Трейси это заинтриговало.

– А что у нее за прошлое? Она была радикалкой?

Хантер засмеялся.

– Радикалкой? Да нет. Из всех девушек, перечисленных в нашем университетском ежегоднике, именно она с наименьшей вероятностью могла связаться с такими, как «Хакеры». Ее семья родом из Огайо. Хорошие люди, добрые христиане, республиканцы, к тому же далеко не бедные. Ее отец владел местной газетой, но основной капитал сколотил на Уолл-стрит. Нет нужды говорить, что мою кандидатуру как зятя он не одобрял совсем.

– Так каким же образом приличная богатая девушка со Среднего Запада оказалась в списке объявленных в розыск ЦРУ?

Лицо Хантера стало хмурым, и он с горечью произнес:

– Она потеряла все. Благодаря ЦРУ ее жизнь пошла под откос, и Кейт решила отомстить. После того как мы с ней расстались, у нее начался роман с Дэниелом Хиршовицем, и год спустя они поженились. Я его не очень хорошо знал, но все говорили, что это потрясающая личность. Солидный, надежный, он воплощал в себе все то, чего не было у меня. – Хантер усмехнулся. – Кроме того, Дэн был чертовски умен, в точности как Кейт. Она блестяще управлялась с компьютерами, потому ее и пригласили консультантом в разведку, а он – математический гений. Их обоих завербовали в Лэнгли еще до окончания магистратуры.

В его изложении история выглядела весьма увлекательной: одаренные молодые люди, представители американской так называемой золотой молодежи, полюбили друг друга и посвятили свою жизнь служению родине. Но где-то по пути между тогда и сейчас произошла трагедия, и все кончилось ужасом, убийствами и бедой.

Пытаясь совладать с собой, Трейси спросила:

– И что произошло? Что пошло не так?

– Я не знаю всех подробностей. Но если коротко, то Дэн оказался в Ираке: выполнял под прикрытием какое-то задание для управления. В управлении случилось что-то вроде утечки информации, и его рассекретили. Он сумел связаться со своим куратором и договориться о встрече на конспиративной квартире в Басре. И отправился туда в надежде, что его вывезут из страны, но вместо этого его встретили три агента из «Аль-Каиды» и после жутких пыток забили до смерти.

Трейси прижала руку ко рту.

– О боже! Но как террористы узнали о конспиративной квартире?

Хантер пожал плечами.

– Этот вопрос так и остался открытым. Кейт убеждена, что это дело рук инсайдера, что Дэниела просто сдали. В то время она еще работала в Лэнгли, поэтому взломала файлы прямо в офисе директора и нашла подтверждение своим подозрениям. Но всё, конечно, замяли. Врачи объявили, что она повредилась умом от горя, и следующий год Кейт провела в изолированной палате психбольницы на севере Вирджинии.

– Господи Иисусе!..

– Да. Это было скверно. Горе терзало и разрушало ее. А все, кому она доверяла, ее предали. Во всяком случае, она так считала. И считает до сих пор.

Трейси сама не понимала почему, но поверила Хантеру. Из того немногого, что она знала о ЦРУ, ФБР и их методах, история Кейт Эванс казалась до ужаса правдоподобной.

– Когда она в конце концов вышла из больницы, то единственное, что ее волновало, – как отомстить ЦРУ, отыграться на всех, кто участвовал в заговоре против Дэниела и приложил руку к его убийству. Это и привело ее в «Группу-99». Кейт не купилась на их коммунистическую идеологию «накажи богатство», потому что сама никогда не была бедной, но «Хакеры» ей понравились, потому что не давали покоя ЦРУ и обходились правительству в миллионы долларов. Она сама была опытным хакером и владела ценной инсайдерской информацией о деятельности Управления, поэтому стала одной из тех, кто превратил «Группу» в глобальную силу. Вытащив бестолковых агрессивных детишек из трущоб Афин, Парижа и Каракаса, она превратила их в организованную группу с надежным финансированием, безжалостную и готовую любыми средствами добиваться своей цели.

Трейси откинулась на спинку стула, вдруг почувствовав, что в ней потихоньку зарождается сомнение.

– Вы говорите о ней с таким восхищением…

– Так и есть: я восхищаюсь ею.

– А как же насилие? Убиты ни в чем не повинные люди – подростки, преподаватели?.. – Трейси с невероятным усилием выгнала из головы лицо Ника. – Как насчет Нейе?

– Это не имеет к ней никакого отношения, даже напротив: Кейт категорически запретила нападать на школу, но к тому времени она уже утратила контроль над Аргиросом и его подельниками.

– А Генри Кранстон?

– Этот получил по заслугам, – резко бросил Хантер. – Но бомбу ему подложила не Кейт.

– Она там была! – не выдержала Трейси.

Хантер покачал головой.

– Ее подставили. Говорю вам: это не она.

– Допустим. А Боб Дейли? Его убили по ее приказу – я своими ушами слышала запись, где она велела Аргиросу застрелить его. Это факт.

Хантер тяжело вздохнул:

– С этим согласен.

– Так как вы можете ее защищать? Мне казалось, Боб Дейли был вашим другом.

– Был. Признаю: насчет Боба Кейт ошиблась.

«Ошиблась? – Это заявление так шокировало Трейси, что она не нашлась с ответом. – Ошиблась? Да они вышибли ему мозги! У парня череп разлетелся на куски!»

Хантер внезапно встал.

– Давайте выйдем на улицу. Хочется глотнуть свежего воздуха.

Они вышли из гостиной и тем же самым путем, каким Трейси попала сюда, через французское окно, оказались в саду. За последний час ветерок из прохладного сделался по-настоящему холодным, и Трейси в своей куцей одежонке задрожала как осиновый лист. Хантер тут же метнулся обратно в дом, схватил с кресла кашемировую накидку и укутал ей плечи, ни словом не обмолвившись о том, что пистолет по-прежнему с ней – крепко зажат в правой руке. Он чувствовал, Трейси начинает ему доверять, но пока в определенных пределах.

– Спасибо.

Хантер во многом напоминал ей Джефа. Оба невероятно обаятельны, но пользуются своим обаянием, чтобы манипулировать окружающими. «В обоих случаях – мной». Странное это ощущение – понимать, что тебя убаюкивают, внушая ложное чувство безопасности, но все равно не сопротивляться.

Внезапно на Трейси снизошло озарение, что Хантер говорит уже почти час, а ей до сих пор непонятно, зачем его похитили боевики из «Группы-99» и что их с ним связывает. Что до Кейт Эванс, то непонятно, как она связана с ней самой и со смертью Ника. Тут Трейси и вовсе блуждала во тьме.

Внизу серебристой чернотой мерцали воды Лаго-Маджоре. Над головой нависали тополя, раскачиваясь, как темные великаны, их ветви зловеще шелестели листвой на ветру. На противоположной стороне озера весело подмигивали огоньки: уютные дома, шумные рестораны и отели – чарующий мир безопасности, нормы и покоя.

«Всего каких-то пару миль по воде, – думала Трейси, – но с таким же успехом он может находиться в открытом космосе».