– Я её узнаю, – произнес федерал. – Такая же была у Гены, нашего оперативника, который ехал в поезде, что взорвали у Расторгуево. Мы решили, что его тело не удалось найти после обрушения моста…

Ковальский умолк на полуслове.

– О господи… – протянула Марго, снова воззрившись на окровавленный алтарь.

В пылу погони за членами Ордена они все совершенно забыли о пропавшем оперативнике, подосланном в тот роковой поезд, что должны были подорвать на Павелецком вокзале.

Конечно, экспертиза ДНК и сопоставление образцов окончательно развеяли бы все сомнения, но времени ждать у них не было. Все факты и так указывали на очевидное. Сеттиты умудрились похитить федерала из поезда, привезли сюда и жестоким образом убили, использовав в качестве жертвы своему кровожадному богу.

– Что-нибудь еще интересного нашли?

– Помимо очевидного, – ответил криминалист, обводя рукой картину в подземном зале, – нам удалось выявить два комплекта различных по форме и размеру следов обуви. Очевидно, сюда пришли два человека, но обратно вернулся как будто лишь один из них. Однако полагаю, не исключен вариант, что вы с юной гражданкой могли повредить часть следов при спуске.

Федерал смерил эксперта испепеляющим взглядом, и тот тут же умолк. Укорять сотрудника ФСБ в непрофессионализме было некорректно.

– Спасибо за информацию, – проговорил холодно Ковальский. – Передайте все образцы в лабораторию. Мы будем ждать результатов вскрытия.

Судмедэксперт кивнул и как будто с облегчением покинул злополучный склеп, а Ковальский снова обернулся к Марго.

– Может быть… – начал он. – Может, тебе лучше тоже подняться наверх и подышать свежим воздухом? Здесь уже не на что смотреть. Ребята сами справятся.

– Нет, я должна понять, – ответила Маргарита, не сводя глаз с тела на алтаре. – Здесь что-то не так.

– О чем ты?

– Зачем они все это сделали? – пояснила она все тем же упавшим (то ли от ужаса, то ли от царившего в склепе холода) голосом. – Зачем они содрали с него кожу? Зачем накинули её на плечи статуе? Что все это значит?

Ковальский обвел взглядом кровавую композицию. Надо попробовать представить, что бы Ратцингер сказал, будь он сейчас здесь. Хоть этот странный немец и не нравился ему и вызывал подозрения у всей следственной бригады, это не означало, что он не был им полезен.

– Ну, послушай, зачем пытаться понимать обезумевших культистов? – сказал Ковальский. – Тут же все ясно. Это все-таки шайка помешанных.

– Вам с Альбертом Рудольфовичем удобно так думать, – резко качнула головой Марго. – Это укладывается в ваше стереотипное мировоззрение, но попробуйте взглянуть на все это в отрыве от него. Шайка безумных фанатиков не способна обхитрить сотрудников Федеральной службы безопасности, верно? Отец говорил, что у вас работают лучшие из лучших.

Не дождавшись его ответа, Марго поднялась на ноги, уперла руки в бока и посмотрела на Ковальского сверху вниз. Федерал невольно восхитился гибкостью и изяществом её фигуры, но тут же сконцентрировался.

Ему было неприятно, что молодая девчонка лично его упрекала подобным образом, но не согласиться с ней все-таки было невозможно. В этом деле все было необычно, а федералы мыслили шаблонами, которые выработались за десятилетия работы и теперь мешали взглянуть на дело четко и ясно, что легко удавалось сделать Маргарите с её незашоренным взглядом.

– Они организовали и провернули шесть террористических актов на вокзалах, подорвали огромную высотку посреди столицы, построили этот склеп, принесли в жертву путем сдирания кожи невинного человека и убили моего отца, который смог выведать все их тайны, – перечисляла Марго. – Вам не кажется, что уже пора перестать недооценивать этих ребят?

– Допустим, но что ты предлагаешь? Что нам теперь делать?

– Нужно понять, чего они добиваются, – она обвела зал рукой. – Все это им зачем-то было нужно. Одна из голов статуи Цербера на Триумф-Паласе привела нас сюда. И тоже по какой-то четкой причине. Но она от меня ускользает. Если предыдущие указания можно было списать на путь посвящения в сеттиты или их шифрованные подсказки друг другу, то все они должны были прерваться на Триумф-Паласе, который теперь уничтожен. Но путь продолжился. Почему? Мы думали, что это перестраховка, запасное убежище, но как видите, это тупик и тут никого нет. Значит, наше предположение было в корне неверным.

Ковальский тоже поднялся на ноги и, нахмурив брови, вынужден был признать, что девушка в очередной раз права.

– Я думал, они завершили ритуал, когда обрушили поезд на Савеловском вокзале.

– Они что-то хотят сказать нам, – проговорила Марго, словно пытавшаяся охватить весь масштаб представшей перед ними мизансцены целиком. – Но вот только что?

Ковальский постарался всеми силами абстрагироваться от освежеванного трупа и воспринимать помещение как единую композицию. Проникнуться его атмосферой. Алтарь, благовония, подземелье, статуя, кожа на плечах…

– Все это навевает мысли об охотнике… – произнёс Ковальский задумчиво.

– Что вы хотите сказать? – удивилась Маргарита.

– Когда охотник загоняет и убивает особенного зверя, он сдирает с него шкуру и оставляет как трофей. Некоторые делают чучела убитых животных и хранят дома в отдельной комнате. Кто-то превращает их в ковер или подстилку. Но в древние времена такие шкуры носили на плечах, чтобы все видели, кого воину удалось одолеть в бою.

– Как Геракл поступил со шкурой Немейского льва! – уловила ход его мыслей Марго. – А Сет, по словам Ратцингера, сам был воином и покровительствовал армии. Значит, они хотят нам сказать, что Сет победил человека? Но это сомнительная заслуга, ведь он бог.

– Дело не в этом, Марго, – покачал головой Ковальский, не сводя глаз со статуи. – Ты спрашивала, что они хотят нам сказать всем этим? Они хотят сказать, что победили нас, сотрудников ФСБ. Обыграли нас по всем фронтам. И шкуру нашего человека водрузили на плечи своего повелителя…

Краем глаза Ковальский увидел, что Марго опять не сводит глаз с алтаря, на котором помощники судмедэксперта пытались упаковать труп в черный мешок и переместить на носилки.

– Марго, перестань… – начал было федерал.

– Нет, подождите, – перебила его девушка и приблизилась к алтарю.

Однако её взгляд был устремлен вовсе не на мертвеца, а на пол, рядом с каменной глыбой.

– Помнится, криминалист сказал, что они обнаружили два вида следов обуви?

– Да, – протянул Ковальский, не понимая, к чему она клонит.

– Одни вели внутрь, а другие наружу, – произнесла Марго, не сводя глаз с пола, словно увидела там маленькую диковинную зверюшку, которую боялась спугнуть. – Но похоже, скоро они выяснят, что был и третий комплект.

Приблизившись к девушке и проследив за направлением её взгляда, Ковальский сдавленно охнул.