на вышеозначенных правах, т. е. заниматься всякими ремеслами и промыслами без платы податей на известное время. б) Поступать в сельские граждане (как сказано выше). Тех же из них, кои были под штрафами, или худо знают свое дело, кажется, можно уволить в сельские граждане и без их желания, только с некоторым денежным пособием из процентов на капитал, для сельского духовенства составляющийся, в) Престарелых можно увольнять за штат с производством им некоторых окладов из тех же источников. NB. То и другое денежное пособие можно допустить в вид временной меры, пока в большей части церквей чтецами будут студенты.

3) Куда девать ислюченцев?

Отчасти туда же, куда и причетников; кроме того: а) в низшие церковные должности, как то в пономари, звонари, сторожа и проч.; б) некоторых из них назначать в келейники к преосвященным и ректорам человека по три и более, взамен служителей, даваемых архиереям и настоятелям от казны. Должность очень не низкая, ибо исправляющими должность келейников часто бывают семинаристы, что не совсем удобно; а у некоторых преосвященных бывают келейниками, хотя и молодые служители, но честимые иногда выше других многих через это, между тем, казна и общества крестьян будут иметь у себя лишних работников или платящих подати.

Поступающим в низкие церковные должности из детей священнослужительских можно предоставить право отдавать детей своих в духовные училища наравне с другими.

И еще: писарския должности по военному ведомству прежде занимали обыкновенно кантонисты, которые ныне уничтожены почти совсем. Нельзя ли будет открыть дорогу на эти должности нашим исключенцам не только причетническим, но и священнослужительским детям?

И нельзя ли также испросить какия-либо особенные привилегии детям духовных, поступающих в военную службу? Напр., по выслужении 5–10 лет выходить в отставку, хотя бы желающий того и не имел офицерского чина, а имеющих чины наделять землями.

3-е правило. Студентов, прослуживших дьячками до 25-летнего возраста, производить в диаконы (но не в священники). В этом сане он должен прослужить не менее, как до 30-летнего возрастаи уже тогда посвящать его во иереи.

Но чтобы студентам была возможность служить диаконами хотя 2–3 года, необходимо возстановить прежний порядок в клире церковном[256], т. е. дозволить быть диаконам везде, где только можно, если не на диаконских доходах, то на причетнических.

И после сего можно сказать, что если будет принято за правило студентов семинарии определять сначала в дьячки, потом производить во диаконы и затем уже в священники, и не ранее 30-летнего возраста, тогда, при тех мерах воспитания, надзора и разбора учеников, какие выше предполагается иметь в училищах и семинариях, можно надеяться, что мы будем иметь священников вообще благонадежных, и если не всех, то многих из них — благочестивых и ревностных на всякое доброе дело.

Но пора возвратиться к главному нашему предмету о воспитании духовного юношества.

Выше сказано, что воспитанников наших пре имущественно надобно учить и научать молитве.

Но кто же будет их учить? Или от кого они будут учиться молитве?

Вопрос, по-видимому, странный и противоречащий даже самому званию нашему. Но на самом деле выйдет действительно так, что немного найдется у нас таких, которые могут взяться за это дело даже из тех самых, которые избраны и приставлены к делу воспитания.

Стоит только взглянуть на наших наставников; и вы увидите, что редкий из них умеет молиться…. а учить этому надобно не словом, а делом.

Но как этому помочь?

Выше сказано, что было бы полезно и даже необходимо иметь в училищах наших особого духовника, который тут бы и жил, разумеется, в особой келье.

Вот на это лицо и обратить все внимание. Надобно найти и находить, и определять в духовники старцев истинно духовных, не степенных только, но в самом деле духовной-святой жизни; которых и поставить в зависимость отнюдь не от училищного начальства, а непосредственно от самого Архиерея. Дело таких старцев будет состоять, кроме духовничества, в отправлении службы в училищных церквах, которые должны быть под их настоятельством, и вообще они должны присутствовать при молитвах[257].

От пребывания таких старцев при училищах, хотя бы они были самые неученейшие, можно ожидать много духовной пользы. Одно присутствие таких людей при училищах многих из учеников, да и из учащих, будет удерживать от вольностей; а пример их будет сильною подкрепою для тех из них, в коих проявится дух молитвенный.

После этого сам собою просится вопрос: но можно ли будет найти таких старцев для всех училищ? по крайней мере, для всех семинарий?

Вместо всякого ответа, скажу только: Боже милосердый, помилуй нас!..

К сему можно присовокупить еще одно. Для возбуждения и питания духа св. ревности в воспитанниках, между прочим, было бы полезно: каждодневно в известное время читать им житии святых и особенно так или иначе подвизавшихся в проповеди слова Божия; также можно прочитывать статьи и из повременных духовных издании о трудах и дей ствиях миссионеров древних и новых.

После сего по порядку надлежало бы сказать кое-что собственно о нравственной части воспитания, касающейся преимущественно души человека. Но поелику я говорю о развитии духовной стороны в воспитанниках, то высказал кое-что и касательно душевной; и потому я о сем предмете, как известном всем и каждому, говорить много не стану, тем более, что правила и постановления по сей части у нас довольно удовлетворительны. По мнению моему, необходимо только улучшить инспектуру. Частая перемена инспекторов и назначение в сию должность не по качеству и способностям, а по ученым рассчетам, если и не вредит много делу, то и пользы приносит мало; а между тем, на рекомендации инспекторов, точно так же, как и на рекомендации благочинных, основывается и решение участи рекомендуемаго, иногда навеки. И потому надобно обратить внимание на то, чтобы инспекторы как можно реже менялись. А как этого достигнуть, будет сказано ниже. Весьма желательно, чтобы сверх старших учеников были особые комнатные надзиратели, и, разумеется, люди если не особенно набожные, то степенные.

Мне кажется, можно постановить правилом: учеников жестоких, сварливых, слишком упрямых и строптивых, а также замеченных в употреблении хмельных напитков, наприм. 8–10 раз, и неисправимых по принятии известных мер к исправлению, отлучать от прочих, и сначала помещать в исправительное отделение, а своекоштных исключать из списков с дозволением слушать лекции.

Употребление табака в училищах можно считать преступлением такой же важности, как и предыдущия.

На это могут сказать, что при таком строгом разборе учеников у нас немного останется в училищах воспитанников. Что же? Пусть будет и так. Зато оставшиеся будут благонадежны, и честь и