост экономики, вызванный снижением налогов, породит достаточный спрос на кредиты, чтобы позволить расширить реальную денежную массу при повышении процентных ставок»[80].

В наши дни предложение сочетать снижение налогов с ужесточением денежной политики может показаться очевидным, но в те времена оно радикальным образом отличалось от привычных методов. Разве снижение налогов не вызывает инфляцию, будучи слишком сильным стимулом для экономики? Разве ужесточение денежной политики пе ведет к рецессии? Согласно распространенной тогда точке зрения, следовало увеличить денежную массу (чтобы победить безработицу) и повысить налоги (чтобы сдержать инфляцию). Но уже к 1978 году журналисты из Wall Street Journal вместе с горсткой экономистов и политиков, воспринявших идеи Манделла, смогли донести их до широкой публики.

В 1978 году по инициативе конгрессмена-республиканца Уильяма Стайгера был примят закон о снижении налога на прирост капитала. Это был прицельный удар по наиболее деструктивному элементу деструктивной налоговой системы. Согласно распространенной в те годы теории, по крайней мере в том виде, в каком ее исповедовали республиканцы и прежде всего президент Никсон, высокая ставка налога на прирост капитала позволяла сократить дефицит бюджета. Демократы привычно считали, что высокая ставка налога на прирост капитала давала возможность перераспределить прибыли. Но на этот раз демократическое большинство в Конгрессе проголосовало за поправку Стайгера, хотя отвергло предложение президента-демократа Картера сделать налоговую систему более «справедливой», ограничив вычитаемые деловые расходы. Инициированное Стайгером снижение налога аннулировало повышение, произведенное Никсоном в 1968 году. Ставка налога на прирост капитала снизилась до 25 % с 50 %, хотя и не была проиндексирована с учетом инфляции.

В том же 1978 году было принято спорное «Предложение 13» об ограничении налогов на недвижимость — поправка к конституции Калифорнии. Это предложение было поставлено на голосование благодаря сбору подписей, организованному 75-летним Говардом Джарвисом. Против него ополчилась вся калифорнийская элита: представители СМИ и местных властей, крупнейшие предприниматели и ученые. Несмотря на сопротивление столпов общества, «Предложение 13» все же было принято. Вскоре интеллигенция признала свои ошибки: мрачные пророчества оппонентов поправки так и не сбылись, вместо этого в Калифорнии начался умеренный подъем экономики.

Возможно, самым важным последствием всех этих изменений стало возвращение Республиканской партии к своим истокам — к борьбе за снижение налогов. Возглавил это движение член Палаты представителей в Конгрессе США Джек Кемп. В начале 1977 года его коллега Джон Русселот неожиданно для республиканца предложил не балансировать бюджет, а произвести «простое снижение разных налогов для всех американцев». Его выступление в Конгрессе положило начало переменам в Республиканской партии. К концу 1977 года Кемп вместе с сенатором Уильямом Ротом выдвинули новый законопроект, согласно которому следовало снизить подоходный налог сразу на 30 %. Чтобы склонить на свою сторону демократическое большинство, законопроект Кемпа-Рота был специально создан по образу и подобию плана Джона Ф. Кеннеди 1963 года. Законопроект не прошел голосования в Конгрессе, хотя у его противников был очень небольшой перевес. В октябре 1978 года сенатор-демократ Сэм Нанн возобновил попытку протолкнуть законопроект, дополнив его «поправкой Нанна» — предложением ограничить рост федеральных