Прижимаю ее к столешнице и едва не рычу от удовольствия. Она кажется мне еще более сладкой, чем раньше, и я полностью отдаюсь ощущениям. Скольжу ладонями по ее спине и талии, ниже. Только собираюсь подхватить ее и усадить на стол, как слышу ее голос. Он врывается в мое разгоряченное сознание словно откуда-то издалека:

— Назар, стой. Назар!

А вместе с голосом я ощущаю ее ладони на своей груди.

Тяжело дышу и нехотя ее отпускаю. Вижу, ее лицо тоже раскраснелось, губы припухли. Больше всего на свете мне хочется продолжить то, что мы начали.

— У тебя звонит телефон.

Она делает шаг назад.

Черт, и правда звонит. Я слышу его только теперь.

Достаю его из заднего кармана джинсов и сбрасываю вызов. Делаю шаг к Алисе, но она качает головой:

— Назар, тебе пора.

Мы смотрим друг на друга, и когда напряжение становится едва ли не ощутимым, Алиса тихонько просит:

— Пожалуйста…

И я ухожу.

Ухожу нехотя, но меня так и тянет улыбаться от уха до уха. Еле сдерживаюсь, пока за мной закроется дверь.

— Йес! — делаю характерное движение рукой.

Какие там машины, дома, несметные богатства? Для счастья нужно гораздо меньше. Чтобы любимая ответила на поцелуй.

И она ответила.

Алиса

Покрышки детской коляски мягко шуршат по асфальту во дворе. Внутри мерно посапывает Никита, а я улыбаюсь и качу его к папочке, который обещал немного с ним погулять.

Назар стоит у выхода на детскую площадку, спиной ко мне, и прижимает к уху телефон. Вижу, как напряжены его плечи.

Подкатываю коляску ближе и открываю рот, чтобы его позвать, но не успеваю ничего сказать — становлюсь невольным свидетелем его беседы.

— Нет, Эдуард, меня не устраивает такой подход. — В голосе Назара сталь и холод. — Я не желаю слушать ваших оправданий. Что значит «вы старались»? Вы либо делаете свою работу, либо нет.

Меня пробирают мурашки от его тона. Он резкий, даже жесткий. Совсем не такой, каким Назар общается со мной.

— Я больше не нуждаюсь в ваших услугах. Нет, я не намерен работать с человеком, который нарушает договоренности.

Ни тени сомнения в его голосе.

Видимо, я чем-то выдаю свое присутствие, потому что Назар начинает поворачиваться с таким суровым, злым лицом, что я невольно делаю шаг назад.

— Боюсь, у нас с вами ничего не выйдет. Всего хорошего.

Он кладет трубку и тут замечает меня.

Вжух, и от того Назара, что только что говорил по телефону, не остается и следа.

Он улыбается, и его тон становится максимально мягким:

— О, а я как раз собирался тебе звонить. Ну как вы?

— Нормально, — тяну я, хлопая ресницами.

Вот так разительные перемены! Я ведь привыкла, что со мной Назар всегда обходительный и заботливый. Не грубит, не ругается. А тут застала другую его сторону.

Что ж, теперь еще лучше понимаю, как он добился успеха.

— Ну, мы поехали? — Назар подходит ближе и берется за ручку коляски.

— Ага. Я если что тут посижу, — указываю на зеленую лавочку, что стоит чуть поодаль.

На ней сидит Юля и покачивает взад-вперед свою коляску.

Здорово, мы как раз давно не виделись. Она тоже недавно родила дочку, и времени на общение практически нет что у нее, что у меня.

Назар кивает и разворачивается с коляской, чтобы сделать несколько кругов вокруг дома, а я направляюсь к Юле.

Прохожу мимо песочницы, в которой колупаются детки постарше, и бухаюсь рядом с соседкой.

— Сколько лет, сколько зим, — смеется она. — Это ж надо: живем в одном подъезде, а встретиться некогда.

Мы обмениваемся новостями, и Юля провожает взглядом Назара, который как раз проезжает мимо и машет ей рукой. Она поднимает руку в ответ и вдруг как-то странно на меня косится.

Заговорщически интересуется:

— Что, помирились со своим?

— Нет, — таращусь на нее я, — с чего ты взяла?

— Ну, вы так смотрите друг на друга… Вот я и подумала. А чего тянешь?

В этом вся Юля. Вот так прямо, в лоб.

— То есть? Юль, несколько месяцев назад, когда я все рассказала, ты первая орала, что его надо гнать поганой метлой, — недоумеваю я.

— Ну так то когда было. Время течет, все меняется, — философски хмыкает она. — Похоже, изменился твой Назар. Я постоянно его вижу то с пакетами продуктов, то с коляской. Таскается к тебе как на работу. И уж поверь, не каждый папаша проводит так много времени с ребенком. Ты вот моего Виталю много видела во дворе с коляской?

Я качаю головой. И правда ведь, от силы пару раз.

— Ну вот. А твой каждый день как штык. И ведь поди-ка работает еще?

— Работает. Правда, пока на дому. Занимается каким-то проектом, планирует скоро открыть новую фирму.

Перед глазами встает усталое лицо Назара с покрасневшими глазами. Я предлагаю ему больше отдыхать, но он лишь отмахивается. Некогда, мол, работа сама себя не сделает, он лучше потом отдохнет. Правда, о каком «потом» он говорит, не уточняет.

— И Виталя давеча общался с ним, кстати. Сказал, что Назар классный парень и мы зря так на него катили бочку.

Ого. Вот это поворот.

— Только не говори, что не любишь своего Назара. Ты и тогда его любила, я ведь видела. Оттого и злилась так. И мне кажется, ничегошеньки не изменилось.

Юлька толкает меня плечом в плечо.

— Смотри, уведут. Мужик видный, деловитый, заботливый. Чего телишься? Что не так?

Я вздыхаю. На душе становится тяжело-тяжело, хоть плачь.

Юля права. Я все еще люблю Назара. И тот случай почти месяц назад, когда он накинулся на меня на кухне, прямое тому доказательство.

Честное слово, не зазвони его телефон, я бы там ему и отдалась, прямо на кухонном столе. Снова возвращаюсь в тот момент и чувствую, как начинает гореть шея и лицо.

И наверняка потом пожалела бы, что дала слабину. То, что меня к нему так тянет инстинктивно, еще не повод смело бросаться в объятия.

Хороший вопрос задала Юля: что не так? Я столько раз прокручивала это все в голове…

Чего скрывать, меня невероятно тянет к Назару, и одна часть меня хочет начать все сначала.

Да, он вроде бы изменился, и с тех пор, как серьезно поговорили, не давал поводов в нем усомниться. Уверена: дай я знак, он примет его с радостью, откликнется в ту же секунду.

Но как только я представляю, что мы снова вместе, вот прям так, по-настоящему, сердце замирает, желудок скручивает жгутом, и мне становится страшно. До ужаса.