— Откуда мне знать? — буркнула я.

— Да здесь я, — раздалось из темноты. В следующиймомент грохнул выстрел, Феликс слабо дернулся и начал сползать на землю. «Нанем бронежилет», — хотела предупредить я, но надобность в этом отпала —выяснилось, что стрелял Мелех в ногу.

— Привет, друг, — сказал он, подходя ближе.

— Ты… ты… — начал Феликс, — ты мне ногупрострелил…

— Ну, извини. Ты очень шустрый парень, а я хочу, чтобты уже сегодня оказался там, откуда не так давно освободился. — С этимисловами Мелех приковал его к дверце машины, совсем как Феликс меня, и обыскал.

— Что ты задумал? — не выдержал Феликс.

— Ничего. Здесь полно ментов, уверен, тебя найдут оченьскоро.

— Ты не получил своих денег, — улыбаясь,констатировал Феликс.

— Подумаешь. Не в деньгах счастье.

— Сукин сын… это ты взорвал машины, ты? О черт… ты и недумал брать эти деньги, ты заранее решил… Ну, конечно, какой же я идиот!

— Точно, — охотно согласился Мелех. — Извини,мне некогда болтать с тобой. Пока.

— Лучше пристрели меня.

— И не надейся. Твое место в тюрьме. Хотя лично яотправил бы тебя в сумасшедший дом.

— Ты еще пожалеешь, слышишь? — пробормотал Феликсв ярости. — Ты пожалеешь, я до тебя доберусь.

— У тебя появится такая возможность лет черезпятнадцать, не раньше. А может, и вовсе не появится.

Мелех заглянул в машину и с насмешкой уставился на меня.

— Я думал, у вас взаимопонимание, а ты сидишь внаручниках.

Я отвернулась к окну, не желая отвечать. Он освободил меня,воспользовавшись ключами, которые нашел у Феликса.

— Идем, — кивнул он мне, и я пошла. Вполукилометре от этого места среди деревьев стоял джип. Мы сели в него ипереулками выехали из города. Примерно к этому моменту я обрела способностьговорить.

— Я ничего не понимаю.

— А что конкретно ты хочешь понять? — удивился он.

— Как ты здесь оказался? То есть я имела в виду…

— Ясно было, что Феликс придет за тобой. Он следил занами, а я за ним.

— Этот взрыв… твоя работа?

— Конечно.

— Значит, никаких денег ты действительно не получил?

— Глупо было бы надеяться на такое. Мне пришлось всеэто выдумать для Павла. После того как его вышибли с работы, он совершенноспятил, все мечтал о миллионах…

— И шантажировал тебя?

— Конечно. Если честно, они мне все осточертели… Яхотел только одного: жить спокойно.

— Как-то не верится в это.

— Почему? Потому что говорю тебе об этом я?

— Я хорошо тебя знаю.

— Ты знаешь? — Он зло рассмеялся. — Ни чертаты не знаешь. Ты даже и не пыталась узнать. Что бы я ни делал…

— Я не хочу говорить об этом.

— Разумеется. Ты не хочешь. А если ты чего-то нехочешь, лучше сразу пойти и удавиться, чем спорить с тобой.

— Не смей утверждать такое, это не правда, ты всепереворачиваешь с ног на голову. Если бы ты не принуждал меня, если бы набралсятерпения…

— Я почти год терпел, улыбался и ждал, когда ты наконецсоизволишь обратить на меня внимание, а ты демонстрировала мне свое презрение.Ходила себе, как Красная Шапочка, ни на кого внимания не обращала, а на менятем более. Ты хоть раз улыбнулась мне просто так, от широты души, или сказаладля разнообразия что-нибудь доброе? Ты только язвила, выкала, избегала меня исумела-таки довести меня до бешенства. Но и тогда ты не угомонилась. Ты непришла и не сказала: «Коля, почему бы нам…»

— Почему бы тебе, Коля, самому не прийти и не сказать:«Мы не с того начали, я вел себя как идиот, и, если ты меня простишь, япопробую вести себя как нормальный человек».

— Не дождешься, — рявкнул он.

— Не сомневаюсь. Ты — сукин сын… И я знаю, как ты всеэто проделал, — внезапно озарило меня. — Ты же все нарочно… ну,конечно, ты с самого начала хотел одного: стравить их друг с другом, чтобы ониперегрызлись. Теперь нет ни Павла, ни Скуратова, даже Зураба нет, уж не знаю,чем он тебе досадил. Рефрижераторы, деньги… тебя все это нисколько неинтересовало. Зачем тебе эти деньги, у тебя своих полно, ты все распродал,соблюдая полную секретность, и теперь твои денежки где-нибудь в Швейцарии.Одного не пойму, что ты делал здесь все это время, почему не сбежал за границу?

— Ну… были причины. Прежде всего я ждал подтверждения,что мои деньги в надежном месте. А еще… Я надеялся, что у тебя прибавитсямозгов и ты хоть что-то поймешь.

— Я поняла достаточно. Ты втравил меня во все это,рассчитывая, что у меня просто не останется выбора и придется ехать с тобой.

— Возможно.

— Останови машину, останови, не то выпрыгну, —заорала я.

Он остановил. Теперь мы стояли на лесной дороге, вокруг небыло ни души, лишь небо без звезд да за спиной огни города.

— Куда ты собралась? — спросил он.

— Катись к черту. Я ненавижу тебя… я так тебя ненавижу,что с удовольствием убила бы.

— Хватит строить из себя дурочку, — рявкнулон, — ты поедешь со мной. Садись в машину, потом разберемся.

— Я не желаю с тобой разбираться ни потом, ни сейчас.Убирайся к черту. Я не хочу тебя видеть. Да меня тошнит от тебя…

— Ты поедешь со мной, — упрямо повторил он. —Сядь в машину, я сказал. — И он вынул пистолет. Вот придурок, как будто незнал меня.

— О господи, — простонала я и зашагала подороге. — Вы только посмотрите на него. Будешь стрелять? Валяй.

— Я выстрелю, — сказал он, и голос его звучал так,что я поверила. Однако никакие силы небесные не заставили бы меня вернуться. Явесело засмеялась и запела:

— У любви, как у пташки, крылья… — Сделала ему ручкой иускорила шаг.

И он выстрелил. Ей-богу, выстрелил. Меня точно толкнули, ягрохнулась на дорогу, перевернулась на спину и с уважением подумала: «Ну надоже…» Мелех кинулся ко мне, вопя на весь лес: