Мэл отклонила предложение Магнуса и призналась, что Ник ей нравится, но она не думает с ним встречаться. Но Магнус только рассмеялся и сказал, что она просто набивает себе цену.

Камелия думала, что достаточно настрадалась за все прошлые ошибки, что счастье и чувство собственного достоинства останутся с ней навсегда. Но сейчас Ник был еще одним наказанием для нее. Она не знала, что делать.

Внутренний голос подстрекал ее пойти к Магнусу и все ему рассказать. У Мэл не было прямых доказательств того, что он ее отец. Возможно, он покончил бы с ее мучениями раз и навсегда. Сейчас Мэл не представляла себе, как она признается в том, что прожила под его крышей целый год под чужим именем. Он решит, что она обманщица. А что, если он на самом деле ее отец? Что тогда? Он попросит ее уйти или будет вынужден публично ее признать? Насколько Мэл знала, Магнус никогда не поступит трусливо. В таком случае это будет катастрофой для его семьи.

Все это время не переставая шел сильный дождь, как бы подыгрывая угнетенному состоянию Мэл. Но сегодня утром она проснулась и увидела голубое небо и солнце, хотя и слабое. Она решила, что во время вечерней прогулки все обдумает и, возможно, сможет вернуть себе прежнее душевное равновесие.

Дул сильный ветер, на земле лежал ковер из опавших листьев, которые скрывали лужи на дороге, но на Мэл были удобные ботинки, кожаный пиджак и теплый шарф на шее. От непогоды она была надежно защищена, вот только не знала, как защитить себя от Ника.

Она резко остановилась и оглянулась.

— Я просто решила прогуляться. Не хочу обижать тебя, но лучше мне сейчас побыть одной, — сухо сказала она.

Ник даже рот открыл от удивления и из-за этого стал выглядеть еще моложе. Как всегда, на нем были джинсы и кожаный пиджак. От непогоды его защищал только шарф, свободно обмотанный вокруг шеи. Ник напомнил Мэл медвежонка Руперта. Его замшевые туфли совсем не подходили для прогулки по грязи и лужам.

Все эти дни Камелия старалась не обращать внимания на его внешность, но потом сдалась. Его узкие бедра и упругий зад возбуждали ее, а темно-синие глаза в момент выбивали из колеи. Над его правой бровью был шрам, иногда Мэл так хотелось до него дотронуться. Но именно его губы ее околдовали. Они были такими нежными, полными, глядя на них, Мэл вспоминала о том, как давно она не целовала мужчину.

— Нам надо поговорить, — проговорил он, пожимая плечами. — Я знаю, тебя останавливает то, что я сын босса, но это глупо. Отец не возражает против наших отношений.

Мэл ухмыльнулась, но ее сердце чуть не растаяло. Она решила обидеть Ника.

— Ты еще более невежлив, чем твой брат Стефан, — произнесла она едким голосом. — Я не прислуга в королевском доме. У меня есть голова на плечах. Как я уже говорила, ты мне нравишься. Но это все. Мужчины меня не интересуют, и точка. Будь ты хоть Полом Ньюманом или Стивом Маккуином, я все равно ответила бы «нет». Неужели такого не может быть?

Мэл ожидала, что Ник ответит ей так же дерзко. В конце концов, он был пупом земли и к тому же очень красноречивым, но он просто посмотрел на нее глазами, полными упрека.

— Прости, но я тебе не верю, — сказал он тихо. — Не потому, что я эгоистичный придурок, который думает, что каждая девушка должна валяться у его ног. Просто я почувствовал, что между нами что-то есть. Я знаю, это может прозвучать банально, но я почувствовал это с первых секунд нашего знакомства.

Мэл рассмеялась. Она слышала, как миссис Даунис говорила о том, что Ник был донжуаном. Такой себе перелетной птицей, которая каждую неделю летает с новой девушкой.

