– Он считает это справедливым? – пораженно спросил Магнус. Его голос вывел меня из ступора.

– У нас нет времени об этом размышлять. – Мне ни в коем случае нельзя было отвлекаться от дела.

– Но, Хоуэл, тебе наверняка интересно узнать!

– Я потребую у Микельмаса объяснений при следующей встрече. В данный момент нам нужно бежать. – И я заставила себя встать, чувствуя, что скоро сойду с ума.

Вместе мы взбежали по лестнице и пересекли собор. У входа перед нами предстало море горящего ада.

Корозот привел всех фамильяров, каких только смог. Темные тенистые силуэты его всадников, черные вороны Он-Тез, даже бескожие воины Р’елема спустились с небес. Мы оказались во власти Древних.

Фамильяры отрывали людей от земли, когда те выбегали из домов, чтобы посмотреть, что там за шум. Мимо нас пробежала женщина в ночнушке и чепчике, но в этот момент с неба спикировал ворон, схватил ее и взмыл обратно в воздух. Когти чудища порвали тонкую ткань, и женщина упала вниз с десяти метров. Ужасная смерть.

Спасти Рука было справедливым решением, но теперь эти несчастные люди погибали из-за меня. Я возненавидела себя. Возненавидела Пейлхука за то, что он создал прецедент для подобной ужасной ситуации. Крошечной – виноватой – частичкой своей души я возненавидела и Микельмаса.

– Приготовься бежать, – сказал Магнус, похлопывая Рука по плечу, когда тот закашлялся. Других чародеев нигде не было видно. У нас не осталось времени их искать. Придется идти одним. – Не оглядывайтесь.

Вскоре чародеи слетелись вихрем из черного шелка. Некоторые спотыкались, не успев протрезветь после бала. Они встали в шеренгу и создали стенку из ветра, которая заставила фамильяров отступить.

Люди забегали обратно в дома, но монстры преследовали их, разбивая окна и выламывая двери. Мерзкие существа рассекали воздух зажженными факелами и ехидно гоготали, поджигая одно здание за другим. Пламя облизывало стенки домов, а из окон валил дым. Люди выпрыгивали на улицу, их убивали прямо на месте. Мы остановились, чтобы вызвать потоки воды, которые потушили бы огонь, но наших сил не хватало для этого.

– Это моя вина, – прошептала я.

Магнус взял меня за руку и крепко сжал.

Не успели мы отойти от собора, как перед нами появилась Гвен и спрыгнула со своего оленя. Девушка откинула тенистый капюшон и скользнула к нам по ковру из тумана.

– Ты нужна ему, – сказала она, сосредоточив свои зашитые глаза на мне. – Это огромная честь. Он выбрал именно тебя.

– Не подходи! – рыкнул Магнус, пытаясь достать посох из чехла.

Рук застонал и упал на колени.

Всадница указала на своего оленя:

– Ты пойдешь со мной.

Теперь, когда я знала, кто она такая, то не могла напасть на нее. Я подняла руку, и Гвен замерла.

– Я знаю твое имя. Пожалуйста, я не хочу драться с тобой. – Я плавно опустила Кашку. Ноздри девушки раздулись. – Ты можешь уйти от них.

– Э-э, Хоуэл? – позвал Магнус, поднимая Рука на ноги. – Что ты делаешь?

Гвен прислушивалась. Поддавшись отчаянию, я продолжила:

– Мне так одиноко быть единственной чародейкой среди мужчин. – Девушка склонила голову набок. Похоже, она понимала, что я имела в виду. – Может, и тебе было знакомо это чувство. Мы похожи. Я смогу помочь тебе, если ты мне это позволишь. Мы поможем друг другу.

Гвен облизала губы – медленно и задумчиво. Наконец она ответила вполне обычным голосом:

– Мы можем быть похожи. – Девушка протянула руку и улыбнулась. – Ты должна пойти со мной к нашему истинному господину. Он сделает нас похожими.

Надежды не было. Я сбила Гвен с ног волной энергии, но, когда попыталась пробежать мимо, та вскочила на ноги.

– Маленькая чародейка, – прохрипела она, подкрадываясь ближе. – Ты нужна ему живой. Но он не сказал целой.

Фамильярка сделала выпад в мою сторону. Я увернулась и призвала огонь в посох, рассекая им воздух. Гвен, зарычав, прыгнула на меня с поднятым кинжалом.

Ее сбил порыв ветра. В поле зрения появился магистр Агриппа, выставив перед собой посох.

– Отпусти ее. – Старик остановился в паре шагов от дочери, его лицо осунулось от грусти. – Гвен, просто отпусти их.

– Гвен? – Глаза Магнуса расширились. – Гвендолин Агриппа?

– Бегите! – крикнул старый магистр, отбиваясь от удара и заставляя девушку отступить.

Гвендолин запрыгнула на оленя и зашипела.

– Ты должен пойти со мной, – заявила она отцу.

Волосы Гвендолин разметались от буйного ветра – дальше по улице чародеи создали вихрь в попытке сбить фамильяров с неба.

– Гвен, пожалуйста, остановись. Даже сейчас еще не поздно, – взмолился ее отец. – Ты помнишь, какой ты была раньше? Я знаю, что помнишь. Прошу, вернись ко мне.

Девушка опустила кинжал и пробормотала:

– Отец?

Возликовав, Агриппа подошел к своей дочери. Двигаясь быстрее, чем змея во время атаки, Гвендолин вцепилась в руку Агриппы. Он упал на землю, тем самым вырвавшись из ее хватки. Ничуть не смутившись, Гвен впилась длинными ногтями отцу в ногу и начала подниматься на олене в воздух.

– Стой! – крикнула я, хватая Агриппу и стреляя в Гвендолин, пока та взмывала в небо.

Рука магистра начала выскальзывать из моей.

– Держитесь!

Магнус попытался защитить старика чарами, но, несмотря на все усилия, мы были близки к проигрышу.

– Генриетта, отпусти, – попросил Агриппа.

– Нет. – Я лихорадочно прижала Кашку к нашим рукам и пробормотала быстрое заклятие, которому научилась у Микельмаса.

Наши ладони слились. Теперь их было почти не возможно разъединить.

– Почему? – изумился старик. – Почему ты мне помогаешь?

Потому что, невзирая на то что он меня предал, он все еще был моим коллегой-чародеем. Мои пятки оторвались от земли. Я изо всех сил пыталась не паниковать.

Агриппа закрыл глаза и создал защитный меч.

– Пожалуйста, прости меня, – закричал он.

И тут я поняла, что он задумал.

– Не делайте этого! Нет! – взвизгнула я.

Старик опустил меч и взвыл, улетая вслед за Гвендолин. Я рухнула на землю и откинулась на спину. Агриппа отрезал себе кисть – самый быстрый способ отделаться от меня, который ему удалось придумать.

Я разрушила заклятие, откинула кисть магистра и встала рядом с Магнусом, глядя в небо.

– Мы могли спасти его, – сказал парень. Вид у него был расстроенный. – Зачем он это сделал?

– Чтобы защитить нас.

Агриппы больше не было. Этот мужчина предал меня и спас мне жизнь, сговорился с Пейлхуком, чтобы дискредитировать меня, и частенько играл со мной в шахматы перед камином. Мои последние слова ему были пропитаны ненавистью. Перед глазами все размывалось от слез. «Пожалуйста, прости меня». Почему я этого не сделала?