чистокровный гарзонец, чел! Ну… Теперь я больше похож на уставший член, но мой дух не сломить.

— Отлично. Сможешь нас сориентировать?

— Конечно, чел! Сади меня в кабину.

Это заняло какое-то время. Гарольд довольно посвистывал и фыркал, оказавшись между Якобом и Спот.

— А это вообще… — протянула лягушка.

— Это Гарольд Тинки. Он нам поможет.

И тут до Фитцвиля дошло.

— А на кой Шторм ты попросился в кабину, если все равно ничего не видишь?

— В кузове воняет свиным дерьмом, чел. Мне кажется, там возили свиней.

Спот вжалась в дверь.

— Короче, нам нужно на Красильную, а я туда и без глаз путь проложу, — заверил Гарольд. — Ты только скажи, где мы сейчас… Хотя. Погоди-погоди. Я слышу, как деревья перемалываются в порошок: недалеко производят камфору. Значит мы возле Типовой. Выезжай на нее и дуй налево, чел.

Чел так и поступил. Спот глядела на проносящиеся здания.

— Ты решил взять штурмом логово Верховного Существа? — спросил она. — План отличный, но в нем есть слабое место. Нас завалят.

— Что-нибудь придумаем.

— У меня даже пушек нет. Один из этих уродов на продажу разорвал мне пояс.

— Обойдемся без пушек.

— Что?!

— Гарольд, ты знаешь местность, есть способ попасть внутрь логова бесшумно?

— Без шансов, чел. Там все щели замазаны, даже вентиляцию пасут изнутри. И лучше тебе не видеть, кто именно. Сон пропадет.

— Такие как ты? — предположил Ретро.

Гарольд замялся.

— Ну, в общем… Да. Черт, когда Голубой сказал, что меня пора повысить, я не думал, что он это имеет ввиду.

Прошел легкий кислотный дождик. Грузовик не покрывали защитным лаком, но краски на нем и так было немного. Ретро раскурил электронную сигару.

— Это можно использовать. Не зря я тебя спас, Гарольд.

— А то! Леди справа, судя по голосу — красотка, спаса нет. Я тоже не хочу, что б она умерла.

— Этого не случится, — отрезал Якоб. — Мы все теперь бессмертны.

— Ква, — поддержала Спот.

Эй, — сказал усталый голос в голове Фитцвиля. А как же наши деньги? Ты что это в спасатели полез? Как насчет близнецов? Им помощь уже не нужна?

— Не разговаривай так со мной! Если будет нужно, я займусь проституцией! Вздумал тут меня учить. Да я на все готов, пусть меня богатые старухи по кругу пускают!

— Чел? — переспросил Гарольд через минуту.

— Не обращай внимания, — предложила Спот. — У него бак свистит.

— Ну, — вымолвил Гарольд.

Обитал Голубой в тысячнике Вечный Рабочий. Здание было известно тем, что десяток лет назад все его население поразил вирус Бездушности, так что перед заселением Голубому и его ребятам пришлось долго и методично зачищать соты с каннибалами. Половину здания понадобилось сжечь, еще четверть — залить бетоном. Тем не менее, Голубой справился. За этот подвиг, и тонну номов сверху, КТ закрыла глаза на захват индустриального общежития и не стала высылать армию.

Кроме того, Голубой, как и остальные Существа, доказал, что способен не только заниматься рейдерством, но и следить за порядком на территории.

Ярлык был вручен без лишних проволочек.

— Ну и ну, — сказала Спот. — Я мрачнее здания в жизни не видела. Оно разве… Вы видели всех этих панков? Я думала Голубой любит поцветастее. Что он гом…

— Эй, — перебил ее Ретро. — Новая Победа — прогрессивный город. Мы не говорим «гомик». Мы говорим — веселый.

— Ты откуда это взял? — спросил удивленный Гарольд. — Никто так не говорит, чел.

— Как минимум одна знакомая олива мне все уши этим прожужжала, — туманно объяснился Ретро.

— Нет, нет, нет. Гомик. Пидор. Заднеприводный. Глинокоп. Глиномес. Черт. Шахтер…

Фитцвиль заглушил мотор. Вечный Рабочий был такой злобно-унылой конструкцией, что испортил бы настроение даже слепому. Над ним, словно над заводом, поднимался дым самодельных труб.

— Содомит, — подсказала Спот. — Сладкоежка.

— Хватит, — крякнул детектив.

Спот шикнула сквозь зубы.

— Ладно, — согласился Гарольд. — Просто Голубой любит честность и прозрачность во всем. Косметика для него способ подчеркнуть уродство, а не скрыть его. Да, кстати, сам он — строго по бабам. Пусть они и на людей-то не похожи, однако… Имейте ввиду.

— Держу пари, он сам решает, кто из вас баба, а кто нет, — сказал на это Фитцвиль и вышел из машины.

— Ну, — сказала Спот. — А почему здание похоже на гроб?

— Ты не видела его изнутри. Голубой больше всех поклоняется Семицветной реке. Для него это само воплощение Шторма. Он считает, что все цвета, кроме серого — священны, и прячет их за стенами. Такого там намешал, что чокнутся можно.

— Черт. Ну и придурок.

— Как знать. Тут хоть жить можно. Вот Оранжевый — реальный Псих. У него не территория, а концлагерь.

Спот и Гарольд мило беседовали пока не вернулся Ретро. Вид у него был задумчивый.

— Ладно, — сказал он в открытую дверь. — У меня есть план. Спот, ты тоже идешь.

— Я умираю, — сухо буркнула девушка. — В глазах темнеет.

— Не придуривайся. Гарольд, и для тебя есть работа. Ты будешь нашим компасом внутри Рабочего. На случай возможных осложнений.

— Чел, ты действительно сумасшедший, да?

— Да. Но не глупый. Погнали.

Гарольда пришлось завернуть в мешковину, которая нашлась в кузове. Он пытался протестовать, но Ретро был неумолим. Получилось что-то вроде классического ковра с трупом.

— Куда мы тащимся? — спросила Спот, зыркая по сторонам запавшими глазами.

Она придерживала рану ладонью, хотя кровь давно свернулась и закупорила дырку. Белая сутана хорошо маскировала пятна.

— Звучишь как Бритти, — сказал Фитцвиль. — Спокойно любовь моя. Как я уже сказал, стрелять мы не будем, но совсем без снаряжения соваться в такую задницу — самоубийство. Нужно смазать себя чем-то для лучшей проходимости.

Спот фыркнула.

— Что? Ты уже перестала смеяться над моими шутками? Так быстро?

— Заткнись, Фитц.

Плохое настроение Спот усиливалось. Ретро вел их переулками похожими на свалки биологических отходов. Среди мусора, гнили и ветоши валялось столько мертвых фугов, что дышать приходилось исключительно силой воображения.

— Бл… — девушка подтянула полы платья, которые начали тлеть от стелящихся у земли химических испарений. — Слушай ты, безумный козел, или ты говоришь, куда мы премся по этим фугомогильникам, или я тебе шею сверну и брошу в ту кучу срезанных опухолей.

Ретро посмотрел: это действительно была куча кем-то брошенных опухолей. Обычное дело в Радуге. Только здесь их удаление сродни укорачиванию ногтей или стрижке.

— И-и-и — вот он, конец наших ярких отношений.

— Чел, тут реально не место для прогулок, — поддержал Гарольд. — Для Вечного Рабочего это что-то типа осадного рва, понимаешь? Мне знакомый лонгат рассказывал, что они вовсе не водой наполняются.

— Хватит ныть. Еще немного и папа Якоб всех спасет.

— Почему ты так на этом