— Я думала, что актер может придумать что-нибудь пооригинальней, — заявила Камелия.

— Это у меня хорошо получается в обычной беседе, если я не серьезен, — ответил Ник, — но сейчас я не шучу. Я говорю тебе то, что лежит у меня на сердце.

Его искренность смутила Мэл.

— Послушай, Ник, — начала она, с трудом глядя ему в глаза. — Я не знаю, как много ты знаешь обо мне, но у меня было очень богатое прошлое. Я работала в ночном клубе «хозяюшкой». Во флирте я спец. Я со всеми веду себя так, как вела себя с тобой в тот вечер, когда мы познакомились. Если ты подумал о чем-то другом, тогда прости. А теперь могу ли я продолжить свой путь?

— Я иду с тобой, — заявил Ник, взяв ее за руку. — Мне надо сказать тебе еще очень много.

— Я не хочу ничего слышать, — взмолилась Мэл.

— Я не собираюсь весь вечер распевать серенады о нас, — сказал он. — Я просто хочу побольше о тебе узнать. Теперь я понимаю, почему отец так много о тебе думает. Может быть, Софи и Стефан считают, что ты намеренно втерлась к нему в доверие, но запомни: я знаю, что они ошибаются.

— Я рада это слышать, — проговорила Камелия с сарказмом, вырывая свою руку и засовывая ее в карман пальто. — Запомни: мне тоже очень нравится твой отец. Он дал мне работу и возможность начать все сначала. Я перед ним в большом долгу. И я считаю, что твои брат и сестра совсем не знают своего отца, если думают, что к нему можно «втереться в доверие намеренно». Магнус самый проницательный мужчина из всех, которых я когда-либо встречала.

— Ты напугала моих родственников, — произнес Ник. — В тебе есть то, чего нет в Софи: красота, веселье, живость и ум. Что касается Стефана, то он думает, что место женщины у плиты. У него не хватает воображения даже на то, чтобы представить ее в постели.

Мэл заставила себя рассмеяться.

— У твоих брата и сестры «пунктики», я ничего не могу с этим поделать, — ответила она. — Можешь передать им, что я не ухлестываю ни за твоим отцом, ни за тобой. Если хочешь, можешь сказать им, что я лесбиянка.

— Никто из них не знает значения этого слова, — проговорил Ник, снова хватая ее за руку и поворачивая так, чтобы видеть ее лицо. — Ладно, хватит об этом, давай поговорим серьезно. Может, я смогу тебе понравиться?

— Каким образом? — спросила Мэл, приподняв бровь. — Я хотела бы быть тебе другом, Ник, и давай договоримся об этом прямо сейчас, хорошо?

— Давай, — улыбнулся он, показывая белоснежные зубы. — Как скажешь.

Они спустились по Брасс Нокер Хилл туда, где река раскинула свои берега, затопив поля с обеих сторон. Дорога вдоль канала, хотя и была грязной и покрытой листьями, все же была закрыта от ветра густым кустарником.

— Жаль, что ты не получил роль, — сказала Мэл. Сейчас ей стало немного легче. Возможно, между ними может быть дружба или платоническая любовь. — Ты не знаешь, почему тебе ее не дали?

— Нашли лучшего актера, — признался он.

— Честный ответ, — произнесла Мэл.

Ник пожал плечами.

— Мне пришлось научиться быть честным и скромным.

Мэл почувствовала, что задела его потаенные струны.

— Ты не всегда был таким?

— Нет, я был королем Брэтом, — вздохнул Ник, но потом рассмеялся, как будто не привык к таким признаниям. — Видишь ли, я не ходил в школу «РАДА» или какую-нибудь другую театральную школу. Я думал, что и так хорошо выступаю в школьных спектаклях, и решил, что учеба мне ни к чему. Я подрабатывал, а потом устроился через знакомых. Я не думал о том, что мне просто повезло, — я считал, что у меня талант.