— Заставил ты нас поволноваться, — снова услышал он голос женщины.

Он попытался сосредоточить взгляд на ее расплывчатой фигуре, ожидая увидеть склонившуюся над постелью медсестру или, возможно, Хуану, хотя у говорившей не было мексиканского акцента.

Разглядев рыжие волосы, Бьюкенен вздрогнул и дернулся, точно от удара.

— Успокойся, — сказала Холли Маккой. — Тебе уже лучше. Все в порядке.

«Черта с два, — подумал он. — Все не так. Все не так, как надо». Мысли путались, и он не мог решить, насколько плохи его дела.

— Я вижу, вам действительно лучше, — произнес рядом мужской голос.

Врач. Белый халат врача резко контрастировал с его черной кожей. Он незаметно вошел в палату и долго изучал медицинскую карту, прикрепленную к спинке кровати.

Наконец он сказал:

— Медсестры, которые дежурили в ночную смену, несколько раз будили вас, чтобы проверить неврологические симптомы. Вы помните это?

— …Нет.

— А меня помните?

— …Нет.

— Хорошо. Меня не было вчера вечером, когда вас привезли на «скорой». Теперь ответьте на мои вопросы. Говорите первое, что придет в голову. Хорошо?

Бьюкенен кивнул и сморщился от боли.

— Вы знаете, почему здесь оказались?

— …Меня ударили… ножом.

— Превосходно. Помните место?

— …Бок.

— Нет. — Врач слегка улыбнулся. — Я спросил, в каком месте вас ранили.

— …Французский квартал… «Кафе дю монд».

— Правильно. На вас напали, когда вы стояли на тротуаре неподалеку от входа в кафе. Как только сможете отвечать на вопросы полиции, они попросят вас сделать заявление. Впрочем, ваша подруга уже сообщила все детали, которые могут помочь следствию.

Холли утвердительно кивнула.

Моя подруга?

Полиция?

— Не знаю, утешит вас это или нет, но вы не единственный, кто стал жертвой ограбления вчерашней ночью. Причем некоторым повезло куда меньше. Несколько человек до сих пор в критическом состоянии.

— …Ограбления?

— Я рассказала в полиции, как выглядел преступник, — вставила Холли. — Однако пользы от этого мало. Он был в костюме пирата. Вчера многие были в костюмах.

Она поднесла к лицу Бьюкенена пластмассовый стаканчик и вставила в рот соломинку.

Он ощутил на губах холодную свежесть.

— Вы в Медицинском центре, — пояснил врач. — На рану пришлось наложить двадцать швов. Но вы, повторяю, легко отделались. Ни один важный орган не задет, хотя разрез довольно обширный.

»Полиция? — мелькнуло в голове у Бьюкенена. — У меня был с собой пистолет. Что, если они его нашли? Наверняка нашли. И фальшивый паспорт на имя Виктора Гранта. Они сразу заподозрят…»

— Вы упали и ударились головой, — продолжал врач. — У вас сотрясение головного мозга.

Еще одно?

— Однако, судя по всему, неврологических нарушений нет. Простите, что надоедаю своими вопросами, но ото необходимо. Так… сколько пальцев я показываю?

— Три.

— Сколько вам лет?

— Тридцать два.

— Как вас зовут?

— Как вас зовут? — повторил врач.

Бьюкенен попытался сосредоточиться.

Из всех вопросов…

Ну давай, вспоминай. Как же тебя сейчас зовут?

— …Питер Лэнг, — еле слышно выдохнул он.

— Неправильно. Грабитель не успел завладеть вашим бумажником, и из документов следует, что ваше имя…

— Брендан Бьюкенен.

— Почему вы сказали, что вас зовут Питер Лэнг?

— …Это мой друг. Нужно сообщить ему, что со мной случилось.

— Скажите, куда позвонить, и мисс Маккой вам поможет. Вы заставили нас здорово поволноваться. Поначалу я думал, что сотрясение тяжелее, чем показала эхограмма.

Не успел завладеть бумажником? Значит, полицейские осматривали мои вещи. Они не могли не заметить пистолет.

И паспорт. Возможно, врач ожидал, что я назовусь Виктором Грантом.

Вошедшая медсестра измерила ему давление.

— Сто пятнадцать на семьдесят пять.

Врач одобрительно кивнул.

— Постарайтесь открыть глаза как можно шире. Мне нужно посмотреть ваши зрачки. Хорошо. Теперь следите за моей рукой. Хорошо. Потерпите еще чуть-чуть. Мне нужно постучать этим молоточком по вашим коленкам. Отлично. Рефлексы в норме. Хрипов в легких нет. Сердцебиение ритмичное. Вы меня радуете. Теперь попытайтесь отдохнуть. Я загляну во второй половине дня.

— Я побуду с ним. — Холли опять дала Бьюкенену воды.

— Только постарайтесь его не беспокоить. Больному нельзя много разговаривать. С другой стороны, длительный сон тоже нежелателен. По крайней мере до тех пор, пока я не буду уверен, что он в безопасности.

— Все понятно. Я просто посижу здесь, чтобы он не волновался, — заверила Холли.

— Вот и прекрасно, — врач уже собрался выйти из палаты, но на пороге обернулся. — Похоже, вы коллекционируете шрамы, мистер Бьюкенен. Откуда у вас рана на плече?

— …Я, я… это…

— Упал с лодки, — быстро ответила за него Холли. — След от удара о катер.

— Хорошо, что у вас есть медицинская страховка, — сказал врач и вышел.

Бьюкенен подождал, пока врач и сестра выйдут за дверь, затем медленно повернул голову и посмотрел на Холли.

Она ободряюще улыбнулась.

— Еще воды?

— Что происходит?

— Знаете, в детстве я никак не могла решить, кем стану: медсестрой или репортером. Сейчас я совмещаю обе профессии.

Бьюкенен с усилием вздохнул и спросил еле слышным шепотом:

— Что случилось? Как…

— Поберегите силы. Вчера вечером я шла за вами от самой гостиницы.

— Как вы узнали, где я остановился?

— Коммерческая тайна. Да вы не волнуйтесь, лежите себе спокойно, а я буду рассказывать. Я знала, что вы не станете сидеть в отеле, и ждала на улице, напротив парадного входа. Там есть и задняя дверь для служебного пользования, но я подумала, вы не захотите привлекать внимание служащих. Кроме того, я была не одна… Помните Теда? Вы встречались в поезде. Он наблюдал за задней дверью, и мы переговаривались по рации. Когда вы вышли на улицу, я была в карнавальном костюме. Иначе меня выдали бы мои рыжие волосы. Одним словом, вы не заметили, что за вами следят.

— Нужно перекрасить, — прошептал Бьюкенен.