– Да, – тихо ответил Конрад, глянув в спину Ланье, что безмятежно расстилал одеяла на сухих листьях.

– Я отойду, а ты держи ее наготове, пока меня не будет, – сказал маг. – И присмотри за пацаном. Наш магистр, похоже, немного раскис, и если что, толку от него не будет.

– Если что? – переспросил Конрад.

– Знаешь, – тихо отозвался маг, – мне кажется, что за нами следят. Издалека. Едва заметно.

– Что? – Конрад невольно положил руку на пояс, поближе к пистолету. – Погоня?

– Да тише ты, – буркнул маг. – Я ни в чем не уверен. Может быть, это лишь эхо магических ловушек, разбросанных по лесу. Не стоит зря пугать парня. Видно же, что он не в себе, не хватало еще, чтобы сломался окончательно. Нам скоро понадобятся его знания.

– Понимаю, – протянул Конрад, бросив взгляд на Ридуса, что уселся на расстеленное одеяло и уставился в землю. – Да, пожалуй, не стоит его тревожить. Ему сейчас нелегко.

– Вот и ладненько, – отозвался Верден. – Пойду за дровами, заодно осмотрю округу. А ты не расслабляйся, поглядывай по сторонам, механик.

– Сделаю, – отозвался Конрад. – Только не пропадай надолго. И не рискуй, – твоя голова нам тоже понадобится.

– Я тут как дома, – отозвался Верден и хмыкнул. – В отличие от вас.

Конрад кивнул и переложил пистолет в широкий карман куртки. Маг, ухмыльнувшись, повернулся и пошел в лес. Штайн проводил его фигуру долгим взглядом и обернулся к своей лошади.

– Ну а с тобой-то что делать? – пробормотал механик и, не дождавшись ответа, принялся расстегивать ремни тюков.

* * *

Ридус шагал по мягкой листве быстро, но совершенно бездумно. Он не чувствовал ног, воспаленные глаза слипались, неимоверно хотелось спать. Маг так и не дал им выспаться – разбудил среди ночи и заставил быстро собраться. В дорогу выдвинулись еще затемно, и Ланье начал свой путь, так толком и не проснувшись. Волшебный эликсир мага действовал – магистр не чувствовал усталости, тело казалось наполненным силой, и он мог шагать день и ночь без отдыха. Они и шагали, не очень быстро, но уверенно. Когда миновало утро, Ланье обнаружил, что в кровь стер ноги, но боли он не чувствовал – тело словно онемело, сделалось чужим. Конрад наскоро замотал ступни друга в чистые тряпки, разрезал ножом его ботинки, сделав их шире, и велел идти так. Сказал, что когда служил в армии, это помогало.

К обеду Ридус понял, что ему нужно отдохнуть. Сейчас он хотел одного – завалиться на свою кровать и уставиться на знакомый до слез потолок, на котором изучил каждую трещинку. Его тело не устало, нет, устала голова. Ланье знал, что сейчас ему просто необходимо расслабиться и больше ни о чем не думать хотя бы день. В этом и заключалась проблема.

Он думал все время, теперь его было предостаточно. И чем больше Ридус размышлял о Небесных Вратах, тем хуже ему становилось. Предположения и догадки переполняли его разум, а невозможность записать свои идеи доводила до бешенства. И Ланье уцепился за спасительную мысль – не думать больше ни о чем, пока они не увидят Врата. Конрад прав, нужно сначала все выяснить, прежде чем принимать решение. Но не думать о цели, к которой идешь днями и ночами, было совершенно невозможно.

И все же магистр старался. Он пытался отключиться, заснуть на ходу, превратиться в механизм, тупо переставляющий ноги и не думающий ни о чем. И ему это удалось – к вечеру, когда они уже не столько шли, сколько едва плелись, Ридус настолько отключился от внешнего мира, что не сразу понял, что к нему обращаются.

– Стойте, – велел маг, – да остановитесь же!

Ланье послушно замер и, с трудом оторвав взгляд от пестрого ковра листьев под ногами, взглянул на друзей. Конрад стоял рядом, сжимая в побелевшем кулаке уздечку своей лошади. Выглядел он неважно – белый, как простыня, и заметно осунувшийся. Верден, что остановился на краю поляны, чтобы подождать друзей, выглядел, напротив, свежим и бодрым.

– Ну, как вы? – спросил он, подходя ближе. – Еще дышите?

– Не думал, что такое возможно, – медленно ответил Штайн, – человеку это не под силу, столько идти.

– Это магия, мой друг, очень действенная магия, – отозвался Верден. – Потом твой организм расплатится за этот рывок. Проваляешься в постели неделю, не меньше. Если у нас будет это «потом».

– По тебе, маг, и не скажешь, – буркнул Конрад, вытирая вспотевший лоб. – Выглядишь так, как будто хорошенько выспался.

– Я привык к таким походам, – бросил Альдер, открывая сумку, висевшую у него на плече. – Не в первый раз. Но и отходняк у меня будет тяжелее.

– Отходняк? – одними губами прошептал Ридус. – Забавное словечко.

– Жаргон высших магов, – ухмыльнулся Верден. – Ладно, давайте передохнем немного. Скоро начнется Пустошь.

– Пустошь? – Ланье вскинул голову и заморгал, пытаясь очнуться от странной дремоты.

Его ждал сюрприз: погрузившись в себя, он и не заметил, что местность вокруг изменилась. Лесные великаны давно остались позади, и теперь друзей окружали невысокие и редкие деревья. Ридус назвал бы это молодой порослью, если бы не их вид. А выглядели он так, будто засыхали на корню – голые стволы, уродливые кривые ветви без листьев. Неведомая сила скрутила деревья, пригнула их к земле и заставила расти не вверх, а во все стороны разом.

– Странное место, – пробормотал механик, озираясь по сторонам. – Тут будто ураган прошел.

– Можно и так сказать, – отозвался Верден. – Это последствия магических ударов. Конечно, война давно закончилась, но магия все еще отравляет эту землю. В Пустоши так вовсе ничего не растет.

– Я не понимаю, – пожаловался Ридус, облизнув пересохшие губы. – Дорога не так опасна, как в рассказах. Мы только раз встретили ловушки. Почему сюда не ходят толпы?

– Раньше ходили, – отозвался маг, – толпы тех, кто считал, что опасности дороги в Пустошь слишком преувеличены. Да только большинство из них не вернулось.

– Где странные звери? – пробормотал Ридус. – Ядовитые озера, поляны без воздуха, светящиеся огни…

– Ты бы все это увидел и почувствовал на своей шкуре, если бы сунулся в чащу один, – сказал Верден, подходя к лошадям и доставая из вьюков бурдюки с водой. – Но вы идете со мной. Ловушки мы обходили стороной, как и гиблые места. Зверей отпугивает мое простенькое, но надежное заклятие в амулете. А светящиеся огни, надеюсь, ты не увидишь никогда.

Достав бурдюки, маг протянул один механику, а другой Ридусу. Магистр тут же припал к своему, жадно глотая теплую воду. Конрад вскинул руки, доставая пробку, и обе лошади дружно вздрогнули. Они выглядели еще более изможденными, чем их хозяева, и больше уже не пытались показывать норов. Казалось, что они держатся на ногах из последних сил.

– Чуют, заразы, – буркнул маг, выливая в свой бурдюк очередной пузырек зелья. – Придется их оставить здесь.

– Бросить лошадей? – вскинулся Конрад. – Это еще почему?