все мои чувства и надежды на то, что все наладится. Разъедала душу, словно растворитель краску.

— Леа, — тихо позвал Райан, приближаясь почти вплотную, — не надо.

— Что не надо, — зло процедила я, отшатываясь.

— Не надо думать, что на этом жизнь закончится, — спокойно сказал он.

— Ты издеваешься?! — вскрикнула я, резко оборачиваясь к нему. — Думаешь, что ты предлагаешь мне жизнь?!

В его глазах, еще секунду назад смотревших на меня с таким живым интересом, зажегся темный злобный огонь.

— А ты считала жизнью ту мусорку, из которой я тебя вытащил?! — зарычал он, не оставаясь в долгу.

— В этой «мусорке» я была свободна!!! — крикнула ему в лицо. — И я лучше бы провела там все оставшиеся дни, чем жить так, как предлагаешь ты, играя в любовь на публику!

Развернулась и кинулась обратно в дом. В груди нестерпимо жгло от ярости и бессилия. Влетела в мастерскую и, схватив первую попавшуюся картину, запустила ее в стену вместе с палитрой.

Следом полетели банки с красками. Они красиво разлетались густыми цветными брызгами, сталкиваясь с поверхностью. Издавали при этом не очень приятный глухой звук, зато какой был результат! Безликие холсты, стоящие вдоль стены, в секунду ожили, стремительно покрываясь все новыми и новыми узорами под цветным дождем смешивающихся в воздухе капель.

От окна заверещал Джиджи, не любивший шума и хаоса. Зато сразу определился с настроением: шустро покрылся разноцветными пятнами и выпучил черные глаза на мой внеплановый шедевр.

Когда кидаться было уже нечем, я отвернулась к окну и вцепилась в подоконник пальцами до побелевших костяшек. Жаль, что у Райана не было привычки за мной гоняться, как у Дэйрана. С каким удовольствием я бы сейчас запустила в него какую-нибудь баночку!

Только Мотик на миг сунул свою озадаченную морду в двери, сморщил ее брезгливо и уселся на пороге, желая, очевидно, досмотреть невиданное представление до конца. Когда б он еще увидел такое в своем доме?

— Леа…

Я резко выпрямилась и затаила дыхание.

— … ну ты даешь!

Обернулась и вскинула руки к дрожащим губам. У уцелевшей стены рядом с матрасом стоял Эрик и восхищенно осматривал место побоища.

Стоял.

И только тут я поняла, как ошиблась с руками: нужно было хвататься за что-то более надежное. Но было поздно. Перед глазами стремительно забегали черные пятна, а потом и вовсе стемнело.

***

— Марио, я буду завтра. Смутно знакомый голос вдруг прорвался сквозь уютный ватный кокон, в котором я наслаждалась тишиной и покоем. Повела осторожно головой, надеясь, что это временное явление, и мне дадут поспать еще.

— Перезвоню, — разрушил мои иллюзии кто-то, с кем не хотелось сейчас ни встречаться, ни разговаривать.

Послышались тихие шаги. Он подошел ближе и склонился надо мной.

— Леа…

Поежилась и отвернулась.

— Уходи, — выдохнула одними губами, но он услышал. Шумно втянул воздух и отстранился.

— Доктор Грин, она пришла в себя, — послышалось после некоторой паузы. — Да, подожду.

Открыла глаза и огляделась. Бесцветная больничная комната и высвеченный гладкий потолок.

— Как ты? — поинтересовался холодно Райан.

Он не спешил удовлетворять мою просьбу и уходить.

— Что со мной?

Я быстро училась плохому. Игнорировать его вопросы также, как это делал он, было невероятно приятно.

— Эмоциональное перенапряжение, физическое истощение и обморок, — не стал он уменьшать своих заслуг.

«Опять гемоглобин подвел», — отметила машинально.

— И ты все еще не хочешь просить прощения? — скривила пересохшие губы в усмешке. — Можно воды?

Он секунду смотрел на меня с прищуром, потом отвернулся и направился к тумбочке.

— Ты переезжаешь ко мне, — бросил, не глядя.

— Что?! — подскочила я на кровати, едва не выдернув иглу капельницы. — Нет!!!

— Если твой отец не в состоянии следить за твоим образом жизни…

— Райан!!! — донеслось от входа, и в палату быстро вошел отец в сопровождении врача — невысокого мужчины средних лет. — Я же просил не усугублять ее состояние!

— Куда уж больше усугублять? — Райан говорил негромко, но его словами можно было заколачивать скобы в бронированную обшивку корабля.

— Если тебе нужна причина ее состояния, загляни в зеркало!!! — с ненавистью выплюнул отец.

— Я сейчас выведу вас обоих не только из палаты, но и из моей больницы!!! — неожиданно рявкнул врач. — Имейте уважение!

Меня же сейчас беспокоило одно — Эрик. Мне показалось, или он пришел в себя?

Осмотр врача и его наставления прошли мимо меня, зато «мои» мужчины слушали его очень внимательно. Райан застыл с одной стороны койки, отец — с другой. Казалось, стоит врачу закончить осмотр, и они бросятся меня перетягивать каждый на свою сторону.

Так почти что и случилось.

— Леа, я забираю тебя, — начал Райан, едва за врачом закрылись двери.

— Не выдумывай, — парировал отец, — хочешь ее вообще до срыва довести? В чужом доме без меня и Эрика ей станет только хуже!

— Она и так была без тебя и Эрика! — не сдавался Райан. — Ты — на работе, киборг в коме!

— Пап, пусть забирает, — тихо сказала я.

Но они оба услышали.

— Леа… — начал было отец, но я перебила.

— Пусть забирает меня! — повысила голос. — Я не могу больше это слушать.

Отец побледнел, уставившись на меня, но я тут же опустила глаза и слезла с койки. Чувствовала себя так себе, голова немного кружилась, но мне было все равно. Душа требовала покоя. Я зверски устала.

— Райан, можно я поговорю с Леа? — сухо потребовал отец.

— Не надо, — мотнула головой. — Я не хочу давать ему повод давить на тебя. Я ничего не хочу. Только расскажи, как Эрик.

Отец молчал, огорошенный моей капитуляцией, и был не в силах отвечать. Так и стоял, опустив глаза и хмурясь, словно держал изо всех сил удар от моих последних слов. Я постояла еще пару секунд, убеждаясь, что он не ответит.

— Пошли, — Райан попытался взять меня за руку, но я увернулась.

Мы вышли в такой же безликий коридор больницы и направились к лифтам. А я все думала, когда все же он успел меня сломать? Почему вдруг так захотелось сдаться? Держать Райана в поле зрения и не бояться его незримого давящего присутствия в камерах наблюдения собственного