- Больше тянуть некуда. Еще пара недель промедления – и мы потеряем Восток.

Дописав письма, Гай отдал их Каллимаху и добавил:

- Как отнесешь, пришли ко мне Луция Цезаря. И Калавия. Нужно приводить в порядок армию.

- Так у тебя же еще нет командования, - резонно заметил Каллимах.

- После заседания будет.

Если они хотели не опоздать на войну – готовиться к ней надо было начинать еще вчера.

Готовиться к суду, напротив, не было никакой необходимости. Ставка на попытку убедить народ и без того была провальной, но после того, как были утверждены списки судебной комиссии, окончательно отправилась к праотцам.

Вся надежда оставалась на Фабию и ту весталку, которую она выбрала. Игра на самом лезвии ножа. Шаг вправо, шаг влево – и им обоим конец, хорошо если весталку спасет ее незнание.

Толпа начала собираться на форуме с самого раннего утра. Весь Город гудел как потревоженный улей, и этот гул доносился даже до домов на склонах Паллатина.

- Фух, насилу к тебе прорвался, - захлопнув входную дверь, Бальб отсек большую часть шума, но фоновое гудение толпы все равно никуда не делось, - Короче, я не знаю, что на тебя нашло, но дело – дохляк, - убрав пот с лица краем тоги, он прошел в атрий и крикнул проходившему мимо рабу, - Эй, эй, принеси мне чего-нибудь холодненького попить. Желательно фалернского.

Раб кивнул и скрылся на кухне, а Бальб в это время устроился в кресле.

- Что там? – Гай, наоборот, не сел, а продолжил мерить атрий нервными шагами. Часы на руке тихо вибрировали, сигнализируя о чем-то, но ему не могло быть еще больше наплевать на возмущения этой игрушки.

Перед тем, как ответить, Бальб выдержал театральную паузу и отхлебнул фалернского.

- Они хотят крови, Цезарь. Они пришли туда за кровью. Пытаться уговорить их соблюдать закон – это все равно, что увещевать голодного льва. Не прокатит, еще и тобой закусят.

На это Гай только пожал плечами:

- Я все равно попробую.

О втором, запасном плане, не должен был знать даже Бальб. Одно неосторожное слово могло разрушить все.

- Ты, конечно, как знаешь, - Бальб прикончил остатки фалернского и облизнулся, - Но я бы на твоем месте не рисковал. Люди слишком озлоблены.

В ответ Гай только коварно ухмыльнулся, но не проронил больше ни слова.

На Паллатине было не слишком людно, но стоило им спуститься с холма вниз, они тут же попали в объятья плотной толпы. Ликторы Бальба орудовали впереди, расталкивая людей и расчищая путь, но все равно дорога занимала неприлично долгое время – чем ближе они продвигались к рострам, тем плотнее становилось столпотворение и тем сложнее было найти хоть какую-то лазейку.

- Да я тебе говорю, не рискуй, - Бальб продолжал нервозно настаивать на своей точке зрения, - Защита – сопливый мальчишка, первое дело. Обвинитель – Исаврик. Он его раскатает как котенка.

Кровожадный гул окружавшей их толпы только подтверждал слова Бальба. Даже если бы на стороне защиты выступал Гортензий[2], дело все равно было бы мертворожденным.

Но это не меняло ничего.

Кое-как прорвавшись через толпу, до кольца ликторов, окружавших ростры, они попали уже во вторую толпу, собравшуюся наверху. Магистраты, члены комиссии, оба адвоката. Парнишка-защитник действительно выглядел так, словно только вчера надел мужскую тогу, роняя и без того отрицательные шансы куда-то в бездну.

И только обвиняемых нигде не было видно.

Сердце забилось быстрее. Их с Фабией план полностью зависел от синхронизации времени, и любая задержка или проволочка могла привести к провалу.

Внизу промелькнула черная столла, и Гаю даже не нужно было присматриваться, чтобы понять, что это была Сервилия.

- Эй, - Исаврик подкрался к нему сзади и похлопал по плечу, за что сразу же был схвачен за запястье, - Цезарь, ты чего? – лицо Исаврика вытянулось, и он отстранился.

- Тьфу, напугал, - Гай отпустил его руку и натянуто улыбнулся, - Нельзя так подкрадываться, можно и в морду получить.

Исаврик хмыкнул:

- Что-то дерганный ты стал в последнее время.

- Да уж станешь тут.

На лице Исаврика не осталось ни следа веселья.

- Мы их разнесем, гарантирую тебе, - неожиданно жестко сказал он, - Они за все поплатятся.

- Ты же понимаешь, о чем говоришь? – вкрадчиво спросил Гай, уцепившись за неожиданно подвернувшийся шанс, - По закону они имеют полное право заменить казнь на изгнание с конфискацией.

- Пф, - облегченно отмахнулся Исаврик, - Даже не парься по этому поводу. Обещаю, никто даже не вспомнит про эту маленькую неудобную деталь.

Гай отрицательно помотал головой:

- Нет, ты не понял.

- Что я не понял? – Исаврик подозрительно прищурился.

В его взгляде читалось все, что было нужно. Он не согласится. Говорить было бесполезно, и Гай быстро замял тему:

- Да нет, ничего. Все нормально.

Исаврик прищурился еще сильнее, но не успел ничего сказать – снизу раздался какой-то шум, и спустя мгновение на ступенях появились ликторы, сопровождавшие Брутов. Децим затравленно оглядывался, а на лице Марка читалась растерянность, замешанная с мрачной решимостью.

Ликторы провели их к их местам и выстроились вокруг для охраны. Обычно такие меры не требовались, но текущую ситуацию вряд ли можно было назвать обычной.

Толпа внизу отреагировала на их появление свистом и презрительным гулом. Однако председательствующий над комиссией Тит Статилий Тавр едва успел поднять руку вверх, как весь шум затих и над форумом повисла звенящая тишина.

В этой тишине Децим Брут сверлил Гая злобным и бессильным взглядом изподлобья – и желание умыть руки и пустить все на самотек на мгновение затмило любые логические доводы.

Хуже, чем должно было быть, уже быть не могло.

Или могло?

Тавр не успел дать Исаврику слово, как тот взял его сам:

- Квириты! Я вообще не понимаю, о чем здесь можно вести разговор! В отличие от многих осужденных по закону безвременно почившего Педия-старшего без разбору, вина этих двоих очевидна абсолютно всем!

Толпа отозвалась одобрительным гулом, а взгляд Децима прожег бы на Гае дыру, если бы это было физически возможно.

- Они могут называть свое деяние как угодно, - подхватив тогу левой рукой, Исаврик расхаживал по рострам из стороны в сторону, чеканя шаг, - Необходимостью, совершенной во благо Республики. Освобождением. Трудным, но единственно возможным решением. Но не позвольте их высокопарным лживым словам затуманить ваш взгляд – то, что было ими совершено