— Первый урок ты усвоил, теперь второй, — вскочил на ноги между тем Энрике, на ходу подхватывая собственную шпагу и приставляя ее к горлу изумленной Кри. — Владеть телом — отлично. Владеть духом — значит не поддаваться чувствам.

— Каким... чувствам? — проговорила Кри.

— Чувству опьянения победой. Нельзя недооценивать противника, — поучающим тоном сообщил Энрике.

— Я думал, вы деретесь честно, — нахмурила брови Кри.

Энрике вдруг вздрогнул и отвел шпагу. На миг переменился в лице.

— Что случилось? — насторожилась Кри. Он изменился в лице, глядя на нее. Она уже забыла, что он может ее узнать.

— Ничего, — сглотнул Энрике смущенно. Ему и самому сделалось неловко, что собственный дух подвел его. Но почему этот выбившийся на лоб Кри локон волос вывел его из душевного равновесия?.. Капитан потряс головой, зажмуриваясь на мгновение.

Кри тем временем откатилась в сторону и вскочила на ноги. Когда капитан открыл глаза, маленький противник его исчез из виду.

— Эй! — воскликнул Энрике.

Хузо и Урс прыснули. Уткнулись в неодобрительный взгляд капитана и попытались спрятать свои усмешки в кулаки. Старик покачал головой с укором в их сторону. Конечно, Летучке удалось сделать капитана, но капитан остается капитаном.

Пока Энрике обернулся, Кристина успела разбежаться и в прыжке врезаться в его спину, попутно выбивая шпагу отчаянным ударом.

— Победа! — воскликнула она, успешно приземляясь на палубу на ноги.

Энрике удар свалил на колени, и теперь, пока он поднялся, к его груди уже устремились две шпаги — в обеих руках Кри.

— Ну, как, удалось? — запыхавшись и пылая румянцем, спросила Кри. Улыбка так и разъезжалась по ее лицу.

— Браво, Летучка! — подскочил Верзила и захлопал в ладоши как можно громче.

С мачты тоже зааплодировали. Там кто-то тоже умудрился наблюдать бой.

Энрике пришлось прижаться спиной к мачте. Он не ожидал, только этот парень... Что с ним не так, а?.. Почему хочется приглядеться, прищуриться и увидеть в нем Кри из «Горизонта»?.. Только ведь это невозможно, хоть и имя то же самое.

— Ты никогда не научишься субординации, — чтобы спрятать смятение, сурово сказал капитан Энрике.

Кри повела бровью в ответ.

— А вы никогда не научитесь проигрывать как следует.

— Будто я проиграл, — фыркнул Энрике. Тоже еще, что этот мальчишка удумал? — Думаешь, я сражался с тобой в полную силу?

Кристина на миг поверила, и по ее лицу пробежала тучка расстройства. А Энрике захотелось расхохотаться. Он сам не мог понять, почему это. Ведь это — всего босоногий мальчишка.

— Капитан! — раздался сверху требовательный голос Летиции. — Можно вас на минуту?

Капитан. Он тут капитан, а заигрался с матросней, как десятилетний ребенок.

Рядом с Летицией стоял Гарсия, сложив руки за спиной. И многозначительно кивал.

Энрике захотелось выругаться. До того неуместным свое поведение он почувствовал.

— Давай сюда, — сердито протянул он руку.

Лицо Кристины омрачилось. Она все поняла. Но... ничего. Все равно она уже знает истинное лицо капитана. Она перебросила ему шпагу.

— Что бы вы там ни говорили, — насупившись, сообщила она, — а выигрыш сегодня мой.

И, не дожидаясь ответа, отошла к Урсу, Старику и Верзиле.

— Молодец, Летучка, — похлопал Старик ее по плечу. И это была высшая похвала.

— Крисеныш!

Вот так. Ее звал канонир Пабло, а Энрике — его обязанности. Однако... даже эти его нахохленные брови ничего не изменят.

Как там сказал Венто? «Все останется, как было»? Ничто никогда не остается, как было. Жизнь идет вперед, и нашего позволения на то не спрашивает.

— Через денька два достигнем экватора, — тем временем, сообщил Старик Верзиле.

А что такое экватор? Вдруг она поняла, что это слово ей не знакомо.

— Экватор? — переспросил канонир Пабло и расхохотался. Хлопнул Крисеныша по спине, да так, что он зашатался. — Экватор, друг мой... Это особая линия на лице Земли. Пересекая которую, ты уже никогда не останешься прежним.

— Это как? — не поняла Кри.

Канонир Пабло принялся чистить жерло пушки и смолк, только красная рубаха его перед лицом маячила. Кристина вздохнула и взялась за швабру — из угла снова пованивало, некий трус в который раз испугался волн под гальюном.

— Почему в людях так мало благородства, — пробормотала она себе под нос.

— Что-то? — переспросил канонир Пабло.

Кристина смутилась. Она не ожидала, что канонир услышит. Хоть на батарейной они и были вдвоем.

— Благородства? — между тем, повторил канонир и прыснул. — Крисеныш, да ты идеалист.

— Будто это плохо, — надула Кристина губы. — Вот, если б не идеализм, капитан уже давно на дне морском бы был.

На миг ей показалось, что она преувеличивает. Но, что уж сказано, то сказано.

— Расскажи-ка, — заинтересовался Пабло, облокачиваясь о пушечный ствол с удобством. Лицо у него сделалось, как у кота: вроде ленивое, а на деле — так напряженно заинтересованное