Он ушел, а Элфрида осталась сидеть на кушетке у окна, глядя на противоположную стену, где посередине широкого пустого пространства висело ее сокровище. Столько лет они были частью ее жизни, эти старики, сидящие за столом, па котором лежит их семейная Библия. Он в строгом темном костюме, она в ярком красном платье и желтой, как весенние нарциссы, шелковой шали; лица внимательные, умные и добрые; от их спокойствия словно исходят достоинство и мир. Столько лет они были ей хорошими друзьями, поддерживали ее в тяжелые одинокие дни! Она любила их.

Но Оскар был важнее.

Пять минут спустя вернулся Сэм, очень довольный собой.

— Договорились. — Он сел рядом с ней на кушетку.

— Вы говорили с ним? С сэром Джеймсом Эрскин-Эрлом?

— Да. Все очень удобно устраивается. Ответил он сам. Сегодня после полудня он будет в Кригане. Это связано с памятником жертвам войны — он член какого-то комитета. Заедет сюда около четырех часов, чтобы взглянуть на картину. Похоже, он очень заинтересовался.

— Ах, Сэм! — Элфрида сразу же занервничала. — Так долго ждать…

— Что ж поделаешь.

— Мы угостим его чаем. Куплю булочки или что-нибудь вроде этого. Он был любезен?

— Очень.

— Знаете… я начинаю волноваться.

— Вполне естественно.

— Должна я сказать Оскару?

— На вашем месте я бы сказал. Вы же не хотите действовать за его спиной?

— Нет. Вы совершенно правы. Спасибо, Сэм, за хлопоты.

— Мне приятно было сделать это для вас. Самое малое, что я мог. Кстати, вы сказали, что Кэрри с Оскаром собираются за покупками в Кингсферри. Может быть, я заменю Оскара? Я помогу нагрузить тележки и потом занести все в дом.

Элфрида подумала, что это блестящая идея. Во всех отношениях.

— Отлично. Вы очень добры. А Оскар будет просто в восторге. Он ненавидит ходить по магазинам.

— К тому же у меня есть своя цель. Мне надо купить себе одежду, не могу же я ходить целых пять дней как рекламный манекен. Как вы считаете, в Кингсферри можно найти что-то пристойное?

Элфрида весело поддакнула, однако почувствовала некоторое разочарование — она-то понадеялась, что ему хочется поехать из-за Кэрри.

— И еще — я хотел бы купить вина для Оскара… Может, я посоветуюсь с ним, что покупать?

— Хорошая мысль. Насчет вин Оскар очень привередлив.

За окном, радуясь ясному, сияющему утру, кружили вокруг башни чайки и присаживались на конек крыши, оглашая воздух резкими криками. Элфрида, повернувшись к окну, наблюдала за ними.

— Как ни странно, — сказала она, — но я была бы довольна, если бы этот дом приобрели вы. Он такой надежный и полон собственного достоинства. — Она взглянула на Сэма: он сидел рядом в голубом джемпере Оскара, и у Элфриды было такое чувство, что он всегда был с ними. — Правда, интересно, какие неожиданные случаются в жизни истории? Вы появляетесь с ключом в кармане, и вдруг начинается жуткий снегопад. И вот мы все тут. Так приятно, что вокруг нас уверенные молодые люди. Кэрри берет все в свои руки, а вы принимаете решения, которые я сама не в состоянии была бы принять. Правильные решения — это не в моем характере. Я всегда действовала импульсивно, и иной раз это приводило к печальным последствиям. Мы с Оскаром живем тут по-стариковски. Миссис Снид сказала, что гости поднимут нам настроение, но это больше, чем хорошее настроение. Я-то знаю, хотя мы с Оскаром и не говорили об этом, — мы оба боялись рождественских праздников. Я чувствовала, что для нас это будут горькие, печальные дни. Но теперь, когда вы, Люси и Кэрри с нами, это не может быть для нас так печально. — Элфрида задумалась, потом улыбнулась. — Что бы там ни было, изменить ничего невозможно, так пусть будет весело. Знаете, как это бывает: ужасно не хочется идти на какую-нибудь вечеринку, а потом оказывается, что она была лучше всех и запомнилась на всю жизнь. Может, и с нашим Рождеством так получится. Понимаете, о чем я говорю?

Сэм сказал, что совершенно точно понимает.

Утро, половина одиннадцатого. Все заняты своими делами.

Сэм с Кэрри в его внушительном «дискавери» отправились в Кингсферри, в супермаркет. Однако прежде чем выехать, им пришлось немного потрудиться. В сарае у Оскара Сэм нашел лопату и расчистил дорогу от парадной двери до ворот, а потом метлой смел снежный сугроб с автомобиля и побрызгал антифризом ветровое стекло. Из дома вышла Кэрри, и они отправились за покупками, вооружившись нескончаемым списком, который долго составляли все вместе. На Кэрри было ее теплое серое пальто и черная меховая шапка, Сэм — тоже в пальто, темно-синем, наглухо застегнутом, элегантном, — выглядел чрезвычайно респектабельным, каковым, собственно говоря, и был на самом деле. На фоне «дискавери» они оба выглядели превосходно.

Вывесив на мороз выстиранное белье, Элфрида взяла Горацио и пошла с ним прогуляться — на холм, до запертой, с затворенными ставнями гостиницы, затем мимо почты домой. Иначе, сказала она, мышцы у Горацио атрофируются и он не сможет вылезать из своей корзины. Оскар в гостиной у камина читал газету. Он вздохнул с явным облегчением, когда узнал, что ему не надо ехать за покупками.

Люси, сидя за столом у себя в комнате, обдумывала план на сегодняшний день. Утром она должна купить рождественские подарки. Маме и бабушке она уже все подарила перед отъездом из Лондона, но ей предстояло сделать еще множество всяких покупок. Это было нетрудно — располагая деньгами, которые ей выдали на каникулы, она могла не скупиться.

Элфрида, Оскар, Кэрри. А теперь еще и Сэм. И миссис Снид. И Рори. И, видимо, Клодэг тоже, иначе получится неловко.

Больше Люси никого не могла припомнить.

Она достала рюкзак, сунула туда список, проверила, на месте ли туго набитый кошелек. Надела куртку, ботинки и спустилась вниз. По пути заглянула в гостиную.

— Оскар!

— Да, дружочек?

— Я иду за покупками.

— Хорошо.

— Когда Элфрида вернется, скажете ей, да?

— Конечно.

Попрощавшись с Оскаром, Люси спустилась по лестнице. Рождество было уже на носу. За завтраком все обсудили и решили, что торжественная трапеза состоится вечером, как и полагается у взрослых. В Лондоне Рождество всегда было сугубо домашним праздником, и главное торжество приходилось на обед. А вечеринка — совсем другое дело, вечеринка — это нечто такое, что предвкушаешь весь день. И Люси могла бы надеть свою новую черную мини-юбку и белый свитер. Проходя через холл, она остановилась и, повинуясь внезапному побуждению, отворила дверь в заброшенную необитаемую столовую. Комната была темная, мрачная и крайне нуждалась в генеральной уборке, но воображению Люси она предстала залитой светом свечей и пылающего в камине огня, со столом, ломящимся под тяжестью изысканных яств — засахаренных фруктов, пудинга в пламени коньяка, бокалов вина, ярких конфет-хлопушек и серебряных блюд с орехами и шоколадом.