Что еще удивительнее: те две полоски, когда вывалились из машины, не были горячими.

— Они всегда горячие, когда выходят из нее, — заявил Зедд.

Ричард немного наклонился и посмотрел на всех по очереди.

— А в тот раз они выпали из машины холодными на ощупь. Обе.

Зедд потер подбородок.

— Действительно, странно.

— Я провел там, внизу, весь остаток ночи, — продолжил Ричард, — ожидая, что она скажет еще что-нибудь. И на какое-то время уснул, ненадолго. Тогда вдруг шестерни вновь пришли в движение, но как обычно, так, как вы видели, — резко и неожиданно. Внезапный громкий шум сразу разбудил меня.

Он отстранился назад, пошарил в кармане и достал металлическую полоску.

— После того как машина разбудила меня и прямо перед тем, как я услышал крик Кэлен и побежал наверх посмотреть, что с ней случилось, — он поднял полоску, — она выдала то же самое предсказание. И оно вывалилось из ее нутра горячим, как обычно.

— Какое то же самое предсказание? — с подозрением в голосе спросил Зедд.

Ричард указал на бумажку у Натана в руках.

— То же, что принес ты. «Выбор королевы будет стоить ей жизни».

Ричард ногой задрал край ковра. Он не увидел символа, который нашел нацарапанным на полу в коридоре возле дверей их предыдущих спален и под дверью покоев королевы Кэтрин после того, как ее убили. Это его ободрило. Символ означал «Следи за ними», а он не хотел, чтобы кто-то следил за ними, пока они спят.

Его тревожило предзнаменование, данное машиной, то же самое, что записала Лоретта, но сейчас он куда больше беспокоился о Кэлен. Он не знал точно, относилось ли пророчество «Выбор королевы будет стоить ей жизни» к Кэлен, как было с первым, гласившим «Королева берет пешку», или нет, но сейчас его больше волновали воспаленные царапины на ее руке. О пророчестве можно было побеспокоиться и позже.

Кроме того, пытаться угадать, что означает пророчество, — дурацкое занятие.

Сейчас он хотел одного: устроить Кэлен в удобном месте, подальше от машины, где Зедд сможет сделать травяную припарку ей на руку, чтобы та вытянула заразу, пока Кэлен будет получать столь необходимый ей отдых.

Он надеялся, что там будет безопасно, ведь это не одна из опочивален лорда Рала. В его опочивальнях что-то следило за ними. Конечно, позже он обнаружил, что возле дверей тех комнат на полу кто-то нацарапал символ, но даже при отсутствии этих символов он не доверял спальням, официально отведенным лорду Рала. Они казались слишком очевидной мишенью для сил, которые он даже не понимал. Пока он не узнает, как эти символы попали на пол хорошо охраняемого коридора и в чем их конечная цель, он не мог верить, что те комнаты безопасны.

Эта комната была не одной из спален лорда Рала, а просто гостевой спальней. В этом крыле дворца сейчас не было гостей, поэтому соседние покои пустовали и никто не знал, что они здесь. Спальня в нескольких этажах над землей, так что никто не мог забраться в нее снаружи. Она была небольшая, но Ричарда это не заботило. Ему нужно было безопасное место для сна, и только.

Прежде чем он успел войти в комнату, его обогнала Кара. Бенджамин уже расставил воинов Первой когорты на всех пересечениях коридоров в этом крыле дворца. В коридоре недалеко от двери с одной стороны стояла Рикка, с другой — Бердина. Обе были одеты в красную кожу. Хотя ему нравилась мысль об охране возле комнаты, но он не слишком верил в их способность остановить то, что в действительности его беспокоило. То, что раньше в их комнате наблюдало за ними, без всяких затруднений проскользнет мимо любой стражи.

На сей раз Ричард задумал устроить таинственным соглядатаям, если те опять вздумают следить, небольшой сюрприз.

Обнимая Кэлен за талию, Ричард отвел ее в комнату. Бросил у стены их дорожные мешки. Кара закончила проверку и кивнула ему: ничто в комнате не вызвало у нее беспокойства.

— Ну, как думаешь? — спросил он Кэлен.

Он видел, что ее взгляд тут же приковала к себе кровать.

— Мне кажется, неплохо.

Ричарда порадовало, что она с таким нетерпением смотрит на кровать. Он беспокоился за жену и хотел, чтобы она хоть немного поспала. Лицо Кары, посмотревшей на Кэлен, ясно отразило и ее волнение за Исповедницу.

Зедд, войдя в комнату следом за ними, мягко потрепал Кэлен по спине.

— Устраивайся, дорогая. Сейчас я сделаю припарку и сразу вернусь. Положим ее на твою руку, а потом тебе надо будет поспать. Сон — лучшее лекарство.

Кэлен кивнула. Лицо у нее было пепельно-серое. Посмотрев в ее зеленые глаза, Ричард понял, как ей больно. Еще он знал, что она не хочет волновать его, поэтому ни за что не расскажет, как чувствует себя на самом деле. Однако он вполне достаточно видел в ее глазах.

Поскольку в Саду Жизни они спали на земле, Кэлен была одета по-походному: брюки, рубашка и сапоги.

— Как насчет того, чтобы снять все это и расстелить постель?

Она помотала головой и немедленно забралась поглубже на кровать.

Перед тем как они покинули Сад Жизни, Натан попытался вылечить ей руку. И преуспел не больше, чем остальные. Ричард надеялся теперь на Зеддову припарку, которая должна была вытянуть заразу, и на целебное действие старого доброго сна.

Зедд наклонился к Ричарду.

— Пойду приготовлю припарку и сразу вернусь. — Он показал куда-то пальцем и добавил вполголоса: — А ты пока для пущей безопасности избавься от этих зеркал.

На трюмо стояло двустворчатое зеркало.

— Не беспокойся, — сказал Ричард, — оно мне кое для чего пригодится.

Когда Зедд ушел, Ричард сам внимательно осмотрел комнату. Не то чтобы он не доверял Каре, но хотел убедиться лично. Поскольку покои состояли из единственной комнаты и она была не такой уж большой, проверять было особенно нечего.

Гардеробы благоухали кедром и были пусты. В дальнем конце комнаты находились прозрачные двойные двери. Тыльной стороной ладони Ричард отвел в сторону занавеску и сквозь стекло вгляделся в темноту. Там была небольшая терраса с вечнозеленым деревцем в горшке, огражденная толстыми каменными перилами высотой по пояс. Далеко внизу, на земле, Ричард заметил патруль.

Когда Кара вышла, Ричард попробовал уговорить Кэлен снять хотя бы сапожки. Она отвергла его заботу и сказала, что ей холодно и просто хочется залезть под одеяло. Ричард знал, что, когда болит голова, тошнит и мутит, спорить совершенно не хочется. Он укутал Кэлен одеялом и осторожно подоткнул его возле шеи.

Когда Кэлен закрыла глаза, он прошел к дальней стене комнаты и оторвал шнур от занавески. Затем снял с трюмо двустворчатое зеркало, единственное зеркало в комнате, и разъединил его одинаковые половины. Он поставил их на пол стеклом к стеклу, крепко обвязал шнуром от занавесок и прислонил связанные зеркала к пуфику у трюмо.