Земли. Увидев несколькими днями раньше торпедирование «Алкоа Рейнджер», капитан судна «Эмпайр Тайд» развернул свое и спрятался в заливе Моллера на юго-западном побережье Новой Земли. Там имелись небольшая радиостанция и поселок. Капитан судна Харви послал сообщение в Архангельск, прося о медицинской помощи для одного из его комендоров, которому прострелили бедро из пулемета во время налета 4 июля. Он также попросил, чтобы русские сообщили местному британскому командованию о том, что «Эмпайр Тайд» находится здесь.

До берегов огромного безжизненного острова добралось несколько плотов и спасательных шлюпок, и моряки теперь влачили полную невзгод жизнь Робинзона Крузо.

Сквозь утренний туман 8 июля девять спасшихся с судна «Олопана» увидели призрачные формы конвоя «Замалека», промелькнувшего мимо них, сгрудившихся на плоту вместе с владельцем и капитаном погибшего судна Стоуном. Они зажгли сигнальные ракеты и кричали, но «к нам на помощь не пришли – вероятно, потому, что они не могли ослабить бдительность», как докладывал потом в Архангельске капитан Стоун. На самом деле ни с одного из судов или кораблей эскорта, похоже, не видели сигнальных ракет.

Ночью начал моросить дождь, но на плоту капитана Стоуна моряки гребли не переставая: капитан хотел, чтобы и кровь у людей не застаивалась, и плот неуклонно двигался к берегу, находящемуся, как он думал, всего лишь в 10 милях. В ранние утренние часы сквозь туман заметили два корвета, «рыщущие, как собаки-ищейки», но все попытки привлечь к себе их внимание опять оказались тщетными. Приблизительно в 8 часов туман рассеялся, и моряки увидели Северный Гусиный маяк на Новой Земле, а затем и Новую Землю.

После двух дней непрерывной гребли в 4.30 утра 10 июля они подошли к берегу и вытащили свой тяжелый плот на прибрежную отмель в 7 милях южнее маяка, свободную от скал, – обстоятельство, которое спасло много жизней, ибо к северу были высокие, скалистые утесы, а на юг – рифы, простирающиеся на несколько миль в море. Истощенные американские моряки попадали на сухую землю, но после короткой передышки и размышлений о своем спасении плот разбили, чтобы сделать из него щит от ветра, а прибившуюся к берегу древесину собрали для костра. Двух офицеров направили к маяку, чтобы узнать, есть ли там какие-либо средства связи. Другие погрузились в глубокий сон перед пылающим костром.

Когда два офицера с «Олопаны» приблизились к маяку, они увидели в 3 милях от них большое торговое судно, очевидно севшее на мель. Капитан Стоун с группой моряков совершили марш-бросок к судну, оставив за командира в импровизированном лагере помощника капитана. Стоун опасался, что выброшенное на берег судно снимется с мели и уйдет, прежде чем его команда доберется до его борта. Добравшись до маяка, он водрузил на нем, на высоте примерно 400 футов, желтый флаг и развел там огонь, чтобы привлечь внимание странного судна.

Через некоторое время увидели, что с него спущена шлюпка, после долгой борьбы с течением она подошла к берегу возле маяка. В шлюпке находился офицер вооруженной охраны из резерва ВМФ США. Он подвез кое-какие продукты и сказал удивленному Стоуну, что хозяин и капитан судна – это был «Уинстон-Сэйлем» – собирается оставить его. Стоун попросил, чтобы его доставили на борт судна для встречи с капитаном, и там целый час говорил с ним, а также с раненым капитаном Стивенсоном с британского «Хартлбери». Было решено разбить на берегу лагерь, способный принять примерно сотню моряков. По установленным правилам большой груз необходимо было переправить с борта судна на берег, а спасенные с «Хартлбери» должны были помочь морякам «Уинстон-Сэйлема» на берегу в установке брезентовой крыши. Три капитана также согласились, что если «Уинстон-Сэйлему» доведется быть атакованным, то радиограмма, отправленная с его борта, передаст сведения обо всех трех судах.

В полдень они пережили первую тревогу, когда над судном стала кружиться летающая лодка, приближаясь к нему с каждым кругом. Орудия на «Уинстон-Сэйлеме» находились «в состоянии негодности, поскольку шла подготовка к оставлению судна»[119], – как докладывал Стоун в Архангельске, – и моряки были весьма озабочены своим положением, но затем они увидели в небе красные звезды и поняли, что это летающая лодка «Каталина» с русским экипажем. Самолет направился на юг, а моряки принялись за многочасовую работу по разгрузке судна.

Русский самолет «Каталина», пилотируемый известным полярным летчиком капитаном И. П. Мазуруком, доставил медицинскую помощь для раненого комендора с «Эмпайр Тайда», приблизительно в 30 милях к северу. Русские должностные лица на борту самолета проинструктировали капитана Харви, чтобы он оставался там, где стоит на якоре. Русская женщина-врач осмотрела раненого и решила, что необходима немедленная операция. Его на носилках перевезли на «Каталину» моторным катером. Мазурук доставил раненого в госпиталь, находившийся где-то на острове. Харви записал в бортовом журнале: «Его жалованье, составляющее 1 фунт 12 шиллингов и 6 пенсов, должны быть переданы консулу Ее величества в Архангельске». Перед отлетом Мазурук сказал Харви, что к ним послано русское прибрежное судно, чтобы подобрать оставшихся в живых и оказавшихся на побережье, что он видел некоторых из этих людей, идущих по направлению к поселкам.

Капитан Харви послал на берег группу своих людей – запастись яйцами, птицей и установить знаки и маячки по берегу, указывающие дорогу другим спасшимся морякам к якорной стоянке судна «Эмпайр Тайд». Тогда же он принял решение не выходить в море без надлежащего эскорта.

Капитан Мазурук совершил несколько рейсов на Новую Землю, обнаруживая и подбирая разрозненные группы спасшихся моряков. Ранним утром 13 июля он сел в проливе Маточкин Шар и обсудил положение с лейтенантом Грэдуэллом. Только теперь Грэдуэлл узнал, что никакого большого надводного сражения в Баренцевом море и не было. До этого он предполагал прорваться в Карское море и далее в Сибирь или даже в Канаду, чтобы оттуда заново начать военные действия. Теперь же вновь обдумывал перспективу прорыва в Белое море и к Архангельску. Однако по-прежнему отказывался выйти в море без надлежащего эскорта. Прежде чем Мазурук вернулся в Мурманск, Грэдуэлл составил спешный доклад о ситуации для флотского руководства на севере России:

«Ситуация в настоящее время такова, что в проливе Маточкин Шар находятся четыре судна. Мой гидролокатор вышел из строя, а капитаны судов проявляют верные признаки перенапряжения. Я очень сомневаюсь, что смогу убедить их сделать бросок к Архангельску без значительно усиленного эскорта и обещания истребительного прикрытия на входе в Белое море. Действительно, здесь уже был разговор о затоплении судов, пока они вблизи берега, вместо того чтобы идти туда, где их при нынешнем сопровождении, как они считают, наверняка потопят.