шагнуть в ее мир. Сделать самый первый шаг. И это было прекрасно. Это было сладко, сахаристо и таяло во рту с легкой кислинкой. Но не только. Это было полно ощущений, воспоминаний, звуков, запахов.

3 октября, 1:30 ночи

6 Карреро дель Массадор, Эус

Праздник закончился. Гости разошлись. Мы помогли Миртиль и Анни все убрать и привести в порядок. Вечер был прекрасный. Я тронут, что они всё это нам устроили, что все эти люди пришли с нами проститься.

Когда наступает время погасить лампочку у изголовья и лечь спать, ярче всего мне вспоминается тот момент вечера, который мы провели с Жоанной на улице, на крыльце. Я чувствовал себя тяжелым и неуклюжим, но в следующую секунду, когда я заговорил с нею о Томе Блю, мне показалось, что я уже не так тяжел и неуклюж. Я сказал слова, которые тронули ее. Вот что мне особенно нравится с Жоанной. С ней я чувствую себя легче, душевнее. Она делает меня хорошим человеком. Делает меня лучше. Даже сама того не желая.

Есть одна песня, которую мне нравилось когда-то напевать. Песня Паоло Нутини «Better man». И теперь, когда пишу, я вспоминаю ее слова.

That girl makes me wanna be а better man… She’s fairless, she’s free She is a real live wire And that girl, she’s got me feeling so much better[4]

Эта песня могла бы быть о Жоанне. Она ей очень подходит.

17

Сегодня, в начале октября, они одни на станции обслуживания кемпинг-каров. Последние туристы покинули шоссе и пейзажи ради крыши над головой и теплых батарей. А для Жоанны и Эмиля самое время отправиться в путь. Они целый час кружили по окрестным деревням, чтобы найти станцию обслуживания. Пок смирно сидит на банкетке внизу. Жоанна кутается в широкое черное пальто. Уже встает вопрос отопления.

— Газовый обогреватель? — робко предлагает Жоанна.

Они вдвоем держат бак для воды, который медленно наполняется. Их обдувает свежий ветерок.

— Да… Так даже без электричества мы не умрем от холода.

Они решили, что не проведут зиму в кемпинг-каре. Только часть осени. Когда станет совсем холодно, снимут комнату у местных жителей. И, наверно, заедут на время к Миртиль. Она очень на этом настаивала, прощаясь. Взгляд ее голубых глаз был жестким, словно она ни за что не хотела выдать душившую ее грусть.

— Я твердо рассчитываю, что вы приедете на Рождество повидать меня.

Жоанна оставила ей свой телефон и записала ее номер. Они покидали домик, энергично махая на прощание. Пок был у Жоанны на руках. Каналья смотрела им вслед, выгнув спину.

Теперь они опорожняют бак биотуалета. Не самое приятное занятие.

— И нам нужен новый газовый баллон для плитки… И еще кое-что купить…

— Займемся этим после обеда?

А затем они будут готовы продолжить путешествие.

Проведя полдня в гипермаркете в Праде, они отправляются в путь еще более нагруженные, чем прежде. Холодильник полон. Поку купили лоток, а также большой запас сухого корма и кошачьего наполнителя. Жоанна настояла на том, чтобы купить ему корзинку: пусть спит в тепле. Они приобрели переносной газовый обогреватель и баллоны. На этот раз запаслись на несколько недель.

Они трогаются в путь, когда часы на приборном щитке показывают четыре. Они сами не знают, куда едут. У Эмиля есть смутное намерение вновь отправиться в сторону каталонских Пиренеев, ведь, дав крюк в Эус, они удалились от них. Но он поворачивается к Жоанне, ему нужно ее одобрение.

— Едем обратно в каталонские Пиренеи?

Она раскладывает на коленях большую карту и отвечает не сразу, так сосредоточенна.

— Жоанна?

— Да?

Она поднимает к нему лицо и не дает заговорить. Ее палец упирается в точку на карте.

— Смотри. Мы здесь.

Она показывает Прад, городок, в котором они делали покупки.

— Мы совсем рядом с морем.

Ее палец скользит к средиземноморскому побережью, где точками отмечены городки Аржелес-сюр-Мер и Коллиур.

— Да, действительно. Мы здорово сместились на восток.

С минуту она молчит, ведя кончиком пальца по маршруту Прад — Аржелес-сюр-Мер.

— Мы могли бы…

Она поднимает на него испуганные глаза.

— Мы могли бы дать крюк к морю?

И поспешно добавляет:

— Я никогда не видела ничего, кроме Ла-Манша.

А он думает, что ничего подобного не ожидал. Эта девушка села в его кемпинг-кар с отсутствующим взглядом и полным безразличием к своей судьбе. Когда он сказал ей: «Насчет маршрута… Мы не договорились», она ответила, пожав плечами: «Для меня это не имеет значения». Он тогда заледенел от ужаса. Сегодня та же самая девушка сосредоточенно погрузилась в карту и хочет увидеть море. Это фантастика. Эмиль не знает, он ли это сделал, сумел вернуть ей вкус к жизни, или это Миртиль, или горы, Пок, старые колокольни, мощенные булыжником улочки…

— Конечно.

Она явно довольна. Складывает карту и разглаживает ее на коленях.

— Тогда поехали прямо?

— Да.

Она улыбается, глядя на дорогу.

Они останавливаются на бензоколонке у Перпиньяна, чтобы заправиться. Жоанна уходит в туалет. Машина заправлена. Жоанна еще не вернулась, и Эмиль идет внутрь купить себе кофе. Уже пять часов. День пролетел быстро. До побережья они доберутся, наверно, к ночи.

Он подходит к кофейному автомату, роясь в кармане джинсов в поисках мелочи. Когда монетки опущены в щель и кофе течет в стаканчик, он поднимает голову, услышав голос Жоанны. Она стоит в трех метрах от него с мужчиной. Он сразу чувствует, как что-то тяжелое падает в его желудок, потому что первое, о