сцапают. «Помни, мы с тобой супруги». Я всегда должна быть послушной и идти на несколько шагов позади него, как подобает благовоспитанной мусульманской жене.

В аэропорту водитель остановился и взглянул в зеркало заднего вида.

— Ты когда обратно?

Агент пожал плечами:

— Пока не знаю. Мне там особо делать нечего, только вот с этой разобраться. Так что завтра, если все пройдет нормально.

— Мне тебя забрать?

— Да, в обычное время. Если что, позвоню.

В зоне вылета была давка. По мере того как пассажиры проходили регистрацию, толпа рассасывалась. Агент намеренно задержался и прошел на паспортный контроль, когда там никого не осталось. Обменявшись рукопожатием с чиновником в униформе, он протянул оба паспорта. Я стояла позади, как послушная жена. Чиновник взглянул на меня, потом понимающе улыбнулся агенту. Они обменялись несколькими фразами, затем наши паспорта были проштампованы, и нас без проволочек пропустили.

— Всего хорошего и доброго пути, — сказал чиновник моему агенту. — Скоро увидимся, да?

Тот улыбнулся:

— Конечно. И спасибо.

Мы подошли к следующей группе чиновников. На этот раз, прежде чем пропустить, у нас проверили сумки. Мы пересекли аэропорт, спустились по ступенькам, на перроне вместе с остальными пассажирами подождали появления автобуса. Короткая поездка через перрон, и нас доставили к самолету. Он стоял на взлетной полосе, приземистый и ослепительный.

Возле него я увидела группу белых людей в элегантных синих униформах. Одна женщина, провожая нас в самолет, приветливо улыбнулась агенту. Затаив дыхание я поднималась по ступенькам. Мельком оглянувшись, шагнула в самолет. Я была в безопасности. Я в безопасности. Я в безопасности. Я в целости и сохранности в этой машине, которая унесет меня в безопасное место.

Итак, я на пути из Судана туда, где охотники не смогут найти меня. Одному Господу ведомо, в какую страну я направляюсь, но это еще предстоит узнать. Сейчас важнее то, что я улетаю из страны — страны, которая пожирает мою отчизну. Я откидываюсь на спинку сиденья и чувствую, как усталость волной накрывает меня. Я так устала. Так устала. Так устала. Я никогда не чувствовала такой усталости…

Когда самолет взмыл в небо, я должна была бы испугаться, ведь прежде мне не доводилось летать. Но после того, что я пережила, мне все было безразлично. Что могло тронуть меня? Что могло по-настоящему ранить или испугать меня? Если бы мы взорвались, превратились в огненный шар, что бы я потеряла? Я столько раз просила о смерти, а смерть не смогла найти меня. Чего мне бояться, если она отыщет меня теперь?

Я видала самолеты только с земли, а теперь проносилась по небу высоко над нею. Мы поднимались выше и выше, и я увидела облака, проплывавшие в иллюминаторе. Я вглядывалась прямо в середину пухлой белой гряды. Мы были окружены облаками, и мне стало интересно, что удерживает нас в воздухе. На мгновение меня охватил трепет перед всей этой магией. А небо в мягком безмолвии проносилось мимо окна.

Я разглядывала пассажиров: вдруг что-то подскажет мне, куда я направляюсь? Большинство было в традиционных одеяниях арабов Персидского залива, поэтому я не исключала, что лечу в одну из этих стран. В какую же из них? Я пыталась вспомнить школьные уроки географии. В Дубай? В Саудовскую Аравию? В один из карликовых Арабских Эмиратов? Женщина в элегантной синей униформе подошла к нам: белоснежные волосы, в глазах улыбка.

— Чай, мадам? Кофе? — спросила она. — Может быть, газированной воды?

Я покачала головой:

— Нет, спасибо.

Я была слишком взволнована и слишком измучена, чтобы думать о питье или еде. И потом, у меня не было денег, ведь агент забрал всё подчистую, а я предполагала, что придется платить. Агент попросил чай, и когда дама наклонилась ко мне, я уловила аромат напитка. Пахло восхитительно. Я заметила, что денег она не спрашивает, и передумала.

— Прошу прощения, — сказала я. — Я все-таки хотела бы чаю.

Через два часа мы начали спуск. За время полета солнце зашло, и я почувствовала, как самолет несется к земле через темнеющее небо. Интересно, куда мы садимся? В какой стране я должна попытаться обрести новый дом? И как я там выживу? С легким стуком мы приземлились на посадочную полосу и вырулили к зданию аэропорта. Вместе с другими пассажирами я поднялась на ноги, но почувствовала, как чья-то ладонь сжимает мою руку. Это был агент. Жестом приказав мне сесть, он покачал головой:

— Еще рано. Будет второй рейс. Жди на борту.

Целый час мы сидели на взлетной полосе. Агент спал. Самолет заполняли люди, по большей части арабы Персидского залива, но были и европейцы. Белый мужчина средних лет, приветливо улыбнувшись, занял место рядом со мной. Тронув его руку, я спросила, как долго нам лететь. Шесть часов, сказал он. Через шесть часов мы будем в Лондоне.

Так вот куда я направлялась! Я направлялась в Лондон, в Англию, страну, о которой узнала в школьные годы.

Я направлялась в страну хаваджат — белого человека.

25

Приют отчаяния

Я проснулась рано утром. Стюардесса подала мне пластиковый поднос с завтраком. Мой агент сказал, что я собираюсь в страну, где мне помогут, и я задавалась вопросом, все ли англичане так любезны и приветливы, как сотрудники авиакомпании. Стянув крышку из фольги, я принялась изучать завтрак. Уж наверняка там не асида!

Агент гонял еду по тарелке.

— Свинина! — пробормотал он. — Ты едешь туда, где любят есть свиней. Имей в виду.

С этими словами он отпихнул свой поднос и уставился в окно. Вывезти меня из Судана оказалось несложно, но хотелось бы знать, как агент намерен ввезти меня в Англию? У него два паспорта, так что в одном, по-видимому, значится имя его «жены», то есть мое. Мне не удалось внимательно изучить паспорт, а задавать вопросы агент мне запретил. Но в Хартуме он сфотографировал меня — для документов, по его словам, — так что, надо полагать, в этом паспорте и вправду мое настоящее фото.

Я опять встревожилась. Допустим, агент доставил меня в Англию — как мне действовать дальше? Следуй за мной, и я отвезу тебя в безопасное место — вот все, что я от него услышала. На минуту я задумалась о своем муже, Шарифе. Удастся ли мне разыскать его? Насколько я знала, он все еще в Англии, но мы с ним не связывались уже несколько месяцев. Я решила, что сперва надо попасть в Англию. Это будет означать, что я вырвалась из Судана и наконец-то в безопасности. Шариф,