И вот мы смотрим «Завтрак у Тиффани». Поскольку на самом деле Пенни не записывала показания таймера на сценах с мистером Юниоши, мы фиксируем их по ходу фильма. Во время одной из сцен Пенни действительно отворачивается – от экрана и от меня, – и я знаю, что она думает о своей однокласснице, и мне тяжко видеть, как сестру мучает осознание того, что самая идеальная и драгоценная для нее вещь не лишена серьезных недостатков. Но еще я знаю, что иногда – не всегда, но при лучшем раскладе – потеря невинности оборачивается новыми знаниями, и тут, похоже, как раз такой случай. Ведь, если по-честному, боль Пенни от просмотра этих сцен все же бледнеет по сравнению с болью Карен.

Мне хочется обнять Пенни, и я так и поступаю и говорю ей, что можно по-прежнему любить этот неидеальный фильм. Я говорю ей, что это будет другая любовь, в которой больше печали, но больше и мудрости. Я говорю ей, что если бы мы не умели любить неидеальные вещи, то и вовсе не умели бы любить. И она соглашается, что доля правды тут есть, ведь она любит меня, хотя я по большей части не обращаю на нее внимания, и теперь мне становится совсем тяжко.

Под конец фильма Пенни засыпает, и я один смотрю, как Холли Голайтли бросает кота в чужом переулке, и наступает один из тех странных моментов, когда понятно, что фильм пытается тебе что-то сказать, но непонятно что именно, и ты просто держишь ушки на макушке и мотаешь на ус.

Я держу ушки на макушке. Я мотаю на ус.

Раньше по ходу фильма Холли Голайтли приютила этого кота и назвала Котом, и дальше Кот присутствует во всех сценах, просто шастает вокруг, как обычный кот, не принимая особого участия в событиях почти до самого конца, и когда Холли выпускает его в переулок, и конечно же идет проливной дождь, то невольно думаешь: «Ох, теперь Коту конец», но буквально через пять минут возлюбленный Холли – писатель, которого она зовет дорогуша Фред, – устраивает ей взбучку за безответственное поведение и отправляется искать Кота. Тут Холли понимает свою ошибку и бежит вслед за ним, блуждает по улицам под проливным дождем, взывая «Кот! Кот!» как сумасшедшая. Она находит Кота между деревянными ящиками, сгребает его, потом поворачивается к дорогуше Фреду – тот стоит рядом, видимо уже долго наблюдая за ней, – и потом они сбиваются на неловкий поцелуй, но фокус в том, что Холли все еще держит Кота, который в итоге расплющен между ними и глядит прямо в камеру, как бы говоря: «Ну и денек, убиться можно!»

И все. Конец. Так что да, сначала мне фильм не понравился.

Но потом я понял, что он пытался мне сказать.

Я почти уверен, что адрес [email protected] уже занят. Но он свободен, и я тут же создаю почтовый ящик. Минутой позже я оставляю на Ютубе комментарий под видео исчезающей женщины: «Привет, мне очень понравилось ваше видео, и я хочу задать небольшой вопрос. Если найдется минутка, напишите мне, пожалуйста, на [email protected]. Спасибо». Ни одного восклицания. Я не читал «Отверженных» и не видел мюзикла, поэтому в совете Пенни мне не хватает конкретики, но я в состоянии распознать правду, я уже видел очень темную ночь и умею вытаскивать себя из болота. Поэтому я привязываю почтовое приложение к новому аккаунту и, просто ради удовольствия обозначить вслух свои действия, говорю:

– Это раз.

Через пять минут я нахожу место и время выступления Понтия Пилота и вношу их в календарь на телефоне:

– Это два.

Пусть кости Милы Генри и похоронены в Деревянной столице мира, но я видел их насквозь. Я видел, как родные корни проникают глубоко в землю, чувствовал их пульсирующую жизнь; и пусть считается, что она мертва и ее больше нет, я-то знаю: она со своей семьей; она прощена.

– И это три.

Я оглядываю комнату и жмурюсь от чистоты и упорядоченности; я слушаю Changes Боуи, а затем Space Oddity, и хотя уже поздно и весь дом давно уснул, я говорю:

– Даже темнейшая ночь закончится. – И думаю о том, что все мои странные влечения коренятся в одном: страхе остаться одному.

Суть в том, что мне пока всего шестнадцать. Мне неизвестно, каково это: оглянуться назад в конце жизни и понять, что я был по-настоящему одинок. Но мне известна другая сторона монеты: каково это, когда жизнь расстилается вперед тысячей дорог, – и вдруг я выберу не ту? Или еще хуже: если неправильную дорогу выберут за меня и я дойду до конца, а там никого не будет? Этот страх мне отлично знаком. И мне иногда кажется, что идея одиночества страшнее самого одиночества.

Я беру телефон. Пора поискать компанию.

– Три дела сделано, одно осталось, – говорю я пустой комнате.

Я: Ты не спишь?

Алан: Для тебя я всегда открыт

Я: Ты ведь переписываешься с Тайлером, да?

Алан: ¯_(„/)_/¯

Я: Ты слыхал, что теперь для этого существуют эмодзи?

Алан: Слыхал. Ну и молодежь пошла

Я: Никакого представления о корпоративной этике.

Я: Как самочувствие?

Алан: Вполне. Немного лучше. В смысле, положительная динамика налицо, но надо посмотреть.

Я: Стоп.

Алан: Да все хорошо. Доктор говорит, я иду на поправку.

Я: ТЫ ПРЕВРАТИЛСЯ В МЕНЯ?

Алан: СЛЕГКА ТЯНЕТ, НО СКОРО ВСЕ ПРОЙДЕТ

Я: Туше.

Алан: Ждал удобного момента с тех пор как очнулся

Я: Если ты закончил, мне нужен компаньон для квеста

Алан: Извини. Я думал, ты только что сказал, что тебе нужен компаньон для квеста

Я: Я так и сказал

Алан: Извини. Я думал, ты только что сказал, что так и сказал

Я: Я серьезно

Алан: Когда ты пишешь «квест», ты имеешь в виду «Бесконечную историю»?

Я: Неужели ты до сих пор вспоминаешь этот фильм?

Алан: Твой папа ОЧЕНЬ хотел нам его показать.

Я: Ха-ха, он еще называл его долбанутым

Алан: ОМГ ТОЧНО

Алан: «ФИЛЬМ НЕСКОЛЬКО БОЛЕЕ ДОЛБАНУТЫЙ, ЧЕМ МНЕ ЗАПОМНИЛОСЬ»

Я: Торчки 80-х отлично вписались в детский кинематограф

Алан: Кроме шуток, чувак. Тогда «Лабиринт»?

Я: Да, но с Боуи

Алан: Ну да, с Боуи

Я: Короче, Атрейю. Дело такое. Хочу отнести кота одному старику.