глаза. Уголок его губ приподнялся в понимающей улыбке, Ира же от волны накатившего стыда не знала, куда ей уткнуться взглядом. Кажется, медик прекрасно считал ее состояние, но не стал смущать ее.

— У вас всё в порядке. Вообще, хочу назвать чудом то, как ваш организм справился со столь серьезной нагрузкой, и сохранил малыша. Вам ведь кололи особый препарат?

— Да, он должен был вызывать жажду, — глухо отозвалась Ира.

— И весьма токсичный к тому же. Если бы в вашу кровь попала еще одна доза, итог мог бы оказаться плачевным. И всё обернулось бы трагедией. Так что я искренне вас поздравляю!

Да уж, рассеянно мелькнуло в голове Иры. И видимо на лице ее читалось еще изумление, потому что вошедший в палату Тамир застал Иру немного ошеломленной.

— Что ты такого сообщил моей половинке, что она дар речи утратила? — усмехнулся Алдаров.

— Что всё у вас обоих отлично, — последовал лаконичный ответ.

— Тамир! — выдохнула Ира и потянула к нему руки.

Глава 48

Алдаров, нисколько не стесняясь присутствующих, подхватил ее на руки, стиснул в объятиях и уселся с ней на двухместный диван. Жарко поцеловал прямо в губы, а руками всё наглаживал ее спину, с наслаждением запускал пальцы в волосы и жадно вдыхал ее аромат. Где-то на заднем плане недвусмысленно хмыкнул Артур, и хихикнула Ева. Затем перепрыгнула через журнальный стол к родителям. Те заключили ее в двойные объятия, а она обвила ручками шею каждого. Счастливый смех наполнил палату.

Тамир с трудом оторвался от Иры, по которой истосковался до жути. И радовался, остро чувствуя ее ответные эмоции, будто погружался в их бурный водоворот. И как всегда ни капли притворства с ее стороны, только искренность, полное доверие и любовь, от которой щемило сердце, мягкое воркующее рычание вырывалось из груди, и зверь в душе ликовал.

Коснувшись губами виска Ирины, Тамир сказал:

— Собирайся, милая. Нам всем пора домой.

— Ура! У меня уже все вещи собраны! — возрадовалась Ева, соскочила на пол и помчалась в смежную с палатой матери комнатку.

— Не девчонка, а ураган, — задумчиво пробормотал Артур. — Поразительно крепкий и здоровый ребенок.

— У нее наследственность отменная, — самоуверенно отозвался Тамир, сверкая веселыми искрами в глазах. — Не завидуй.

— А ты, когда о дочери говоришь, похож на самодовольного павлина, Алдаров, — беззлобно заметил Артур.

Тамир ослепительно улыбнулся, повернул голову к Ирине.

— Пора знакомиться со стаей, Ириша. Лунные игры на носу.

— Когда? — осипшим голосом спросила она, чувствуя, как в душе царапнуло знакомым сомнением. Но она тут же отбросила его, и все свои страхи и неуверенность оставила там, в том ужасном месте, где Марыкин совершал свои дикие опыты. В конце концов, она истинная пара Тамира, а это уже не мало! И пора бы перестать оглядываться на прошлое, а смело смотреть в будущее, где неизменно рядом будет Тамир и их дети.,

— Послезавтра. Всё уже готово, ждали только тебя, — Тамир удовлетворённо кивнул головой, словно прочел ее переживания и то, как она сумела справиться с ними. Просто браво! Ира осталась Ирой, не боящейся сражаться с самой собой.

— Тогда я — одеваться, — она ловко вывернулась из вездесущих рук Тамира и юркнула в совмещенный санузел, чтобы переодеться и собрать оставшиеся вещи. Но краем уха услышала кусочек разговора, доносившегося из приоткрытой двери.

— Ты уже знаешь, какие нездоровые слухи бродят в стае? — серьезно спросил Артур.

— А как же, — кивнул Алдаров.

— Многие не могут скрыть своего волнения, некоторые негодуют, почему ты тянешь.

— Думаешь, кто-то намеренно баламутит воду? — прищурившись, уточнил Тамир.

— Кто знает? — пожал плечами Омаев. — Ты же понимаешь, все замерли в ожидании. Просто жаждут увидеть даму, сразившую нашего вожака. И каково же будет их удивление, когда они увидят человеческую женщину. И вашу общую дочь.

— Считаешь, будут осуждать? Судачить?

— Всё сразу, Тамир.

— А ты? Ты тоже осуждаешь? — голос Алдарова напрягся.

— Шутишь ты что ли?! — с возмущением отозвался Омаев. — Для меня честь познакомиться с твоей половинкой. Видно же невооружённым глазом, что между вами и огонь, и трепет, и ласка, и взаимопонимание такое, что от той же зависти челюсти сводит. А Ева? Это же просто дивный ребенок!

— Сам знаю. И спасибо тебе. А в стае скоро всё уляжется и успокоится. Лодой поможет нам, — уверенно заявил Тамир.

— И вот еще что, Алдаров! Откуда ты достаешь всё самое необычное?! Кто-то годами выискивает свою половинку и остается ни с чем, а на тебя сразу всё свалилось — и истинная пара, и дочка, и шаман. Где справедливость? — шутливо возмущался Артур, едва сдерживая смех.

— Иди у Лодоя спроси, — расхохотался Тамир.

— Непременно. А теперь только честно. Ты доверишь мне принять роды у твоей Ирины? — Артур спрашивал со всей ответственностью и серьезностью.

— И не одни, — раздался многообещающий ответ, а Ира сглотнула, представив себе всё то море любви и ласки, что Тамир обещал ей одним своим горящим взором, не говоря при этом ни слова.

Уже в автомобиле, когда Алдаров выехал на широкое шоссе, Ира бросила взгляд за плечо, где на заднем сидении, не очень-то вслушиваясь в разговоры взрослых, занималась своими делами Ева, что-то увлеченно рассматривая в планшете. Пожевав немного губу, Ира задала вопрос, мучавший ее с того самого момента, как очнулась.

— Тамир, а что… какова судьба найденных вами несчастных детей в лабораториях Романа?

При упоминании этого имени, ноздри Алдарова гневно раздулись, на щеках выступили желваки, и он так сильно вцепился в руль, что побелели костяшки пальцев. Ира буквально кожей ощутила приступ жгучей ненависти, одолевшей Тамира.

— Не могу простить себя! Он мучал тебя, чтобы добраться до нашей дочери. Как представлю вас в этих ужасных клетках…

— Всё позади, Тамир, — Ира коснулась ладонью напряженной щеки, желая успокоить его. — Просто расскажи мне и мы забудем весь этот кошмар.

Он молчал некоторое время, затем не хотя заговорил. Погибшего Романа Марыкина заочно осудили за все его преступления. Старейшины, вожаки и простые представители каждой скрупулезно изучили все доказательства, собранные специалистами Тамира. Всем выявленным подельникам Романа был вынесен суровый приговор, и наказание последовало незамедлительно. Хотя этим преступникам сохранили жизни, они на своей собственной шкуре узнали, каково это быть бесправным рабом, которого каждый новый день ждал каторжный труд, вытесняющий любые посторонние и вредные мысли, кроме тарелки горячего супа и куска хлеба.

Над измученными детишками, имевшими несчастье родиться полукровками, старейшины из стаи Алдарова установили опеку, пообещав выходить их, обеспечить должным лечением, дать воспитание и образование, чтобы им было легко интегрироваться в общество, но самой главной