закрыть проблему слабости армии. Перспективы огромные — теперь они могли расширять границы ещё дальше, открывать больше оазисов, добывать доселе невиданные ресурсы и продвигать алхимию с артефакторикой на новый уровень.

Однако Сомс не был этому рад. Ведь сей факт отодвигал его от задуманного. Минуло полгода, с тех пор как компания беглецов скрылась из Андервуда, ошиваясь по колониям.

Поганец Луи теперь станет фаворитом. Только не сейчас, когда Рочестер почти взял эти вожжи в свои руки. Ему стали доверять задачи сверх положенных обязанностей, а два Советника и вовсе погрязли в долгах, заняв у него денег на пятнадцать миллионов экоинов.

«Урод, чтобы я позволил какому-то молокососу диктовать мне свою волю?»

В таких мыслях прошло его возвращение на службу. Совещание закончилось, и знать разбежалась по своим имениям. Роскошью свободного времени Сомс не обладал: он всего лишь первогодка в Совете, так что бумажная работа и прочая «чёрная» служба легла на его плечи.

Он не жаловался. Так везде: и в армии и в жизни, куда бы ты ни пришёл. Если хочешь чего-то добиться, заслужить признания — будь добр отпахай. И Сомс пахал.

— Что там, Барнс? Где бумаги по Южному? — спросил он своего секретаря, молодого парнишку лет двадцати пяти.

— Всё здесь, — чиновник достал подмышкой кожаную папку и мигом нашёл нужный документ. — Вот.

— Отлично, что-то ещё? — поднял бровь Рочестер, бегло осматривая содержимое.

Неурядицы на службе никогда не выбивали его из колеи, он работал как машина, умея отключать эмоции.

— Да, я хотел кое-что с вами обсудить, — секретарь высунул голову за дверь и вернулся, щёлкнув задвижкой.

— Что-то важное? — Сомс не обращал на него внимания, погрузившись в бесконечные цифры расходов и доходов — отсюда он и получал самую чистую информацию: кто, что и сколько. — Барнс?

Парень бережно взял разрисованный ритуальный нож со стены. Рочестер любил холодное оружие и обставил кабинет по своему вкусу. Везде висели искусные образцы мастеров разных эпох. В частности, тот, что держал в руках секретарь, имел тысячелетнюю историю.

— Аккуратней, он стоит, как малая колония, — облизав указательный палец, пробурчал Советник, но вскоре оторвался от документов. — Ты чего?

— У меня послание от Ганса Хьюза, — сказав это, парень надрезал ножом ладонь и закрыл глаза, а когда открыл, те почернели. — Здравствуй, Сомс.

Рочестер медленно отложил бумаги, понимая, что если враг добрался в самое сердце Совета, то с лёгкостью мог его убить. А если не убил…

— Да, ты правильно мыслишь: если я тебя не убил, то у меня есть предложение. Ты садись, в ногах правды нет.

Сомс опустился в кресло и внимательно следил, как тело Барнса подносит к глазам нож и рассматривает узор.

— Шедевр, — оценив по достоинству, сказал Ганс. — Хочешь, я убью этого Луи?

— Ч-что? — сглотнув, ответил Рочестер.

— Ну, он же доставляет тебе столько проблем, — секретарь подошёл к столу и провёл по нему ладонью, а затем потёр большой и указательный пальцы, будто искал пыль. — Не отнекивайся, я тебе предлагаю союз. Ты же сам этого хотел?

— Ты нашёл оазис, — догадался бывший военный.

— Ага.

Барнс присел на столешницу, поигрывая ножом.

— Мне нужен управляющий: все почести, фантики и немного автономии — тебе, а чистая власть… Ну ты понял. Согласен?

— Я всё равно не могу отказаться.

— Правильно, — улыбнулся секретарь. — Рад, что мы поладили. В общем, с меня Луи, а и да — у нас тут междусобойчик с Тёмными.

— В смысле?

— Они займут место плащей. Будут подчиняться лично мне. Никогда не любил вашу контору, — после этих слов он спрыгнул со стола и воткнул нож в шею.

Сомс ещё никогда не видел, как человек сам себе отрезает голову.

По всем законам жизни такое невозможно, но захваченное чужим разумом тело это сделало, а после аккуратно положило её на стол как хрупкую вазу. На лице парня застыла блаженная улыбка, а перед тем как умереть, один глаз заговорщицки подмигнул Советнику.

Обезглавленный сам собой, Барнс рухнул на ковёр.

Глава 25

Три года спустя

3 года спустя, пригород Андервуда, Южный вход.

Вереница купеческих караванов тянулась бесконечной ниткой через пропускной пункт. Вараны, гружёные товарами из подконтрольных колоний, лениво ждали своей очереди.

— И-мя, — роботизированным голосом спросил человек в шлеме.

— Томас Ашман.

— Ц-цель при-ездА? — с ударением на последнюю «А» вновь поинтересовался страж.

— Я охранник каравана, вот документы, — воин протянул засаленную бумажку служителю порядка, и тот медленно читал написанное.

— Ну, скоро там? — послышался нетерпеливый голос сзади.

— Может, хватит останавливать всех подряд? И так уже пробка образовалась?

— В-вы протИв? — повернулся страж к говорившему мужчине с плешивой бородкой и кругами под глазами.

— Я протИв? Д-дыа, — дурачась и кривляясь, ответил деревенщина.

Почему деревенщина? Потому что только самые отдалённые земли от Андервуда ещё не были в курсе о смене власти в главном городе подземелья. Всё прошло так буднично и просто, что исчезновение Советников не сразу заметили. Они и так редко появлялись на публике, а тут просто объявили о Верховном Правителе, и никто против ничего не сказал. Только знать побухтела, но им быстро всё разъяснили.

— В-ы смеёт-тесь надо м-ной? — чуть более раздельно переспросил таможенник.

— Да, ухахатываюсь, — мужчина протянул руку, чтобы фамильярно стукнуть досматривающего по плечу, но сгусток тёмной энергии растворил её. — Что?

В следующую секунду он в обмороке свалился на землю. Когда очнётся, для бедолаги настанет неприятный период осознания глупой ошибки.

— ВашИ до-кумен-ты, — снова отчеканил рублёные слога Тёмный и передал обратно бумажку, следующий въезжающий безропотно склонил голову.