пойти и разобраться, не деньги свои вонючие предлагать, а поговорить как мужик с мужиком, так хуй там плавал! Да, и какой ты мужик, - на этих словах он смачно харкнул на пол, - так, мамкино недоразумение.

Этот придурок даже не останавливался, пока толкал свою речь. Даже дыхание не перевел, говно такое. У него что, вместо легких насос, что он так шпарит? Потому что я задыхался как старая бабка и держался за колющий бок.

- Настя никогда не будет с таким как ты, - просипел я. – Просто признай это и отвали от нас.

В следующую секунду меня скрутили за ухо.

- Ай!

Гадство, капец как больно! И унизительно. Согнувшись в три погибели, я скорчился над этим полуросликом и чувствовал себя не то школьником, не то обоссавшимся котом, которого вот-вот макнут в собственную лужу. Ни при каких других обстоятельствах Тимур не мог быть выше меня, но теперь я видел его бороду, закрывавшую лампу на лестничной летке. Он еще сильнее сжал руку, и, кажется, я даже услышал какой-то хруст. Клянусь, если останутся следу, пойду по полицию снимать побои. Я его засужу! Я его уничтожу!

- Отпусти! - Неприятно признавать, но из-за акустики мой голос звучал как у девчонки.

- Конечно, отпущу. И даже провожу, сейчас до двери только дойдем.

Он протащил меня по плитке прямо к выходу в холл и там, замерев перед табличкой с огоньками, прошипел:

- Пускай Настя не будет со мной. Пускай танцует дальше под вашу дудку, или переедет от вас куда подальше, или уйдет в монастырь, или наоборот заведет себе гарем, по хер! Но это решение она примет сама, не ты, не твой папаша придурочный, а она сама, понял?

На языке уже вертелся остроумный ответ, но сказать его я не успел. И вообще ничего не успел, потому что в следующую секунду чья-то нога влетела мне прямо в задницу, придавая моему телу ускорения, и я вывалился на первый этаж торгового центра.

Обернулся, но дверь за мной уже закрыли.

Жопа болела так, что я потер ушибленную ягодицу. Кожа горела огнем, предвещая гематому. Пи*дец. С подсрачником в полицию не пойду, все-таки масштаб не тот. А если узнают, кто я, так вообще засмеют. Но и так просто это тоже не оставлю.

Погрозив на запертую дверь кулаком, я поковылял в сторону выхода.

Отомщу. Я им всем еще отомщу!

 

 

Глава 45

Я редко бывала в квартире Тимура, но сегодня ему втемяшилось приехать именно сюда.

Зачем? Да кто ж знает.

Его дом стоял так далеко от работы, что по пути мы собрали все пробки, потратив на это не меньше часа. Час, который могли провести вместе.

- Не сержусь, - Тимур будто специально ехал еще медленнее, и тем самым доводил меня до тихой истерики.

- Я не сержусь.

- Ты дышишь.

- Все дышат, – с нарастающей злостью прошипела я.

- Ты дышишь очень громко и пускаешь из носа пар.

Он улыбнулся и, отвлёкшись от дороги всего на секунду, перегнулся, чтобы поцеловать меня в самый кончик носа. И все. Кто-то выключил режим дракона, и из огнедышащей бестии я снова стала женщиной. Кошкой, которая хочет уложить голову на плечо своего хозяина и сладко замурчать.

Один быстрый поцелуй вылечил меня от всех болезней. Куда-то делась и тревога и нервное напряжение, поддерживаемое во мне каждую минуту работы. Все стало неважным. Вот-вот найдут нового заведующего, и я смогу снять с себя часть чужих обязанностей. У Томки наконец наладились дела в школе, и она снова стала улыбаться. Сейчас, когда к нам приехал погостить Никита, уверена, дочь гогочет в голос, слушая его рассказы и поедая вкусняшки, которые я заказала им домой. Откупилась, чтобы выкроить себе свободный вечер. Так что все не плохо. А то, что в пробке? Так в тепле и с Тимуром. Он улыбается, глядя на меня, отчего вокруг его глаз расползаются крохотные морщинки лучики, как два солнца.

- Я не сержусь, - вот и голос зазвучал иначе, расслабленно и мягко. Вытянув ноги, я потянулась в кресле, чувствуя, как по венам вместо крови запустили раствор валерианы. И уже зевая, добавила: - Я просто соскучилась.

Тимур обжег меня взглядом. Отвлекся от дороги и посмотрел, как я трусь щекой об обивку и пытаюсь завернуться в крохотный плед, который он специально купил для нас и наших редких свиданий в машине.

- Я тоже скучаю по тебе, Настя.

- Мы… скоро все наладится. Хорошо, что мы работаем в соседних зданиях, можем хотя бы обедать вместе.

- На этой неделе ты не обедала.

- И почти не спала, - с усталой улыбкой ответила ему.

- А что будет, если мы перестанем работать в соседних зданиях? – Тимур спросил это так буднично, мимоходом, будто это ничего не значило, но отчего-то я напряглась.

А и впрямь, что будет? Да ничего, собственно. Не расходиться же из-за этого? Но, как тогда видеться, если я постоянно работаю, и… вот?! Конечно, мы это преодолеем, справимся, вот только, как?

- Мы… мы… - подобрать нужные слова оказалось сложнее, чем я думала.

- Мы приехали, - оборвал мои потуги Тимур и заглушил мотор.

Поднимались на этаж молча. И так же молча зашли в квартиру, где пахло как-то совсем иначе. Не стерильностью и пустотой, а душной затхлостью, которая наступает, если долго не проветривать помещение.

Не дожидаясь, пока Тимур спрячет нашу обувь в галошницу, я зашла в комнату, чтобы открыть балкон и обомлела.

- Ты… переклеил обои?

Тим, оказавшийся вдруг за спиной, притянул меня к себе и поцеловал в затылок. Его дыхание опалило кожу, разгоняя по телу скопившийся в одной точке жар. Стало горячо везде и сразу: пальцам, ступням, рукам и даже ушам. А еще очень радостно. Потому что я смотрела по сторонам и представляла, как мой Зелибоба клеит обои и покупает вон те роскошные пионы, лишь бы мне стало здесь уютно. Чтобы мне?! Чтобы для меня!!! Невероятно…

- Пластиковые, - пришлось признать, когда я попыталась вдохнуть сладкий цветочный запах.

- Еще ж не сезон, а привозные стоят так, что мне дешевле шашлычную открыть и на гонорары тебя в Сочи отвезти. Ну и я не знал, когда ты с твоим графиком придешь в гости. Живые цветы завяли бы, пока ты работаешь. Можем поесть и пойти выбрать тебе настоящий букет, хочешь?

- Не