– Понимаете, какая штука, – медленно проговорил Русов, – яхочу, чтобы вышла моя книга. Автобиография. И мне нужен обработчик текста, иликак это называется? – он щелкнул пальцами, но слова подходящего не нашел.

– Вам нужен человек, который сделает литературную запись, –подсказала Астахова, – но при чем здесь Виктор Годунов? Такими вещамизанимаются журналисты, пресс-секретари.

– А я хочу, чтобы для меня это сделал писатель.Профессионал, с именем. Из тех, кого вы перечислили мне больше всего подходит Годунов.

– Только не он, – быстро проговорила Астахова и глотнуламинералки, – кто угодно, только не он.

– А почему? – Русов прищурился и чуть склонил голову набок.– Деньги всем нужны. Я заплачу ему много. В три раза больше, чем он получил запоследний роман.

«А откуда вы знаете, сколько он получил за последний роман?– хотела спросить Астахова, но раздумала. До нее вдруг дошло, что Русовблефует. Все он прекрасно знает о Годунове, и все уже заранее для себя решил. Аот нее ему надо нечто совсем другое. Не информация и уж вовсе не мнение.Интересно, что же?»

– Григорий Петрович, а вы уверены, что он согласится? Приего известности, при его амбициях выступать в роли какого-то литобработчика…

– Уверен, – широко улыбнулся Русов, – амбиции свои он как-нибудьумерит.

– Я еще раз повторяю, Годунов – самая неудачная кандидатура,– она перегнулась через стол и заговорила совсем тихо, – послушайте, ГригорийПетрович, в биографии каждого политика, и в вашей в том числе, есть вещи,которые не стоит афишировать. Предположим, он согласится. Предположим. Но онможет написать совсем не то, что вы хотите. И не надо делать вид, будто вы меняне поняли.

– Я вас отлично понял, Зоя Анатольевна. Вы умница. Именноэтот вариант я и собираюсь с вами обсудить.

– Тут нечего обсуждать, – покачала головой Астахова, – то,что вы придумали, может обернуться серьезными неприятностями, не только длявас, но и для меня. Я не сомневаюсь, что вы найдете способ заставить Годуновастать вашим «негром». Я достаточно хорошо знаю вас. Если вы чего-то хотите, товсегда делаете. Но я знаю и Годунова. Он может в любой момент выйти из-подвашего контроля. Он начнет копать, лезть куда не следует. И из-за вашейприхоти…

– В общем, так, Зоя Анатольевна, – чуть поморщившись,перебил Русов, – я принял решение. От вас мне надо только одно – чтобы вы меняподстраховали. О том, что Годунов работает на меня, никто не должен знать дотого момента, пока не будет готов текст. Это именно на тот случай, если вдругон, как вы выразились, выйдет из-под контроля и начнет копать. Я уверен, этогоне произойдет, и напишет он именно то, что я хочу, но лишние предосторожностиникогда не помешают. Итак, мы договорились? О том, что Виктор Годунов вближайшие три месяца будет работать над моей автобиографической книгой, знаюттолько три человека: он, я и вы, Зоя Анатольевна. Для всех остальных, включаявладельцев издательства, коммерческого директора и прочих заинтересованных лиц,Годунов отдыхает.

– Три месяца?

– А почему нет? Ну, если вас смущает такой большой срок,допустим, месяц он отдохнет. Потом станет думать над новым романом. Потом можетзаболеть, например. Ну мало ли? Я ведь беру три месяца как максимум. А,возможно, мы справимся быстрее. Мне не нужен слишком большой объем. Страництриста, не более. А когда книга будет готова и издана, я вас уверяю, онапринесет хорошую прибыль. Ничуть не меньшую, чем мог бы принести очередной егороман. И нам с вами простится эта маленькая хитрость. Мы просто всем сделаемприятный сюрприз.

«Насчет прибыли я сомневаюсь, – заметила про себя Астахова,– и вообще ты, глупый самовлюбленный индюк, с огнем играешь»":

К сожалению, Зоя Анатольевна оказалась права. Сейчас этоочевидно. Русов играл с огнем и вот доигрался. Ему пришлось Годунова убрать.Надо отдать ему должное, он приложил максимум усилий, чтобы это выглядело какнесчастный случай. Но вот явился этот дотошный капитан, а завтра явится кто-тоеще. Волна пошла. Все это крайне неприятно. Во-первых, Зоя Анатольевнаоказалась единственным посвященным человеком и тем самым стала представлять дляРусова реальную опасность. Во-вторых, издательство лишилось одного из лучшихавторов, а в-третьих…

– Где же мой Антон? – пробормотала она и все-таки зажгласигарету, которую все это время вертела в руках.

У нее были серьезные основания беспокоиться за своегоплемянника. Он отсидел десять лет за убийство. Он употреблял наркотики. Онстрадал психическими и сексуальными отклонениями. Но главная проблемазаключалась в том, что этот несчастный был единственным живым существом насвете, которого бездетная, совершенно одинокая Зоя Анатольевна любила каксобственное дитя.

Скромный старенький «Фольксваген» цвета мокрого асфальтаприпарковался неподалеку от большого обувного магазина на Красной Пресне.Водитель, пожилой, полный, с аккуратным, словно циркулем очерченным ободкомрыжих волос вокруг сверкающей розовой лысины, собрался было вылезти из машины,отстегнул ремень безопасности, открыл дверцу, но вдруг остановился на полпути,застыл и глубоко задумался.

В зеркальце отразился сморщенный лоб, глаза как будтоостекленели, стали совершенно пустыми и прозрачными. Если бы кто-то из знакомыхувидел его сейчас, то вряд ли узнал сразу. Феликс Михайлович Виктюк был мраченкак никогда.

Вот уже второй раз, в назначенное время, он приезжал сюда,на Пресню. В «Макдоналдсе» у метро «Улица 1905 года» он должен был встретитьсяс человеком, для которого в его портфеле лежал конверт с пятью тысячамидолларов. А человек, то есть наемный убийца, все никак не появлялся и даже незвонил.

Феликс Михайлович не сомневался, что заказ выполнен. Онвидел труп своими глазами. Опознать его было сложно, однако рост, возраст,телосложение, а также документы и личные вещи, все подтверждало, кто погибшийне кто иной, как Ракитин Никита Юрьевич, 1960 года рождения.

Киллер был личностью сомнительной и крайне ненадежной.Наркоман, сексуальный психопат. Получив аванс, он тут же истратил его нанаркотики и оружие, причем последнее было ему совершенно не нужно в такомколичестве. Инфантильный псих баловался, приобретал огнестрельное железоазартно и бессмысленно, как мальчишка бросается на игрушки в магазине. Нуладно, чем бы дитя ни тешилось…

Смерть известного писателя Виктора Годунова, по официальномузаключению, наступила в результате несчастного случая. Писателя шарахнулотоком, потом вспыхнул пожар, в общем, все прошло отлично, как по маслу, иВиктюк на радостях подумал, что парнишка-наркоман оказался не таким уж бросовымтоваром, и, пожалуй, стоит обратить на него внимание, он может еще пригодиться,тем более убивать ему нравится, аж глазки блестят. Сразу чувствует себянастоящим мужчиной.